Читать книгу "По следу скорпиона - Юлия Федотова"

Но удивляла не только ошеломляющая численность орочьих орд и слепая оголтелая ярость. Нетипичным выглядело их поведение на захваченных территориях. Обычно проклятые гоблины не покидали занятый город до тех пор, пока в нем оставалась хоть крошка съестного и капля выпивки, хоть один живой мужчина и непоруганная женщина, пока все ценное – от городской казны до бабьей побрякушки – не оказывалось вывезенным в Аль-Оркан. На этот раз оркам было не до грабежа. Через взятые города и павшие крепости они проходили походным маршем, не задерживаясь: похватают на бегу, кто что успеет, и дальше… Куда стремились они, какая нужда гнала их с насиженных мест вперед и вперед, все дальше на север? На этот вопрос у трепещущих в ожидании верной гибели жителей Староземья не находилось ответа. Равно как и на другой: почему в этой вселенской катастрофе, когда в считанные дни десятки приморских городов и сел были превращены в дымящиеся развалины, главный после Даан-Азара враг проклятых гоблинов – королевство Оттонское даже не подверглось нападению. Орочий поток налетел на городские укрепления, но вместо того, чтобы идти на штурм, вдруг отхлынул, словно наткнувшись на невидимую, но непреодолимую преграду, разделился на два рукава и обошел стороной! Подобного чуда не знала история орочьих войн.

– Какое там чудо? Нет никакого чуда, – ворчал Орвуд обиженно. – Мы натащили в Оттон целую кучу магических артефактов, один другого уникальнее. Должен же был хоть один из них сработать как охранный! – Тайком он последними словами ругал себя за непростительный промах: не догадался настоять, чтобы реликвии хранились в Даан-Азаре!

Впрочем, немного поразмыслив, он рассудил так: при разгроме Даан-Азара лично он теряет лишь однокамерную, не особенно богато обставленную пещеру, зато роскошные апартаменты с золотой ванной остаются в целости и сохранности! Скупость взяла верх над патриотизмом, гном успокоился и даже вознес хвалу Силам Судьбы. Вот те, наверное, удивились!

В самом Оттоне тоже возносили хвалу, но не Силам Судьбы. Кому же тогда? Рядовые подданные, разумеется, не знали, сколь мощные магические объекты хранятся в королевской сокровищнице. Зато каждый желающий имел полную возможность воочию узреть новый памятник на площади перед дворцом.

Что поделаешь, такова человеческая (да и не только) психология – усматривать причинно-следственную связь в событиях, являющихся на самом деле банальным совпадением. Чудесное спасение от орочьего нашествия жители королевства приписали… нет, не бронзовому изваянию – не такими уж они были суеверными и несведущими в магии – приписали тому, чье имя красовалось на так и не снятой по недосмотру администратора табличке. Благо что «Магистр естественных наук, сотник Кансалонской гильдии, подменный сын ярла Гальфдана Злого, могущественный и опасный демон, победитель Ирракшаны и спаситель мира, да славится его имя в веках» об этом пока не знал.

Он со товарищи сутки напролет, без отдыха и сна, пешком по весеннему бездорожью (лошадей оставили у ведьмы, решив, что от них больше хлопот, чем пользы, поскольку кормить в пути нечем), наплевав на упырей (ну, не совсем наплевав – ведьма продала от них амулет, уверяла, что хороший), шагал по направлению к дельте и молил всех известных богов, даже Одина, с которым, как известно, был в контрах, чтобы успеть прибыть в Гвен прежде, чем туда ворвутся вражеские орды.

Потому что, в отличие от остальных жителей Староземья, у наемников Судьбы не было ни малейшего сомнения, что именно дельта, где находится главный храм мангорритов, и есть та цель, ради которой горные гоблины изменили вековым привычкам, составляющим суть их проклятой натуры.

Тремя коронами правил чародей Мангоррат, три народа стонали под гнетом его. Сиды, исчезнувшие с лица земли по злой воле его. Люди, чей век короток, как и память о прошлом. И орки, проклятые твари, ничего не забывающие и не прощающие.

Чего они хотели теперь – прибрать к рукам таинственную Силу в момент ее выхода или только помешать мангорритам осуществить их черные планы, – об этом можно было только гадать. В любом случае третья, очень сильная сторона вступала в игру Судьбы…

– …Четвертая, – поправил Хельги Аолена. – Не забывай о короле Дефта и братце Гуго. Помяни мое слово, они еще проявят себя! Знаю я таких ублюдков, ни перед чем не останавливаются! – Вот и пойми, кого он имел в виду: короля, братца Гуго или обоих сразу?

Адепт-охотник пропал – сомнений в этом больше не оставалось.

Сперва Владыка не особенно обеспокоился. Двадцать семь недостающих малолеток – не полторы сотни. Разослал людишек по округе красть младенцев у молодых словоохотливых баб. Есть такие – улыбнись ей пошире, покажи отпрыску «козу», она уж и растаяла, и выложила все, о чем при чужих молчать следует: и как звать ребеночка, и кто отец, и, самое главное, в который день и час рожден. Выбирай, кого надо, хватай да уноси…

Дудку столько лет хранил, теперь потерялась. Тоже не беда. Хлебнет в урочный день Силы – из-под земли достанет, вернет… Так сперва думал. Пока не дошла весть о проклятых гоблинах, рвущихся к главному храму. Ничего, ничего не забыли, окаянные.

Что остановит их полчища? Дудка могла. Где она теперь? А где бы ни была, хоть на том свете, надобно доставать! Опять силы уйдут. Много, много сил. Хватит ли их? Дотянет ли до Прихода?..

Хлопнул в ладоши. Прибежала простоволосая босоногая девка из мелких людишек, коим не положены имена. Хорошая девка. Хоть и тоща, а сильная, кровь горячая. Хорошая, сытная еда… Теперь, пожалуй, дотянет…

Беженцы двигались с юга сплошным потоком. Бесконечная вереница самых разных повозок, от золоченых карет знати до разбитых телег землепашцев и гномьих рудничных тачек, заполонила дорогу. В огромной толпе смешались народы и языки: люди, гномы, кудиане, разномастные онэльны, – кого тут только не было. Богатые камзолы вельмож и кринолины дам мелькали рядом с рубищами городских нищих и калек. Все оказались равны и одинаково беззащитны пред лицом общей, доселе невиданной беды. Детские крики, старческие причитания, рев скотины, скрип колес, шарканье тысяч ног слились в единый глухой гул, казалось, сама земля стонет, прощаясь со своими исконными обитателями.

Живые шли молча, почти не переговариваясь, не оглядываясь по сторонам, едва выволакивая ноги из топкой рыжей грязи превратившихся в месиво дорог. А рядом на раскисших обочинах, среди брошенных пожитков и развалившихся повозок, валялись тела тех, кому не по силам оказалась эта страшная дорога. И могильная нежить копошилась над ними, не обращая внимания на проходящих мимо живых…

«Хорошо, что мы оставили лошадей, – думала Меридит. – По такой слякоти на них против течения все равно не пробиться, да еще кто-нибудь наверняка захотел бы их отобрать, а Аолен с Рагнаром не позволили бы применить оружие против несчастного мирного населения…»

– Спасибо, что пешком пошли! – чуть не в один голос заговорили Хельги и Энка, и диса рассмеялась тому, как совпадают иногда их мысли.

А Ильзе было не до смеха. Она уже до слез устала работать локтями, расталкивая нескончаемую толпу. Да еще Орвуд действовал на нервы своими наставлениями: «Смотри, не поскользнись, не споткнись. Упадешь – в лепешку раздавят!» Как будто она сама не видела! Тут они, под ногами… И правда, не споткнуться бы!