Читать книгу "Джейн, анлимитед - Кристина Кашор"

Оно не разговаривает, только пристально смотрит на тетю Магнолию. Тетя ложится на пирс животом вниз, ноги в брюках торчат позади, а руки и голова свешиваются через край. Пальто распахнуто, фиолетовое, с серебристо-золотыми вспышками, похожее на звездную туманность. Она протягивает руку и кладет ее на лоб существу. Все это тетя проделывает молча. Джейн не совсем понимает, что происходит, но догадывается, что тетя нашла создание, которому жизненно необходима ее теплая, умиротворяющая энергия. Своими прикосновениями тетя успокаивает животное, по морде которого катятся крупные слезы.

Несколько минут тетя Магнолия и морской обитатель остаются в таком положении. Джейн стоит на пирсе, слезы капают ей на пальто. Стин плотно прижался к ее ногам и периодически поднимает глаза на девушку. Так же как тетя Магнолия и подводное создание, он молчит.

Морское животное поворачивает голову и смотрит Джейн в глаза. Она оказывается словно прикованной к этому взгляду, она тонет в колодце его чувств. «Это животное обладает силой». Джейн ловит себя на этой мысли, однако понятия не имеет, что за сила имеется в виду.

Животное уплывает. Вода над ним бесшумно смыкается. Тетя Магнолия снова садится, свесив ноги с пирса. Она не смотрит на Джейн. Та пытается понять ее по положению плеч. Тетя Магнолия истощена: успокаивая кого-то другого, она стыдится того, что причинила боль родной племяннице. Джейн не может себя заставить сесть рядом и остается чуть в стороне. Она снова болтает ногами над водой.

– Стин, – говорит Джейн. – Это имя моего бродяки, Стин. Он сказал мне, что морские создания больны.

Голова тети Магнолии медленно опускается в знак согласия.

– Они называются морскими медведями.

– Ты с ним разговаривала?

– Не совсем.

– Ты дала ему что-то вроде лекарства?

– Все гораздо проще, – поясняет она. – И не так фантастично. Они больны, потому что травмированы и огорчены. Огромная часть их популяции была убита зорстедскими охотниками. На какое-то время их мясо вошло в моду, и их нещадно истребляли. Охотники убедили правительство в том, что морские медведи бессловесны. Как только можно было поверить в такое про животное, которое мы только что видели. – Ее голос прерывается, она задыхается от негодования. Джейн наблюдает за тем, как тетя Магнолия делает ровный глубокий вдох.

– Это было давно. Сейчас охота на морских медведей запрещена. Но это очень древнее животное, зорстедские ученые предполагают, что их память уходит глубоко и заживает медленно. Я участвую в научной программе. Прихожу сюда утром и жду. Если какой-нибудь морской медведь подплывает – а это часто случается, – я просто сижу с ним и трогаю его с добротой.

– Что это значит? – спрашивает Джейн.

– Думаю, ты понимаешь, что это значит, милая, – говорит тетя Магнолия.

Джейн молчит. Тетя смотрит на свои ладони и тихо продолжает:

– Просто быть с морским медведем. Не пытаясь произвести на него впечатление. И ему тоже позволить просто быть. У них есть то, что мы могли бы назвать… психической способностью. Если я хочу просто побыть рядом с животным, оно понимает, что именно таково мое намерение. То, что они позволяют нам это делать – а так было не всегда, – признак того, что к ним потихоньку возвращается доверие к людям. Пока нам не удается вернуть его полностью. Пока их боль не утихла. Это похоже на боль души самого океана. Я это чувствую, Дженни.

Джейн тяжело подобрать слова, чтобы ответить.

– В этом и заключается твоя работа здесь? – спрашивает она.

– Да, – подтверждает тетя. – Правительство платит ученым.

– Ты ответственная за эту операцию?

– Нет, боже упаси! Моя должность очень маленькая. Прохожу подготовку, но я ведь не так давно в Зорстеде. Есть такая программа. Любой, кто находит общий язык с животными, может участвовать. Ты тоже можешь.

Джейн сказать на это нечего, она только хлопает глазами.

– Как ты убедила их, что ты отсюда? Они ничего не заподозрили?

– Я осторожна и делаю вид, что не люблю говорить о своем прошлом. Конечно, были моменты, когда я ловила на себе удивленные взгляды, но здесь очень лояльны ко всяким причудам. Кажется, местные жители и не рассчитывают понять всего, что видят. Как бы там ни было, если бы ты встретила кого-то, кто не понимал бы наших обычаев, тебе вряд ли первым делом приходит в голову, что он мог прибыть из альтернативной реальности.

– Пожалуй, – отвечает Джейн. – А ты не скучаешь по нашим технологиям? Разве акваланг не решил бы эту проблему быстрее?

Магнолия дарит Джейн спокойную кривую улыбку.

– Даже при отсутствии сжатого воздуха, – говорит она, – техника дайвинга здесь довольно сложная. У них есть своего рода водолазный колокол с воздушными трубками, которые поднимаются над водой. Даже если бы у нас было снаряжение для подводного плавания, сомневаюсь, что мы использовали бы его. Вторжение в жилища животных не способствует их исцелению.

Какое странное, смешанное чувство – злиться на человека, который учил ее мягкости, уважению, который научил ее успокаиваться. Джейн смотрит, как вода танцует у нее под ногами, и чувствует, что Стин рядом. Она осторожно наклоняется, чтобы увидеть свое отражение. Что-то в этом необычном лице поражает ее. Джейн поворачивается к тете Магнолии и понимает, что даже в этом мире у нее тетушкины скулы и нос.

– Как твои зонтики, моя дорогая? – спрашивает тетя Магнолия.

Легкие Джейн – медуза, которая бесшумно движется в толще великой печали.

– Не знаю, почему я здесь, – говорит она. – Почему у меня должен быть бродяка, раз я не из этого мира. И прежде всего я не понимаю, почему поехала в Ту-Ревьенс.

Прежде чем ответить, тетя Магнолия на минуту задумывается.

– Не понимаю, почему существа из разных миров не могут сочетаться друг с другом? – говорит она. – В Зорстеде полно бродяк, которые так и не нашли своих людей. Возможно, из-за того, что все эти люди – где-то в других мирах.

– Стин говорил что-то подобное, – кивает Джейн. – Но что ты понимаешь под разными мирами? Ты считаешь, кроме этих двух, есть еще?

– Ну, всю жизнь я думала, что мир всего один. Но если выяснилось, что их два, то почему не может быть и тысячи?

Джейн вдыхает солоноватый воздух и слышит, как волны бьют по столбам пирса. Тетя Магнолия оставила ее совсем одну. Осиротевшую, без денег (во всяком случае, Джейн понятия не имела ни о каких счетах). Ее план воссоединиться с племянницей был смутным и неоформленным, могущим в любой момент развалиться, как карточный домик.

– Мне нужно подумать, – говорит Джейн.

«Когда мне нужно подумать, – сообщает Стин, – я гуляю».

– Пойдешь со мной? – спрашивает у него Джейн.

«Обязательно, если ты этого хочешь».

– Конечно хочу! – Джейн легонько гладит его между ушами, затем встает. – Ты ведь мой бродяка, разве не так?