Читать книгу "Департамент нераскрытых дел - Рой Викерс"

– Торжество? По какому случаю?

– Не знаю. – Тесса пустила в ход печальную полуулыбку, и та оказала на полковника должное действие. – В былые времена мы часто устраивали маленькие пирушки без всякого повода. В тот вечер Дерек показался мне каким-то отстраненным, погруженным в свои мысли. Еще до ужина я поднялась в спальню, чтобы собрать чемодан – Дерек вечно что-нибудь забывал. Акции я положила вместе с одеждой. После того как я сошла вниз, мы сели за стол. После ужина я почувствовала усталость, меня клонило в сон. Мыть посуду я не стала и легла спать, не дожидаясь ухода Дерека… О, он ведь так и не ушел! Простите, никак не могу в это поверить.

В ходе дальнейшей беседы Тесса поведала, что в субботу на полдня пришла уборщица и помогла привести в порядок дом к приезду Алин, а позднее и Беатрис Бранстон. Выходные они провели вместе. Пока Тесса занималась домашними делами, мисс Бранстон днем водила Алин на реку, а вечером – в кино.

– И за эти два дня вам ни разу не понадобилось подняться на чердак?

– Нет, но я заходила в комнату для слуг наверху, как раз под чердаком.

– Вы заметили, что на лестничной площадке нет стремянки? Кажется, обычно ее держали там?

– Да, но, боюсь, не придала этому значения.

Тесса объяснила, что железный обруч валялся на чердаке давно: с ним играла Алин, когда была младше. Что до автомобильной камеры, то Дерек, должно быть, вынул ее из запасной шины.

– Что было в камере, полковник? Постойте! Думаю, я знаю. Угарный газ. Дерек много говорил о шоферах лорда Дусестера. Помню, он еще сказал, что этот газ – хороший способ свести счеты с жизнью: нужно лишь наполнить им какую-нибудь емкость из выхлопной трубы и перенести в подходящее место.

В заключение Тесса подписала свои показания и на судебном слушании их повторила. Ее попросили кое-что уточнить, но перекрестному допросу не подвергали. На автомобильной камере стояла печать продавца. Тот засвидетельствовал, что Дерек Бранстон сам приобрел камеру. Коллегии присяжных при коронере дело показалось ясным как день. Жюри единодушно признало смерть Бранстона самоубийством, совершенным в состоянии психического расстройства.

Однако полиция располагала и другими фактами, не желая прежде времени предавать их огласке. Некий анонимный доброжелатель, оказавшийся, как без труда удалось установить, «той самой кошмарной девицей Кенвуд», отослал письмо в Скотленд-Ярд, в котором утверждалось, будто Тесса Бранстон давно влюблена в Хью Энсти, что было совершенной правдой, а с Дереком они жили как кошка с собакой, что вовсе не соответствовало действительности.

Не то чтобы анонимное письмо сыграло важную роль в расследовании, но сомнения местных полицейских, обнаруживших в этом деле кое-какие странности, усилило. И они направили отчет в Скотленд-Ярд.

Старший суперинтендант Карслейк счел обстоятельства смерти Бранстона подозрительными и отослал материалы следствия прямиком в департамент нераскрытых дел, а через неделю, при личной встрече с инспектором Рейсоном, упомянул об этом:

– По поводу того дела в Рилборо… Полагаю, вы согласитесь, что это, возможно, не самоубийство?

– Да, сэр.

Карслейк не сумел скрыть разочарования, но все же не удержался от соблазна поделиться своими мыслями:

– На чердаке не нашли перчаток. Но ни на крышке лаза, ни на автомобильной камере, ни на ниппеле, ни на чемодане, ни на бутылке с ликером нет отпечатков пальцев. Зато их много на бокале Бранстона, и принадлежат они ему самому. Как он мог взяться за эту камеру без перчаток и не оставить следов? С другой стороны, как мог мертвец их стереть? Единственный разумный вывод – речь не идет о самоубийстве. Но как бы там ни было, ни один суд не примет отсутствие отпечатков как доказательство. Знаете, что я думаю об этом деле, Рейсон?

– Да, сэр, – отозвался инспектор.

– Еще бы вам не знать! Жена Бранстона выдумала массу уловок, чтобы избавиться от никчемного мужа. Представляю, как бы она развеселилась, если бы могла слышать нас сейчас. У нее нет ни опыта, ни сообщников, она не подбрасывала улики, однако за всем этим чувствуется тщательно продуманный план. И мы вынуждены молчаливо наблюдать, как убийство сходит ей с рук.

– Так я займусь этим, сэр?

Карслейк, явно не совсем понимая, что Рейсон имеет в виду, удивленно вскинул бровь, и тот добавил:

– Я хотел сказать, понаблюдаю, как у нее получится выйти сухой из воды.

Глава 6

После дознания главной заботой Тессы стали деньги. В бумажнике Бранстона нашли около одиннадцати фунтов. Полиция передала их Энсти, адвокату вдовы, вместе с чемоданом и другими вещественными доказательствами, фигурировавшими в деле. Энсти объяснил Тессе, что лежавшие в чемодане акции – бумажный сор: Бранстон не смог бы выручить за них ни пенни. Должно быть, в Сити кто-то над ним подшутил. Энсти выразил готовность помочь Тессе деньгами – конечно, если та позволит. Она отказалась, заявив, что не нуждается в деньгах, и позднее в своей книге Хью Энсти назвал ее слова благородной ложью.

По его распоряжению все имущество и дом Бранстонов выставили на продажу. Как оказалось, покойный преувеличивал не только свои доходы, но и убытки. После выплаты всех долгов Энсти удалось собрать для вдовы около двухсот пятидесяти фунтов, которые обеспечили ей безбедное проживание в Брайтоне до конца летних школьных каникул. Затем они поженились и поселились на северо-западе Лондона, в Сент-Джонс-Вуд.

Энсти утверждал, что их брак был счастливым, и его нисколько не омрачало появление Алин во время школьных каникул. В Тессе он нашел преданную, любящую жену и превосходную хозяйку.

Они были женаты уже около трех лет, когда в июле 1935 года, как-то утром за завтраком, Энсти взволнованно воскликнул, размахивая газетой как знаменем:

– Нам несказанно повезло, Тесса. Мы с тобой просто счастливчики. Кстати, следует принести извинения бедняге Бранстону. Мы оба его должники. Ну надо же!

В этот день новость о резком скачке курса акций «Трикунии» попала на первые полосы газет. Тесса пробежала глазами заголовки, но не поняла ни слова.

– Геологоразведочная компания «Трикуния», – объяснил Энсти. – Бранстон приобрел десять тысяч однофунтовых акций, которые обошлись ему по полкроны за штуку, а на следующей неделе они упали в цене до трех пенсов. Курс оставался на той же отметке до вчерашнего дня, хотя время от времени появлялись какие-то слухи. Теперь эти акции стоят тридцать три шиллинга, а к обеду цена скорее всего поднимется до сорока. Это значит, милая моя глупышка, что бумаги, которые я назвал мусором, принесут тебе около двадцати тысяч фунтов.

В газете сообщалось множество сведений о самой компании «Трикуния», приводились пространные комментарии, интервью и очерки истории блестящего успеха. Энсти их пролистнул, а инспектор Рейсон внимательно прочитал.

«А вот история человека, упустившего целое состояние. Три года назад прошел неподтвержденный слух о якобы найденном месторождении золота. Слух этот заставил некоего господина – назовем его «Икс» – предложить сто фунтов за десятитысячный пакет акций «Трикунии». Предложение было принято, и Икс, встретившись на вокзале с держателем акций, заплатил задаток в десять фунтов, рассчитывая получить пакет на следующий день. Однако ночью продавец отравился газом на чердаке собственного дома и сделка осталась незавершенной».