Читать книгу "Красный монарх: Сталин и война - Саймон Себаг-Монтефиоре"

Вячеслав Михайлович Молотов и Полина продолжали любить друг друга. Они остались ярыми сталинистами, убежденными в необходимости террора и репрессий. Светлана Сталина писала, что походы к ним в гости напоминали посещение палеонтологического музея. Полина Семеновна умерла в 1970 году.

Неприязнь, которую питали друг к другу Молотов и Каганович, сохранилась до последних дней их жизни. Но эта неприязнь была цветочками по сравнению со жгучей ненавистью, которую они испытывали к Никите Хрущеву. Никита Сергеевич бросил вызов своим преемникам, продиктовав местами честные и откровенные воспоминания. В 1971 году его не стало.

Несмотря на многочисленные болезни, Андреев тоже дожил до 1971 года. Мемориальная доска, установленная на стене дома в переулке Грановского, сделала его последним из мясников Сталина, память о которых была увековечена.

Анастас Микоян тоже написал мемуары, не во всем честные. Он умер в 1978 году.

Трое других соратников Сталина дотянули до новой эры. Молотов наговорил свои воспоминания сочувствующему журналисту. Он ни в чем не раскаялся до самой смерти. Молотов дожил до прихода к власти Горбачева и скончался в 1986 году. Маленков тоже остался сталинистом. Это, впрочем, не помешало ему с удовольствием читать стихи Мандельштама и вновь открыть христианство, о котором он после детства забыл. Возврат к корням, возможно, был чем-то вроде покаяния. Георгий Максимилианович умер вскоре после Молотова, в 1988 году. Над его могилой внук установил крест и скульптуру «Лев правосудия» собственной работы.

Лазарь Каганович, самый осторожный и малодушный из соратников Сталина, пережил всех бывших друзей и врагов. Он стал свидетелем распада Советского Союза, который помогал строить. Железный Лазарь умер в 1991 году.

Как-то в конце жизни Вячеслава Михайловича Молотова спросили, не снится ли ему Сталин. «Редко, очень редко, – ответил старик. – И всегда при очень необычных обстоятельствах. Я попадаю в какой-то разрушенный город и не могу найти выход. Потом я встречаю ЕГО…»