Читать книгу "Сын Сумерек и Света - Олег Авраменко"

Я тяжело вздохнула, но за Дейдрой не пошла. Сейчас бедняжке нужно побыть одной, оплакать свою ушедшую любовь, утраченные иллюзии, потерянное счастье. Она должна пройти босиком по осколкам разбитых надежд, чтобы выбраться из тупика, в который завела её жизнь, и вступить на новый путь. Он не будет устлан розами, но, надеюсь, Брендон позаботится о целебных травах для её израненных ступней и о ласке и нежности для её страдающего сердца…

В дверь постучали, и я разрешила войти. Явились Морган и Пенелопа.

— Она уже знает? — спросил Фергюсон.

— Да.

— И как отреагировала?

— Закрылась у себя в спальне и плачет.

Он пожал плечами:

— Что ж, это естественно. Иного я не ожидал.

— Зря ты это затеяла, — отозвалась Пенелопа. — Зачем было травмировать её?

— Рано или поздно пришлось бы. И лучше сейчас, чем позже.

— Загорелась идеей устроить личную жизнь Брендона?

— Не отрицаю, такая мысль бродит в моей голове. Но прежде всего я забочусь о том, чтобы твоя младшая сестричка росла в полноценной семье, с отцом и матерью, которые любили бы её и друг друга.

— Но…

— Ты просто ревнуешь, Пенни. Ты уже немного притёрлась к Дейдре и теперь не хочешь, чтобы её место заняла другая женщина. Однако с этим придётся смириться.

Пенелопа вздохнула:

— Ладно, Бренда, ты права. Я действительно ревную. — Она немного помолчала, затем добавила: — Пожалуй, мы можем идти. Не думаю, что Дейдра захочет присоединиться к нам.

— А я думаю, что захочет, — возразила я.

— Я уверен в этом, — поддержал меня Морган. — Пусть только она успокоится.

Будто в подтверждение наших слов (а может, она слышала нас), из спальни вышла Дейдра. Её бледное лицо и воспалённые глаза свидетельствовали о том, что она плакала.

— Я хочу видеть её. Дочку Артура и Даны.

— Мы с Пенелопой тоже хотим, — ответила я. — Морган уже договорился с Даной и сейчас проведёт нас к ней.

— Я с вами, — решительно заявила Дейдра. — Пойдём.

Мои личные апартаменты примыкали к покоям Дейдры. Мы миновали несколько комнат и вошли в мой рабочий кабинет, в одну из стен которого была встроена потайная дверь, замаскированная под шкаф. Когда месяц назад мы с Артуром устанавливали чары, блокирующие доступ к Туннелю в пределах всего Авалона, то предусмотрительно создали десятка два таких «ниш», где мы, адепты Источника, могли воспользоваться своей способностью к мгновенным перемещениям (в этом не нуждалась только Бронвен — в ранге Хозяйки она могла попасть в Безвременье, минуя любые блокирующие чары). А для обычных причащённых колдунов Туннель в «нише» был так же недоступен, как и в любом другом месте Авалона.

Мы вошли в небольшое тускло освещённое помещение без окон. Комната, тем не менее, производила приятное впечатление: стены были увешаны гобеленами, пол устлан ковром, негаснущий светильник находился в люстре с алмазными подвесками, у противоположной от входа стены стоял мягкий удобный диванчик, а рядом — туалетный столик с зеркалом. Не в пример этой, «ниша» в кабинете Артура производит гнетущее впечатление: яркий свет, пол, стены и потолок выложены белой кафельной плиткой, не хватает только унитаза. А я всегда, везде и во всём стремлюсь к уюту — это мой почерк, мой стиль жизни.

Я закрыла за собой дверь, заперла её и обратилась к Моргану:

— Ну что, поехали?

— Поехали, — сказал он и вызвал Образ Источника.

Фиолетовая дымка, окутавшая нас, задержалась чуть дольше, чем положено. Морган перемещал вместе с собой ещё троих человек и по неопытности зачерпнул из Источника слишком мало энергии, поэтому вынужден был восполнять её недостаток на ходу. Но это не страшно. В таких случаях лучше недобрать, чем перебрать сверх необходимой меры.

…Мы очутились в убогой на вид комнатушке с бревенчатым потолком и грязными, давно не знавшими побелки стенами, местами покрытыми плесенью от постоянно проникающей снаружи влаги. Первым звуком, который я услышала, был жалобный скрип плохо подогнанных досок под нашими ногами.

— Боже! — произнесла Дейдра, оглядываясь вокруг. — И где-то здесь живёт Дана с малышкой?

— Нет, — ответил Морган. — Дана живёт как королева, в небольшом замке по соседству, надёжно ограждённом от любых вторжений. А этот третьесортный трактир служит перевалочной базой. Во дворе нас ждёт самоходный экипаж.

— Ты имеешь в виду автомобиль? — уточнила Пенелопа.

— Вот именно. Никак не привыкну к этому названию.

— Ничего, — сказала я. — У тебя ещё всё впереди.

Мы вышли в грязный коридор и по прогнившей лестнице, которая, казалось, вот-вот рухнет под нами, спустились на первый этаж, где за грубо сколоченными столами сидело около дюжины бородатых субъектов с кружками пенящегося пива в руках. Над очагом на вертеле жарился поросёнок. В помещении пахло дымом, подгоревшим мясом, прокисшим пивом и мочой. Я поморщилась. На Земле Хиросимы такое заведение давным-давно закрыли бы за злостную антисанитарию и нарушение элементарных требований техники безопасности.

— Жуть какая! — с брезгливым видом прошептала Пенелопа.

При нашем появлении все разговоры прекратились. Наименее бородатый и наиболее чистый из присутствующих субъектов, видимо, хозяин трактира, приветствовал нас молчаливым поклоном. Остальные, скрестив под столами пальцы, с угрюмым интересом пялились на нас. Особенно на меня — так как я была одета в мини-юбку с боковыми разрезами, доходящими почти до самой талии. На фоне моего вызывающего наряда Дейдра в своём длинном платье и Пенелопа в блузке и брюках казались одетыми по всем законам шариата.

Пожалуй, я слукавлю, если скажу, что мне было неловко. Внимание мужчин, даже таких грязных, небритых и грубых мужланов, доставляет мне удовольствие… до тех пор, пока они не распускают руки, и тогда им приходится несладко, а подчас и очень больно. Мне нравится играть роль девочки с обложки журнала — смотри, сколько влезет, но руками не трогай. Это максимум, что я могу себе позволить, и минимум, что позволяет мне не забывать, что я женщина.

Когда мы вышли во двор, Пенелопа произнесла:

— Весьма подозрительное местечко.

— Официальный притон лесных разбойников, — объяснил Морган. — Так сказать, малина в законе. Это пограничная территория между двумя государствами, которые никак не выяснят между собой, кому она принадлежит. Почти все местные жители промышляют контрабандой, браконьерством и грабежом на большой дороге; этой профессии они обучаются сызмальства.

— М-да, — сказала я. — Здесь явно не курорт. Выбор Даны нельзя назвать удачным.

— Не спеши с выводами. Здесь действует закон джунглей, а в джунглях прав тот, кто сильнее. Здесь люди знают своё место, им даже в голову не придёт перечить нам, а тем более — что-то замышлять против нас. Мы для них высшие существа, всемогущие и всесильные, почти как боги. Если кто-нибудь из вас хочет убедиться в этом, пусть войдёт в трактир и заявит тем громилам, что собирается высечь их. Думаете, они станут роптать и возмущаться? Кабы не так! Они ещё подскажут, где можно найти хорошие розги.