Читать книгу "Несбывшаяся весна - Елена Арсеньева"

– А к кому ты ходишь? – быстро спросила Ольга.

– А по бабам! – легко отозвался Петр. – Много, знаешь, желающих,чтоб их по первому разряду обслужил молодой, красивый, не все ж такие монашки,как ты, что всех нормальных мужиков от себя поганой метлой гонят. Верно,Валентина?

У той задрожали губы, но она кивнула.

– Ладно, я ничего не хочу выяснять, – отмахнулась Ольга. –Только ты сама подумай, Валентина, что будет, если Сергей Сергеевич хотьчто-нибудь заподозрит. А он рано или поздно все поймет. Я-то случайно нагорчицу наткнулась и то догадалась, а он обязательно поймет. Видела, как онсегодня Алиева вывел на чистую воду? Но его он пожалеет, отправит на фронт, ивсе. Так же и Петра отправят. Но если кто-то узнает, что медсестра помогалараненому замаскировать самострел… Тебе же в первую очередь достанется, да ещекак! Под суд отдадут. Зачем тебе это?! Что, такая любовь? К человеку, который втвоем присутствии говорит, что баб обслуживает по первому разряду?!

– Оля! – раздался в эту минуту голос Сергея Сергеевича,стоявшего на лестничной площадке. – Оля Аксакова! Я вас ищу. Срочно пройдите вкабинет главврача. Там с вами кое-кто побеседовать хочет.

И он скрылся за поворотом лестницы.

Ольга подняла ведро, взяла швабру.

– Донесешь? – глухо спросила Валентина.

– Ты с ума сошла! – Ольга чуть не уронила ведро. – Никогда.Но ты сама подумай, что дальше делать.

– И своему майору не проболтаешься? – хмыкнул Петр.

– Как… какому майору? – с запинкой спросила Ольга.

– Ну этому, которого в твоей подворотне подстрелили!

– Петя, ты помнишь, Варвара Савельевна нам жизнь спасла, итебе, и мне, – устало сказала Ольга. – Если бы она не заставила Казбеговапоехать в Саратов, мы бы тут отношения не выясняли. Нас бы уже давно на светене было! Вот ради нее я и промолчу. И еще ради Серафимы Серафимовны…

– А это еще кто?! Что, я и с ее мужем тоже в лагере был? –фыркнул Петр.

Ольга моргнула недоумевающе. Но тут снова показался вкоридоре Сергей Сергеевич, нетерпеливо замахал, и она ушла.

* * *

За сутки Поляков извелся от мыслей об Ольге. Нужно было поговорить,нужно было! Жизненно важно! Пока не пришел Храмов! Наконец-то столкнулись вкоридоре, когда его везли на перевязку, но там и слова было сказать невозможно.Вдобавок откуда-то взялась Милка-Любка с каким-то прямо-таки прокурорскимвзглядом… Честное слово, она смотрела так, будто видела Полякова насквозь, и неего одного, а всю его родову до седьмого колена!

Впрочем, хватило бы и не семи, а только одного…

Да нет, ну откуда ей догадаться… Мало ли похожих людей!

Но догадался же Русанов…

«Русанов часто видел отца. А Милка-Любка – раза два, и томельком. Она его забыла. Она смотрела на меня зверем потому, что заметила, какя уставился на ее племянницу! Ничего. Переживет. В конце концов, я ее люблю, аона любит меня. Я женюсь на ней!»

Так, разговаривая мысленно сам с собой, он не заметил, какпрошла перевязка. Он даже о Храмове забыл – все рисовал картины, как женится наОльге.

Потом, изнемогший от боли и бессмысленных – он сам прекраснопонимал, что бессмысленных, – мечтаний, Поляков был привезен назад в палату иувидел, что около его кровати сидит и терпеливо ждет Храмов. Рядом стоял докторСергей Сергеевич. Вид у него был угрюмый. Широкая спина Храмова загораживалагерани, и у Полякова испортилось настроение.

– Ну ты как, как здоровье? – спросил Храмов фальшивымголосом. Ясно было, что его меньше всего интересует здоровье Полякова.

– Да спасибо… получше.

– Погодите перекладывать товарища майора, – сказал ХрамовАсе. – Нам нужно побеседовать, причем срочно, только не здесь. Доктор, нуженкакой-то кабинет… чтоб туда не лез никто.

– Кабинет главврача вам подойдет? – холодно спросил СергейСергеевич. – Он свободен. Давайте, Ася, везите. Я возьму ключи.

– Я помогу, – сказал Храмов, крепко берясь за каталку иотходя от тумбочки.

Поляков быстро поглядел. Красные герани были на месте.

Стало полегче.

Кабинет главврача оказался на диво неуютен. Огромный стол,пожелтевшие плакаты с распластанными брюшинами, два стула и огромный, какаэродром, кожаный диван, на который Храмов и Сергей Сергеевич переложилиПолякова, потому что Ася строго сказала, что «в каталках нужда», и увезла ее.На диване было холодно, и Поляков порадовался, что по случаю первого выхода «всвет» – на перевязку – ему под халат надели подштанники, а на ноги еще и носки.А то б он тут, на этом диване, сразу околел!

Вслед за Асей ушел Сергей Сергеевич, но вместо него пришла…Ольга!

Полякову стало жарко на ледяном диване. Он сразу заметил,что Ольга переоделась в другой халат. Утром на ней был какой-то не в меруширокий и короткий «роброн», а сейчас обычный: ладненький, беленький,подкрахмаленный, сидевший как влитой. Плечи покатые, на висках кудри, а губы…

Поляков отвел глаза.

Они ведь даже не целовались ни разу, а он уже женитьсясобрался!

Эта мысль должна была рассмешить, но причинила боль.

– Присядьте, – сухо сказал девушке Храмов.

Ольга опустилась на стул с прямой спинкой и застыла.

– Послушайте, – проговорил Храмов, и у него сделалосьусталое выражение. – Давайте поговорим. Я хочу понять, что произошло в тойподворотне на улице Фигнер: политическая диверсия или вульгарная бытовуха.

Ольга и Поляков враз вскинули на него глаза и тотчас ихотвели.

– Вы оба в разное время уверяли, что ничего не знаете иникого не видели. Товарищ майор клялся и божился, что не заходил в подворотню ине видел Ольгу Дмитриевну, Ольга Дмитриевна клялась и божилась, что товарищмайор в подворотню не заходил и она его не видела. Однако я нашел свидетеля,который уверил меня, что дело было совсем не так.

– Какого свидетеля? – разом спросили Поляков и Ольга.

– Его зовут Мустафа Шарафутдинов.

– Это еще кто такой? – спросили разом Ольга и Поляков, потомОльга вдруг спохватилась:

– Ой!