Читать книгу "Если ангелы падут - Рик Мофина"

Покрасневшие глаза, напряженный подбородок выдавали в ней сердце, замершее от тревоги. Когда Рид подошел, чтобы ее обнять, она молча отстранилась. Перед выездом из Беркли доктор дал ей две таблетки валиума. Она выглядела так, словно явилась на похороны.

Никто не двигался, пока Раст не дал отмашку: «Начинаем».

Он и Сидовски сопровождали Рида, а остальные взяли под опеку Энн. Все вместе они вошли в лифт, где Энн запоздало извинилась за задержку.

— Не беда, — почтительно ответил Раст.

— Я пыталась определиться, что мне надеть, — растерянно призналась Энн.

Лифт чуть слышно гудел, никто не произносил ни слова.

— Какой одеждой можно вымолить пощаду для моего сына?

Казалось, минула вечность, прежде чем кабина лифта спустилась в подвал Дворца правосудия, где снова в пресс-центр был преобразован кафетерий, вместивший в себя около двухсот репортеров.

Том и Энн Рид были изолированы, каждый наедине со своей болью. Он чувствовал себя на дне колодца, в который таращатся размытые пятна лиц. От микрофонов и камер в переполненном помещении стояла духота, но Рид знобко дрожал, а в животе бурлило. Почти на каждом стуле виднелся выпуск «Сан-Франциско Стар». На Рида неотрывно смотрели лица репортеров. Он не сумел предотвратить похищение своего сына и толкнул на самоубийство безвинного человека. Кажется, он был причиной судебного разбирательства.

Агент ФБР, заведующий отделением в Сан-Франциско, стоял бок о бок с начальником городской полиции перед небольшой трибуной, установленной на столике кафетерия. Полицейский начальник начал с краткого описания похищений, пообещав ответить на вопросы после того, как выскажутся родители Зака. Он повернулся к Ридам. Энн вышла первой; ее голос был чуть громче шепота.

— Пожалуйста, миссис Рид, вам слово! — почтенно пригласили к трибуне.

Стоя чуть позади, Рид помог ей подойти. В руке Энн сжимала сложенный бланк своего магазина, на котором ее изящным почерком было что-то написано.

— Эдвард Келлер, — начала Энн, — я мать Закари Майкла Рида. Он мой единственный ребенок.

Ее монотонный голос казался Риду чужим. Словно бы она читала какой-то занудный доклад.

— Я хочу, чтобы мой сын вернулся, и умоляю вас вернуть мне его. Я разговаривала с семьями Дэнни Беккера и Габриэлы Нанн. Пожалуйста, отпустите их детей.

Застрекотали затворы фотоаппаратов.

— Мы не сделали вам ничего плохого и понимаем, что вы, должно быть, ужасно страдаете, как и мы сейчас. Наши сердца связаны болью. Только вы можете покончить с этим без вреда для их жизни и здоровья. Дети ни в чем не повинны. Зак, Дэнни и Габриэла ничего вам не сделали. Пожалуйста, прошу вас, умоляю, найдите в своем сердце силы отпустить наших детей, — закончила она и, отказавшись отвечать на вопросы, в сопровождении двоих агентов ФБР покинула кафетерий. Все ее движения отслеживались камерами. Рид теперь стоял один, вцепившись в края трибуны, и ни к чему не готовый. Общее внимание переключилось на него. Он прочистил горло.

— Эдвард, если вы за нами наблюдаете, то я уверен, вы вспомните и меня, Тома Рида. Наше понимание основано на том, что детям вреда не причинялось. Я знаю, Эдвард, вы хороший человек. Пожалуйста, отпустите детей. Город, вся страна теперь знает вашу трагедию, вашу боль. И я прошу: не распространяйте их на тех, кто никогда не делал вам зла. Отпустите Зака, Дэнни и Габриэлу в какое-нибудь безопасное место. Сделав это, вы всем докажете, что вы хороший человек, Эдвард. Умный и добрый, который никому не желает зла. Вы уже доказали столь многое, и вот теперь настало время для того, чтобы… — Остановившись, Рид устало провел рукой по лицу. — Пожалуйста, отпустите детей. Очень вас прошу.

Выждав пару секунд, открыли огонь репортеры:

— Том, как вы считаете: Келлер забрал вашего сына потому, что вы приблизились к раскрытию похищения им остальных детей?

— Не знаю. Может быть. Я…

— Том, что за человек Эдвард Келлер?

— Я… Мы встречалась с ним только мельком, так что это трудно описать…

— Сегодня у Келлера трагическая годовщина. Как вы думаете, не собирается ли он воспроизвести с детьми какие-то свои, связанные с этим фантазии?

— Боюсь, что такое может случиться, но надеюсь, что нет.

— Том, а что там с Франклином Уоллесом и Верджилом Шуком?

— Что именно?

— Они оба мертвы. В прошлом году вы сообщили, что Таниту Доннер убил Уоллес. Вы по-прежнему так считаете или же вы полагаете, что он умер без вины?

— Не понимаю, какое это имеет отношение к…

— Меня интересует, существует ли вероятность, что полиция в деле Доннер застрелила не того парня? Что, если здесь есть связь с Эдвардом Келлером и нераскрытыми похищениями?

— Дело Доннер все еще расследуется, — вмешался начальник полиции Сан-Франциско. — К похищениям Дэнни Беккера, Габриэлы Нанн и Зака Рида здесь нет никакой привязки.

— То есть вы исключаете возможность подобной связи?

— Наше внимание сосредоточено на детях, которые, как мы считаем, все еще живы и где-то удерживаются Эдвардом Келлером.

— Совершенно верно, — подтвердил агент ФБР, возглавлявший отделение в Сан-Франциско. — Я думаю, мы отклоняемся от темы. А сейчас мы хотим вам кое-что показать. Соблаговолите посмотреть на мониторы.

Он подал знак начинать. На экранах была продемонстрирована четкая видеозапись из магазина хобби, где Келлер подошел к Заку и вышел с ним наружу. Это заставило конференцию на полминуты смолкнуть.

— Мы подготовили к распространению копии, а дополнительно улучшили качество фотопортрета подозреваемого. У нас есть пресс-релиз с подробным описанием обстоятельств дела. Хочу еще раз подчеркнуть масштабность расследования и то, что вознаграждение за информацию, способную привести к поимке подозреваемого, теперь составляет триста тысяч долларов.

Не дожидаясь окончания, Рид вышел из кафетерия. Но свободен он не был. С репортерами на хвосте он попытался найти Энн. Догнать ее ему удалось на парковке у Дворца правосудия, где она под прицелом трех съемочных бригад садилась с агентом ФБР в машину.

— Энн! — окликнул Рид.

Следом, галдя, бежали репортеры, а он торопился к Энн. Повернувшись к журналистской своре, он отчаянно крикнул:

— Я хочу поговорить со своей женой наедине, так что оставьте нас в покое! Пожалуйста, не лишайте нас этого права!

— Ну-ка давайте, — напустился на прессу агент, — отойдите в сторону!

Рид сел рядом с Энн на заднее сиденье и поднял стекла.

— Том, я сейчас хочу ехать домой и дожидаться в доме моей матери.

— Энн, я… Пожалуйста…

— Мне сейчас нечего тебе сказать, лучше оставить все как есть. На тебя у меня нет времени. Каждая клеточка моего существа сосредоточена на моем сыне.