Читать книгу "Дым и зеркала - Таня Хафф"

Генри улыбнулся.

— Наша проблема — не мистер Фицрой! — прорычал Чи-Би.

Смотритель вздрогнул и сунул дрожащие руки в карманы комбинезона.

— А двое чересчур усердных полицейских. — Продюсер перевел взгляд на Генри. — Вы можете что-нибудь сделать с их памятью?

— Стереть ее, как Арра? Нет, — покачал головой вампир и покосился на смотрителя. — Даже в таком задолбанном состоянии я могу заставить их забыть меня, но не ужас, тьму и ночь. Надо учитывать, что это полицейские, обученные замечать и расследовать подобные вещи. Они уже ищут за пределами очевидного, что редкость даже для копов. Я не могу гарантировать, что потеря памяти продержится долго. Для этого мне пришлось бы взять их обоих к себе в постель. Подозреваю, что это доставит констеблю Элсону больше проблем, чем все то, что он может обнаружить.

— Вместе или по отдельности?

— Прошу прощения? — Фицрой медленно повернулся на пятке.

Грэхем пожал плечами. Он явно жалел, что не держал рот на замке, но никак не мог остановиться.

— Вы бы взяли их в постель… ну, знаете, вместе или по отдельности?

— Вот теперь я оскорблен.

— Извиняюсь.

— Когда дверь откроется, в доме будет минимум один труп, а то и больше, — выразительно сказал Чи-Би. — Начнется расследование. Сможет ли Тони с помощью информации, полученной от Арры, стереть воспоминания всех людей, находящихся в доме?

— Очень сильно в этом сомневаюсь, — ответил Фицрой.

Насколько было известно Генри, единственное заклинание, которое твердо выучил Тони, помогало ему призывать еду, не вставая с дивана. Поэтому парень вряд ли сможет стереть воспоминания нескольких человек.

— Значит, они узнают о его способностях, и во время расследования…

— Да, это всплывет, — кивнул вампир. — Особенно если его способности помогут людям выбраться из дома.

— Он станет чертовым вторым Удивительным Крескином,[68]и его жизнь превратится в ад. — Грэхем вздохнул. — Или же парня засунут в психушку. Поверьте мне на слово, — добавил он, когда Генри и Чи-Би нахмурились. — Этот мир не мирится с психически талантливыми людьми. Все склонны принимать их за ненормальных, если вы понимаете, о чем я.

— К несчастью, да.

— К счастью, да, — многозначительно поправил Генри. — Думаю, мы смотрим на это не под тем углом. — Он махнул рукой, прося остальных помолчать, и начал выстраивать концовку, как будто работал над последней главой одной из своих книг: — Двери откроются на рассвете, если не раньше. Ваши люди выйдут оттуда и заявят, что в доме водятся привидения. Мол, мы видели духов. На нас напала злая тварь, живущая в подвале. Они не смогут подкрепить доказательствами ни одно свое заявление, и широкая публика решит, что эти ребята спятили. Учитывая их профессию, никто даже не усомнится в этом. Все знают, что работники телевидения слегка сумасшедшие.

— Это правда? — задумчиво спросил Чи-Би.

— В окрестностях Северного Голливуда это общеизвестно, зуб даю, — кивнул Грэхем.

— А теперь представьте, что сумасшедшие телевизионщики провели ночь в доме, в котором уже бывали утечки газа. Каким будет итог? — спросил вампир.

— Вероятно, люди решат, что причина безумия найдена. Что? — произнес Грэхем, когда все остальные приподняли брови. — Я часто смотрю «Закон и порядок».

— А кто не смотрит? — устало спросил у ночи Чи-Би. — Допустим, мои люди ничего не скажут о призраках и тварях из подвала. Вдруг они сообща придумают куда более правдивую историю?

— Неважно. Даже если ваши подчиненные смогут прийти к соглашению насчет того, что им говорить, хотя члены почти всех таких больших групп не могут договориться, где бы им пообедать, то они никоим образом не смогут стойко придерживаться своей версии во время полицейского расследования.

— Правда выплывет наружу?

— Да, и в нее никто не поверит.

Следующий вопрос Чи-Би был менее риторическим:

— Разве мы не мотивировали утечкой газа то, что случилось на студии весной?

— Вот почему такое объяснение и является классическим, — напомнил Генри. — Полиция знает, что все остальные смерти в доме были убийствами плюс самоубийствами. Поэтому истинная причина смерти помощницы костюмерши станет очевидной. Люди заперты в доме. Все они слегка не в себе. Кто-то спятил сильнее и убил.

— Да и этот «кто-то», вероятно, тоже мертв, — добавил Грэхем. — Если дом не изменил своему модусу операнди.[69]

— Итак, дело об убийстве открывается и закрывается. А почему они сошли с ума?

— Не наша проблема. — Генри развел руками. — Почему именно заклинило двери? Опять же — не нам решать. Один из людей, запертых в доме, творил удивительные чудеса? Но мы уже выяснили, что все там немного спятили, поэтому не могут считаться надежными свидетелями.

— Но как быть с ними? — Грэхем кивнул в сторону дороги. — Копы считают, будто что-то неладно.

— Одно дело — сказать нам, что они думают, и совсем другое — написать это в официальном рапорте. Эти констебли уже доказали, что не являются идиотами. Если они выяснят, что на самом деле произошло, то кому смогут об этом рассказать? Вещественные доказательства не просто отсутствуют — нет возможности раздобыть их.

— Стоп, а как насчет вас? Вы ходячее говорящее вещественное доказательство.

— Они обо мне не знают.

— Вы стоите прямо здесь, — заявил Грэхем.

Когда глаза Генри снова потемнели, смотритель сделал шаг назад и поправился:

— Да, точно. Они о вас не знают. Никто из тех, кто в курсе, ничего не скажет. Ни слова. Рот на замок. Эй, я общаюсь с мертвыми. Кто я такой, чтобы тыкать пальцем в других, верно?

— Конечно.

Маски вернулись на место, хотя в улыбке Фицроя таился едва заметный намек на предупреждение.

— Учитывая, что без смерти не обошлось, чем скорее вмешается полиция, тем лучше наши люди… — «Люди Чи-Би, за исключением Тони», — подумал вампир и продолжил: — Ваши люди будут выглядеть. Раз уж эти офицеры уже слегка сочувствуют ситуации…

— Неужели? — прорычал Чи-Би.

— Да, — подтвердил Генри. — Если они и вправду упомянут призраков… Нет более простого способа потерять доверие властей. — Фицрой бросил быстрый взгляд в сторону дома. — В данном случае судебных.

— Да, а как насчет журналюг? — спросил Грэхем. — Чертовы газетчики из желтой прессы так и слетятся на подобную темку.