Читать книгу "Видящая истину - Сьюзан Деннард"

О чем она?

Ноэль боялась спросить. Ее охватил жгучий страх.

Что она наделала? Какие имена выудила Тень из ее памяти? Что король собирался с ними делать?

Познин расплылся перед ее взглядом, как огоньки за мокрым стеклом, и Ноэль очнулась в собственном теле, но вместе с ней в явь просочился новый безымянный кошмар.

* * *

– Ноэль, просыпайся, ну давай же!

Ноэль вскочила. Сердце колотилось так, словно она сутки бежала от погони, словно за ней гнались Разрушенные, словно они уже впились в нее, словно…

Она сфокусировала взгляд и увидела Сафи. Ее Нити были желтыми от тревоги. Но почему так ярко?

Ах да, Сафи пришла не одна. Рядом была Иврена.

– Что случилось? – Ноэль оглянулась, думая увидеть Разрушенных или солдат.

– Ты говорила во сне, – объяснила Сафи.

– А… такое бывает, – пробормотала Ноэль и покраснела.

– И мы не могли тебя добудиться, – добавила Иврена.

Сафи плюхнулась на землю рядом с Ноэль, скрестив ноги. Иврена изящно опустилась с другой стороны. За журчащим ручьем занимался ярко-розовый рассвет.

Лица Сафи и Иврены были мокры, и Ноэль только сейчас осознала, что ее одежда тоже насквозь мокрая от росы. Сколько она проспала? Сколько Иврена и Сафи слушали ее бормотание, сколько пытались разбудить?

Голова кружилась, мышцы ныли, как не бывает после сна. Потому что это был не просто сон…

– Ноэль, что с тобой творится? – Сафи озабоченно заглянула ей в лицо, Нити стали болотно-зелеными. – Ты говорила по-номацки, и я знаю, что это не просто кошмар. Не ври мне.

Ноэль подобрала колени к груди и положила на них подбородок. Придется все рассказать Сафи, и лучше прямо сейчас. Хорошо бы Иврена при этом не присутствовала, но выбора не было.

– Кукловод, – произнесла она, уставившись на свои пальцы, пытаясь не думать о том, что Иврена сидит рядом, слушает и осуждает.

И чем дольше Ноэль смотрела на свои пальцы, тем явственнее представляла намотанные на них Нити. Так что она спрятала пальцы между коленей и невозмутимым голосом Гретчии принялась пересказывать все, что успела узнать о Ведьме-кукловоде, а затем рассказала обо всех последних снах.

Но кое о чем она умолчала.

О благодарности Тени. Ноэль сама не понимала, что та успела выудить у нее из памяти. Зачем говорить о том, чего не знаешь?

И тут же у нее в груди похолодело. Она, конечно же, лгала себе. Она решила промолчать из трусости. И из стыда.

Контролируй речь. Контролируй ум.

Далекие слова матери кружили в голове, как стервятники, пока она пересказывала сновидения сестре и монахине. Контролируй. Контролируй!

– И это происходит наяву, – подытожила она, закончив описывать Познин. – Я видела армию Разрушенных и оборванные Нити. Кроме того, там тысячи разбойников. Десятки тысяч… – Ноэль подняла взгляд на Сафи, бледную, как вчерашняя луна, а затем посмотрела на Иврену.

Та нахмурилась, почти как Мерик. Ее Нити подрагивали от беспокойства.

Вздохнув, Сафи спросила:

– Почему ты не рассказала сразу, как видения начались?

– Я думала, что брежу… или схожу с ума.

– Даже про такое мне следует говорить. Нам обеим, – поправилась Сафи, кивнув на Иврену. – Мы бы не покинули тебя, даже если бы ты свихнулась.

– Тем более что всего за два дня тебе пришлось столько всего пережить, – кивнула Иврена. – Попробуй вспомнить, что еще ты видела? Вдруг ты пропустила что-то важное.

– То есть вы обе мне верите?

– Еще бы! – воскликнула Сафи, а Иврена грустно кивнула.

– Я и раньше слышала про армии Разрушенных, – произнесла монахиня. – Они как-то связаны с человеком, который называет себя королем и собирает разрозненные шайки разбойников где-то в Аритвании. Кукловод тебе что-то про него говорила?

– Да, – выдохнула Ноэль, пытаясь в точности вспомнить слова Тени. Стыд ее отпустил. Теперь внутри появилось другое чувство – куда более приятное. Ей показалось, что это гордыня, и от одной этой мысли стало противно – слова матери тут же всплыли на поверхность.

Гордыня – худший враг Ведьмы Нитей. Чем больше ошибок совершаешь, тем меньше гордыня над тобой властна.

Гретчия повторила ей это не меньше тысячи раз – когда Ноэль не удавалось создать камень или вспомнить, что значат разные цвета Нитей. Она так часто это слышала, что слова впились в память и возвращались каждый раз, как она совершала ошибку.

Как смели теперь невидимые Нити дрожать от гордости из-за связи с Ведьмой-кукловодом? Именно эта гордость превратила Тень в ту, кем она стала. Ноэль не хотела пойти тем же путем.

Она была другая. Другая!

Ноэль описала Сафи и Иврене лагеря разбойников и, глядя на монахиню, испытала облегчение: еще один человек, кроме сестры, находит ее слова важными.

Когда она закончила свой рассказ, Сафи откинулась назад, на траву. Нити ее стали бежеватыми. Иврена осталась сидеть, выпрямив спину.

– Ты рассказала все, Ноэль? – спросила она. – Важно, чтобы ты не упустила ни единого слова Тени.

Ноэль почувствовала, как изнутри поднимается жар. Она боялась признаться, что у нее не хватило сил сопротивляться ведьме-Кукловоду. Что она помимо воли помогла ей и даже удостоилась благодарности…

Ноэль боялась даже представить выражение лиц Иврены и Сафи, услышь они эту правду, и обвиняющий цвет Нитей. Думать о своей слабости – о неумении контролировать свой ум – было невыносимо.

– П-пожалуй нет, ничего больше не помню, – произнесла она и почувствовала, как Сафи сверлит ее взглядом. Нити сестры дрожали от огорчения и сомнения.

Затем сестра вздохнула, и Ноэль могла поклясться, что та чувствует ее ложь, но не готова была оправдываться перед Ивреной. Поэтому, прежде чем Сафи успела открыть рот, она выпалила:

– Лучше не спрашивай, Сафи!

Лицо ее запылало, но она не смогла различить: от злости или от ужаса. Она тут же пожалела о своей реакции. Стоило подумать о Нити сердца, как брови Сафи поползли вверх, а зеленые от любопытства Нити потянулись к ней за ответами.

– Мне нужно знать правду, – произнесла сестра. – Магия теперь не даст мне покоя, пока ты не расскажешь все.

Ноэль закрыла глаза. В душе пульсировал страх. Слова Ведьмы-кукловода бесконечно крутились в памяти. Она оставит тебя. Она оставит тебя… И фоном: контролируй язык, контролируй ум.

Ноэль зажмурилась еще крепче, боясь, что голова ее взорвется.

– Ну же, не тяни, Ноэль, – произнесла Иврена, и Сафи в тот же миг подхватила:

– Не молчи, Ноэль.

Теперь Нити, фиолетовые от жажды знания, проникали сквозь ее закрытые веки. Ноэль не слышала больше ничего, кроме утверждения: «Она тебя оставит», и не знала, как отвлечь внимание от Нити сердца. Что делать – вернуться к Ведьме-кукловоду?