Читать книгу "Дикая весна - Монс Каллентофт"

Однако дом на экране монитора перед ним должен быть номером 37. Как же так?

Может ли недвижимость просто исчезнуть из реестра? Из реальности? Возможно, если ты очень хочешь, чтобы все оставили тебя в покое, – и сумеешь подкупить нужного служащего.

Фотография Леопольда Куртзона в «Уолл-стрит джорнэл». Казалось, она снята в более теплых широтах. Юхан снова разыскал эту фотографию. Внимательно изучил ее. Да-да, поначалу можно было подумать, что это Карибы, но данное место могло оказаться где угодно – при небольшой ретуши. Может быть, и шведские шхеры. В мягком освещении. А с репортером была договоренность не обнародовать, где было записано интервью. Внизу – имя фотографа: Стефан Бьёрк.

Поисковая страница телефонного справочника.

Через минуту он уже разговаривал с фотографом по телефону. Приятный, готовый пойти навстречу парень.

– Помню это дело. Я снимал его на острове к северу от Норртелье. Потом фотографии отретушировали. У меня осталось впечатление, что они владели этим островом. В смысле, Леопольд Куртз и его брат. Я для них вообще не существовал. И еще там была такая премилая особенность – они держали на своем острове не кого-нибудь, а варанов.

Положив трубку, Юхан уставился в одну точку среди почти пустого офисного пространства. Подумал о Йоксо Мировиче, об этих братьях Куртзон, которые, возможно, держат взаперти его детей. О том, как Мирович убил других детей в попытке спасти своих собственных.

«Если б речь шла о моих детях, – думает Юхан, – я поступил бы точно так же».

Леопольд Куртзон на мониторе.

Фотография его брата в сознании Юхана.

«Детей надо спасти. А что будет с вами – на это мне наплевать».

Затем Якобсон набрал номер Малин, взглянув на часы и отметив, что уже одиннадцать.

* * *

– Это самое лучшее, что у меня для тебя есть, – говорит Юхан. – Дом, который существует только на фото, а фотограф, возможно, рассказывает со слов братьев. Может быть, дети там.

Зак и Конни Нюгрен молча стоят рядом с Малин.

Юхан объяснил ей, как попасть на остров, и Малин чувствует, что это может оказаться верным следом – возможно, братья привезли детей в Швецию и держат их в доме, которого нет, хотя он есть.

Варан в спальне Юсефа Куртзона.

Разрешение на импорт.

Еще вараны.

Особая логика зла.

Есть ли вараны на острове сейчас?

– Мы немедленно едем туда, – говорит Малин. – Это наша единственная надежда, единственный шанс.

Юхан на другом конце провода соглашается с ней.

– Отличная работа, – говорит Малин. – Чертовски здорово!

– А я поехал домой к своим детям, – говорит Карлсон и кладет трубку.

Глава 56

Мужество покидает Леопольда Куртзона, когда он видит в экране ноутбука отражение своего собственного лица – его узкий, острый нос растворяется в отблесках, словно его время отмерено. Компьютер стоит на столе на втором этаже дома.

Йоксо Мирович попался. Теперь полиции, скорее всего, все известно.

Йоксо Мирович.

Старое фото в нижней части первой страницы на сайте газеты, под заголовком: «Известный киллер задержан в аэропорту Арланда и подозревается в соучастии во взрыве бомбы в Линчёпинге».

Леопольд читает дальше.

«По неподтвержденным данным, Йоксо Мирович работал по заказу двух братьев, известных в финансовых кругах…»

Хотя Леопольд подозревал, что полиция уже села им на хвост, он испытывает шок, когда читает об этом на сайте «Дагенс нюхетер». Как будто ему нанесли два удара – один в солнечное сплетение, другой в сердце, – и теперь он точно знает, что все пропало, что Йоксо Мирович рассказал свою историю полиции, и теперь лишь вопрос времени, когда они доберутся сюда. «И арестуют нас. И мы сядем в тюрьму на пожизненное заключение. На тридцать лет. Я буду совсем стариком, когда нас выпустят…»

Но затем мужество возвращается к нему, энергия и целеустремленность не изменили ему.

«Как они нас найдут?

Никто не знает, что это место принадлежит нам.

При помощи денег в нужные карманы можно стереть из реестров все что угодно. Кусок земли, дом? Никаких проблем. Все это устроил отец – хотел иметь местечко, которого как бы нет, и он передал его нам; велел нам доставить варанов из Азии, держать на острове этих красивых древних животных…»

Леопольд выходит на террасу дома и смотрит вниз, на сараи, в которых они держат животных.

Он терпеть не может спускаться туда, даже когда животные сытые и ленивые и отдыхают в своих клетках в свете тепловых ламп, а уж тем более когда они, проголодавшись, грызут решетку своих клеток, как безумные.

Они закупили варанов в Таиланде и Индонезии, создали компанию и получили разрешение на импорт. Затем закрыли предприятие и сообщили, что животных умертвили, а проверять это никто не стал.

Кормят варанов они по очереди. Сейчас прошло уже много времени – никто из них не хочет идти в сараи к варанам, видеть их острые, щелкающие от голода челюсти.

А человек, который помогал им, когда они уезжали – иногда на длительное время, – он будет молчать, получает такие хорошие деньги, что ничего никому не скажет; к тому же он, похоже, боится братьев. Ему они велели не появляться здесь, пока они снова не позовут его.

Затем Леопольда снова охватывают сомнения. Кто знает, как работают эти полицейские, кто знает, что они могут разнюхать, когда хотят и должны…

«Мы виновны в организации четырех убийств.

Наша песенка спета.

Деньги никогда не будут нашими. Мы никогда не сможем снова показаться на людях.

А полиции наверняка известно про детей, и украденные дети – их первый приоритет.

Как и убийства.

Они не отступятся.

Все пропало. Что делать? Что, черт подери, нам теперь делать?»

Леопольд не хочет об этом думать, но понимает, что должен.

«Думай логично, Леопольд.

Задействуй рациональное мышление».

От моря и окружающего леса веет холодом, но, как всегда, он не может закрепиться здесь – на острове всегда немного теплее, чем в других местах, свой особый микроклимат.

Леопольд снова смотрит на берег, где они держат варанов, и внезапно мысль о них придает ему спокойствие. Отец знает, что у них здесь эти животные, что им удалось их сохранить, хотя все новорожденные детеныши умирали через пару недель.

Внезапно Леопольд слышит шипение варанов – слышит, как они колотятся в свои загородки.

Его охватывает страх.

А вдруг они вырвутся? Начнут ползать по лесу, поднимутся на террасу дома и нападут?