Читать книгу "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

– Герцогиня, Бантер не мог так сказать!

– Конечно, дорогая, это я так грубо выразилась. Он сказал, что добился демобилизации и немедленно пришел получить место, обещанное ему Питером. Так вышло, моя дорогая, что в тот день Питеру было особенно плохо – ничего не мог делать, только сидел и дрожал… Мне Бантер с виду понравился, и я сказала: “Что ж, попытайтесь, но я не думаю, что он сможет принять какое-либо решение”. Впустила его. В доме было темно, потому что Питеру, судя по всему, не хватило духу включить свет… поэтому он спросил, кто пришел. “Сержант Бантер, милорд, прибыл, чтобы поступить на службу к вашей светлости, как условились”, – ответил Бантер, и включил свет, и задернул шторы, и с того момента взял инициативу на себя. Кажется, он устроил все так, что многие месяцы Питеру не нужно было отдавать приказы даже относительно сифона с содовой… Он нашел ту квартиру, привез Питера в Лондон и все сам сделал… Помню – надеюсь, я не слишком утомила вас Бантером, милая, но это правда очень трогательно, – помню, однажды утром я приехала в Лондон рано утром и заглянула к ним. Бантер только подавал Питеру завтрак – тогда он вставал поздно, потому что спал очень плохо, – вышел с тарелкой в руках и сказал: “Ваша милость! Его светлость велел мне убрать с глаз долой чертовы яйца и принести сосиску”. Его так переполняли чувства, что он поставил горячую тарелку на стол в гостиной и испортил полировку… С тех сосисок, – торжественно заключила герцогиня, – у Питера все пошло на лад!

Гарриет поблагодарила свекровь за эти подробности.

– Когда начнется суд, в случае кризиса я буду слушаться Бантера. Как бы там ни было, я очень вам благодарна за предупреждение. Обещаю не душить его супружеской заботой – от нее, вероятно, будет только хуже.

– Кстати, – сказал Питер на следующее утро. – Я очень прошу прощения и так далее, но ты вытерпишь поход в церковь?.. То есть нам с тобой было бы правильно показаться на семейной скамье… Людям будет что обсудить, и все такое. Конечно, если ты не будешь чувствовать себя как святой Ктототам[333]на железной решетке – будто тебя жарят и края уже обуглились. Только если это станет сравнительно легкой пыткой, вроде колодок или позорного столба.

– Конечно, я пойду в церковь.

Было немного странно благочестиво стоять в холле рядом с Питером, дожидаясь старших, чтобы пойти к утрене. Гарриет словно вернулась в детство. Герцогиня спустилась, натягивая перчатки, точь-в-точь как когда-то мама, сказала: “Не забудь, милый, сегодня сбор пожертвований”, – и вручила сыну свой молитвенник, чтобы он его нес.

– Да, еще! – воскликнула герцогиня. – Викарий прислал записку, что у него разыгралась астма, а второй священник в отъезде, так что, раз Джеральда нет, он будет весьма признателен, если ты прочтешь из Писания.

Питер любезно сказал, что прочтет, но надеется, что отрывок будет не про Иакова, которого он терпеть не может.

– Нет, милый. Это славный тоскливый кусочек из Иеремии. У тебя получится намного лучше, чем у мистера Джонса, потому что я всегда следила за твоими аденоидами и заставляла тебя дышать носом. По дороге мы заедем за кузеном Мэтью…

Маленькая церковь была набита битком.

– Аншлаг, – сказал Питер, обозревая паству от входа. – Мятный сезон[334]уже начался, как я погляжу. – Он снял шляпу и со сверхъестественной предупредительностью повел своих дам по проходу.

– …во веки веков, аминь.

Прихожане со скрипом и шуршаньем уселись на места и приготовились благосклонно выслушать еврейское пророчество в исполнении его светлости. Питер, взяв тяжелые закладки красного шелка, оглядел церковь, привлек внимание задних скамей, крепко ухватил латунного орла за оба крыла, открыл рот и затем замер, направив ужасный монокль на маленького мальчика, сидевшего прямо под кафедрой.

– Это Вилли Блоджетт? Вилли Блоджетт окаменел.

– Больше не щипай сестру. Так не годится.

– А ну-ка сиди смирно! – громким шепотом сказала мама Вилли Блоджетта. – Честное слово, мне стыдно за тебя.

– Сим начинается Пятая глава Книги пророка Иеремии. Походите по улицам Иерусалима, и посмотрите, и разведайте, и поищите на площадях его, не найдете ли мужа, творящего суд, ищущего истины?..

(В самом деле. Фрэнк Крачли в местной тюрьме – слушает ли он про мужа, творящего суд? Или до вынесения приговора на церковную службу не ходят?)

– За то поразит их лев из леса, волк пустынный опустошит их, барс будет подстерегать у городов их…

(Похоже, Питеру нравится этот зоопарк. Гарриет заметила у семейной скамьи сидящих кошек на месте обычных наверший – несомненно, в честь герба Уимзи. В восточной части южного нефа был придел с высокими надгробиями. Тоже Уимзи, решила она.)

– Выслушай это, народ глупый и неразумный, у которого есть глаза, а не видит…

(Только подумать, как они все глазели на Крачли, вытиравшего горшок! Чтец, которого не тревожили эти ассоциации, спокойно перешел к следующему стиху – захватывающему, про то, как волны устремляются и бушуют[335].)

– Ибо между народом Моим находятся нечестивые: сторожат, как птицеловы, припадают к земле, ставят ловушки и уловляют людей…

(Гарриет подняла глаза. Почудилась ли ей заминка в голосе? Питер безотрывно смотрел в книгу.)

– …и народ Мой любит это. Что же вы будете делать после всего этого? Сим кончается Первое Чтение.

– Прочитано очень хорошо, – сказал мистер Уимзи, – просто великолепно. Я всегда слышу каждое ваше слово.

– Слышала бы ты, как старина Джеральд продирается через Евеев, Ферезеев и Гергесеев[336], – шепнул Питер на ухо Гарриет.

Когда запели Te Deum, Гарриет снова вспомнила Пэгглхэм: интересно, нашла ли мисс Твиттертон в себе силы сесть за орган?

III. Толбойз: небесный венец

Я буду караулить тьму,

И колокол пробьет

Наутро другу моему

Последних восемь нот[337].

А.Э. Хаусман “Шропширский парень”. Песнь IX

После магистратского суда и до самой сессии выездного[338]их отпустили, так что остаток медового месяца они все-таки провели в Испании.