Читать книгу "Звезды во мраке - Владимир Лосев"

– Так ты еще и медик, что-то много в тебе всего…

– Управление внутренними процессами твоего тела – одна из моих задач. Как только мы станем с тобой одним целым, мне придется это делать постоянно. Кстати, советую принимать решение как можно быстрее, сюда направляется летающая конструкция с расщепляющим атомы примитивным устройством.

– Что?!

Летающая мышь снова превратилась в горку пыли, из которой появился сержант.

– Два взвода десанта погибли! Челнок отправлен сюда на зачистку. На нем имеются ракеты с ядерным зарядом. За смерть десантников кто-то должен ответить!

– Откуда тебе это известно?

– Я чувствую, это входит в мою программу…

– Да, если сюда летит челнок, то дело дрянь. Они точно шахту уничтожат.

– Может быть, уже пора соединиться со мной? Я бы не хотел, чтобы единственный возможный носитель на этой планете погиб. Твое тело нестабильно, оно умрет при высокой температуре и излучении…

Даниил растерянно посмотрел на снова рассыпающегося в пыль сержанта.

– А почему ты все время меняешься, принимаешь то один образ, то второй?

– Без носителя я не способен долго поддерживать чей-то облик. – Перед Данькой появилась летучая мышь; голос из низкого баса превратился в нечеловеческий, птичий писк, который было почти невозможно разобрать. – Вот этот образ стабилен, но в нем трудно имитировать вашу речь. Кстати, летающий искусственный объект с мощной разрушительной силой приближается, я чувствую постепенное увеличение энергии.

– Если бы они захотели нас взорвать, то могли бы это сделать без какого-либо риска, просто выпустив ракету с боевого звездолета…

– Тогда они бы не смогли попасть в шахту, а этот летающий объект может забросить расщепляющий заряд точно внутрь.

Данька слабо кивнул.

– Да, это правда, если они хотят засыпать шахту, то лучше запускать ракету с челнока. Заряд будет небольшой, но его вполне хватит. Если ты уверен, что они применят ядерное оружие, то у меня нет другого выхода, кроме как принять твое предложение… Что я должен сделать?

– Не мешать, не сопротивляться, не пытаться применить силу…

– Боюсь, что уже поздно…

Раздался глухой треск, стены шахты закачались, потом вся гора подпрыгнула… Даниил прижал руки к ушам, но перепонки лопнули! Парень оглох и ослеп… Сам не понимая, что делает, Данька пролез, используя остатки сил, в дыру, упал в пещеру… и тем самым спас себе жизнь… В последний момент, когда он уже падал в темноту, что-то обняло его, поддержало, смягчило удар… Нечто теплое, согревающее его заледеневшее, измученное тело…

Шахта исчезла, по горе пробежали огромные трещины, и она осыпалась, затрещала, осела и стала на сотню метров ниже. Терриконы породы возле шахты исчезли, словно их никогда и не было, лес сгорел на десяток километров – звери и птицы тоже погибли.

Данька снова раскачивался на гигантских качелях, то поднимаясь вверх к черному жуткому небу с редкими тусклыми звездами, то падая вниз в холодную бездну. Он умирал и понимал это, с сожалением вспоминая прошедшую жизнь. Не было в ней ничего хорошего или почти не было. Один обман. Старейшины пообещали ему бессмертие, а где оно? Всего-то взрыв ядерного заряда – и Даниила Кромвеля нет…

Правда, даже умирая, юноша вдруг решил, что и это не так уж плохо. Он вспомнил того волка, который сошел с ума после прохождения второй инициации, – беднягу бросили с утеса в море и забросали камнями, чтобы не всплыл. Возможно, до сих пор еще жив и находится где-то между жизнью и смертью.

А что, если Данька не умрет? Так и останется лежать, придавленный миллионами тонн камня, превратившись в желе? Нужна ли ему такая жизнь?

Данька грустно рассмеялся и тут же услышал рядом тихий ответный смешок.

– Кто тут?

– Я уже говорил тебе, что меня зовут джинном. Меня вполне устраивает это имя.

– Ты тоже мертв, как и я?

– А с чего ты взял, что мертв? – Снова смешок. – Ты жив, я тоже, мы находимся в пещере и ждем, когда наконец ты перестанешь себя жалеть и решишь, что нам делать дальше.

– Я жив? – Грустная усмешка. – Значит, дело еще хуже. Мало того, что оглох и ослеп, так еще и раздавлен. Жить в виде желе или колонии бактерий – так ужасно…

– Нет в этом ничего ужасного, я же живу! – Ворчливое брюзжание. – Но если тебе не хочется жить в таком виде, принимай другой облик.

– Нет уж, лучше умереть…

– Тогда умирай…

– Жить в виде желе, не стоит…

– А в том виде, в каком ты жил раньше?

– Так бы я еще пожил…

– Так живи, кто тебе мешает? Чего ты хочешь?

– Открыть глаза для начала. – Открывай…

Данька вздохнул, подождал, пока качели снова забросят его на самый верх, и только после этого попробовал поднять веки. Получилось это не сразу, что-то мешало, но когда открыл, то понял, что по-прежнему ничего не видит.

– Понравилось то, что видишь?

– Я ничего не вижу – ослеп или превратился в желе…

– Хочешь видеть – смотри…

Перед глазами зарябило. Данька увидел изображение пещеры, но в разных цветах и объемах. Возникло ощущение, что он использует инфракрасные очки, рентген и другие неизвестные ему способы видения.

– Хватит! – выкрикнул Данька. Или показалось, что выкрикнул? Тела у него по-прежнему не было. Желтый яркий свет освещал все как-то не так, это было не рентгеновское зрение, какое-то другое. Он видел гору с ее пустотами и подземным ходом, в котором до сих пор стоял робот, мигая индикаторными лампами. Видел далекий зал, из которого один ход вел наружу. И все еще горящий лес. И небо. И мертвых животных вдалеке – тех, которых убила взрывная волна.

– Хочешь смотреть так? – вежливо осведомился джинн.

– Хочу видеть так, как видел раньше…

– Так?

Перед глазами снова встала темнота.

– Но так совсем ничего не вижу.

– Значит, переходи на другое зрение, такое, какое тебе нужно.

– Но какое?

– Я не знаю, решать тебе, ты мой носитель.

– Тогда дай мне то, что у меня было, когда я бродил в пещере, – решил Даниил. – В тот раз фонарь тоже не мог пробить темноту, но я как-то видел.

– Так?

Сумрак стал серым. Юноша огляделся насколько смог, а это оказалось непросто. Данька лежал все в той же пещере, похоже, она выдержала ядерный взрыв, и был жив и почти цел, если не считать, что на него навалена куча камней, от тяжести которых он даже шевельнуться не мог.

– Ты можешь мне помочь?