Читать книгу "Гоблины. Пиррова победа - Андрей Константинов"

Северова вытянула правую руку: пистолет в ней тут же заходил ходуном, и в эту самую секунду Наташа осознала, что прицельно выстрелить, а уж тем более попасть, а уж тем более в человека, пускай бы тот сто раз лиходей и предатель, она не сможет…

…Нынче была Ольгина очередь дежурить по кухне. И пока Прилепина занималась на веранде нехитрой стряпней, Юля лежала в комнате на стареньком, твердом как бетон диванчике и лениво смотрела идиотский дневной сериал для домохозяек. Прием был отвратительным: телевизор ловил всего три канала, да и те периодически взбрыкивали, сбиваясь с настройки. И все же в спартанских условиях клушинской глуши это было лучше, нежели совсем ничего.

Откуда-то снова донесся приглушенный сигнал мобильника:

— Ольга, кажется, у тебя телефон! — не меняя позы, прокричала Нежданова.

Прилепина вошла в комнату, на ходу вытирая руки полотенцем. Осмотрелась:

— Еще бы понять, куда я его засунула? Юльк, ты не видела?

— Не-а. По ходу, он не первый раз трезвонит.

— А почему ты мне сразу не сказала?

— Я поначалу думала, что это у меня глюк такой.

Меж тем телефон продолжал настойчиво, хотя и по-прежнему глухо, надрываться.

— Блин, хоть бы задницу от дивана оторвала и помогла найти! — рассердилась Ольга.

Юля нехотя покинула свое лежбище, подключилась к поискам, и совместными усилиями потеряшку удалось отыскать под подушкой у Ольги.

— Да… Андрей? Привет. Слушаю тебя!..

…Дойдя до забора объекта, Зеча и Курт, не сговариваясь, пригнулись. Разом изменилась даже сама их походка, сделавшись по-кошачьи мягкой, неслышной.

Переместившись к калитке, Зеча характерным жестом показал напарнику: дескать, обходи забор по периметру и блокируй дом со стороны леса. Курт кивнул в подтверждение и все так же мягко ступая, двинулся к западной стороне…

…Как только Женя сделал первый шаг в сторону леса, Северова со всей отчетливостью поняла, что «всё пропало». И что оставаться далее простым наблюдателем означало допустить захват, а возможно, и гибель девчонок. Она совсем не знала Юлю, она почти ненавидела Ольгу, но разве можно было допустить, чтобы два здоровенных мужика, не встретив ни малейшего отпора, легко и играючи расправились с женщинами? А если бы сейчас на месте Ольги оказалась она сама? Ведь, кабы не баранья упертость и недальновидность Мешка, такой вариант развития событий вполне себе мог иметь место.

«Стоп! Чья бы корова за баранью упертость мычала, а уж твоя бы, голубушка… Разве не ты сама, пестуя и лелея свою обиду на Мешка и на всех «гоблинов» скопом, допустила — вольно ли, невольно? — чтобы события развивались так, как они развиваются сейчас? Почему ты не поделилась своими догадками и подозрениями в отношении Женьки раньше? Не сорок минут назад, а хотя бы вчера? Сегодня утром? Гордыня обуяла? Захотела справиться с этим сама? Доказать всем, что ты умнее других? Святее папы римского? Что ж, вот он тогда, твой шанс. Флаг тебе в руки. Вперед! Иди, доказывай!»

— НЕТ! Я НЕ МОГУ… ГОСПОДИ, СТРАШНО-ТО КАК!.. ОЙ, МАМОЧКИ!

Обхватив рукоятку пистолета обеими руками, как это делают крутые копы уже не только в американских, но и в наших фильмах, Наташа зажмурилась и что было мочи толкнула ногой выходящую на дорогу дверь сарая. Даже не удосужившись заранее проверить: заперта она или просто прикрыта.

Оказалось — не то и не другое. От удара Наташи закрытая на гвоздик и висевшая фактически на одной петле дверь, оторвавшись, рухнула на землю, и бесстрашно открывшая было глаза Северова снова зажмурилась — после длительного сидения в полутемном сарае дневной свет неприятно, до слезинки резанул…

…Первым на грохот сорвавшейся за спиной двери среагировал Зеча.

Он удивленно обернулся и с еще большим удивлением срисовал в дверном проеме не совсем ясного предназначения хозяйственной постройки бабу. Судя по ухоженному виду — отнюдь не селянку. На вытянутых вперед руках баба держала «макарыча» — с расстояния в двадцать метров невозможного было определить: боевого или травматику? — и с совершенно безумным видом смотрела.

На него, на Зечу.

Приснопамятной казацкой нагайкой хлестнул выстрел, и от резкой и нестерпимой боли в правом боку у Зечи секундно перехватило дыхание.

Скривившись, он заученным движением щелкнул затвором автомата и инстинктивно сделал шаг назад и в бок, уходя с линии «прямой наводки»…

…Вторая пуля ушла в молоко. Всё правильно: со стороны Наташи было бы просто сказочным свинством попасть в Зечу дважды. Особенно с учетом того обстоятельства, что оба раза она стреляла в него с закрытыми глазами.

Откуда-то сверху на голову Северовой посыпалась деревянная труха: Наташа не могла одновременно держать в поле зрения сразу двух стрелков, а потому не сразу поняла, что это Женя открыл ответную стрельбу.

А когда сообразила, чуть присела и испуганно втянула голову в плечи, словно бы пытаясь стать как можно меньше.

Но в следующую секунду, помимо своей воли, тело ее распрямилось пружиной, и Наташу отбросило назад, швырнув на земляной пол сарайчика.

Это Зеча выпустил короткую автоматную очередь…

— …Андрей, у нас на улице стрельба! — отчаянно закричала в трубку Ольга.

В легкой панике Прилепина отшвырнула продолжающий работать на соединение с Мешком мобильник и бросилась к печке, за которой хранился привезенный Андреем карабин.

— Юлька, уходи! — заорала она, и ошалевшая Нежданова, мало что соображая, бросилась к двери. — Да не на улицу, дура! Там стреляют! В дальнюю комнату! Через окно! В лес уходи!

Прилепина кинулась на веранду, закрыла довольно хлипкую дверь на засов и, возвратившись в комнаты, увидела, что впавшая в ступор Юля продолжает стоять на месте, окончательно смирившись с неизбежным — со смертью. Ведь никаких гарантий на жизнь преследователи не обещали им еще тогда, во время захвата в Мурманске. А уж их спасительное бегство наверняка еще больше распалило и разозлило наемных псов Харлампиева.

— Я кому сказала?!! Уходи! Быстро!

— А ты?

— Да беги ты уже, идиотка!

Нежданова наконец подорвалась в комнатушку, выходящую окном на лесную северную сторону. Дождавшись, когда девушка перелезет через подоконник и спрыгнув вниз, огродами, понесется в сторону забора, Ольга дрожащими руками приставила лестницу и с карабином в руке полезла на чердак…

…Зеча и Курт стояли в сарайчике над лежащей на спине, захлебывающейся пузырящейся кровью Наташей. Невероятно, но факт: получив такое жуткое ранение, сознания она так и не потеряла. По крайней мере глаза ее сейчас вполне осмысленно, не мигая смотрели на Женю. Но ни гнева, ни злобы, что было бы вполне естественно, в них не угадывалось. А читалось, скорее, отчаяние. Да и, пожалуй что, удивление. Навроде: «Неужели я смогла ЭТО сделать?» и «Неужели они смогли ТАК поступить со мной?» При этом правая рука Северовой по-прежнему продолжала сжимать рукоятку ПМ. Оказавшегося, к непрухе Зечи, боевым.