Читать книгу "Стервы большого города - Кэндес Бушнелл"

— Ты прекрасно выглядишь.

— Стараниями Виктории. Сегодня вечером премьера фильма Венди, не забыл? Ты с Катриной придешь в мой офис или встретимся в кинотеатре?

— Пожалуй, в кинотеатре.

— Ты наденешь костюм?

— А нужно?

— Хорошо бы. Сегодня большое событие. Для Венди это особый вечер. Она работала над своим фильмом десять лет. — Нико занялась яичницей. — Если «Пилигримы поневоле» будут номинированы на «Оскара» как лучшая картина и получат его, пару лет Венди не нужно будет ни о чем беспокоиться.

— А как же Селден Роуз? — спросил Сеймур, снова листая брошюры.

— Его нейтрализовали. — Нико посмотрела на макушку Сеймура и ощутила прилив чувства, похожего на любовь. — Я куплю тебе сегодня галстук. Для вечернего выхода.

— У меня полно галстуков. Тебе не обязательно это делать.

— Но я хочу, — возразила Нико, думая: «Сеймур, я люблю тебя. Но не влюблена в тебя». На мгновение она попыталась представить, что любит Сеймура, но это не удалось. — Сегодня Катрину в школу отвезу я, — внезапно сказала Нико. — А после премьеры мне, возможно, придется вернуться в офис, так что я пришлю машину, которая будет в вашем распоряжении весь вечер.

Нико встала и взяла тарелку. Сеймур посмотрел на нее и беззаботно улыбнулся:

— Хорошего дня. Я хочу договориться на выходные и посмотреть эти особняки. Тебе удобно в субботу днем?

— Конечно, — ответила Нико.

Она вышла из комнаты, подумав, что, если бы была «влюблена» в Сеймура, их жизнь стала бы гораздо сложнее.

В тот день на улице было холодно, минус пять, а ведь только первое декабря! В воздухе чувствовалось приближение снега, словно вот-вот произойдет какое-то чудо. Внизу, у тротуара стоял ее новый автомобиль с шофером. Когда Нико была главным редактором «Фейерверка», она пользовалась лимузинами, но теперь, как генеральному директору и президенту «Вернер пабликейшнз», компания предоставляла ей в круглосуточное пользование машину (любую, по ее выбору, лишь бы абсолютно новую — это диктовалось условиями страхования) с водителем. Когда она состарится и доживет до семидесяти или восьмидесяти лет — это произойдет через несколько десятилетий, но в целом не за горами; годы летят так быстро, — то оглянется назад и подумает: «Когда-то у меня был свой автомобиль с шофером. Серебристый седан «БМВ-760» с серебристо-серым интерьером. Водителя звали Димитрий, и волосы у него были блестящие и черные, как лакированные». А возможно, в семьдесят или восемьдесят она, величественная старая дама, богатая и красивая, все еще будет работать — как Виктор Мэтрик — и разъезжать в своем старом серебристом «БМВ» подобно тем легендарным женщинам, которых встречаешь на балетном ленче. А рядом с ней по-прежнему будут ее славные подруги. Как чудесно прозвучат слова: «Мы знаем друг друга почти пятьдесят лет». Как замечательно будет всегда жить своей жизнью.

Нико спустилась и села в машину. В салоне ее встретило приятное ощущение тепла.

— Доброе утро, миссис О'Нилли. — Димитрий приветствовал ее с любезностью, вывезенной из Старого Света.

Он был красивый грек, женат, двое его детей собирались поступать в колледж. Жил Димитрий за рекой, в Нью-Джерси. Что-то в Димитрии (вероятно, то, что он родился в другой стране) заставляло думать о нем как о человеке средних лет, старше Нико, хотя та подозревала, что на самом деле он моложе.

— Доброе утро, Димитрий, — приветливо отозвалась Нико. — Придется минуту подождать мою дочь, она сейчас спустится. Мы завезем ее в школу.

— Очень хорошо. Я всегда рад видеть мисс Катрину. — Димитрий с готовностью кивнул, а через несколько секунд Катрина вышла из особняка и легко сбежала по ступенькам. На ней было белое школьное пальто с особыми пуговицами, выбранными для нее Сеймуром, а на голове огромная пушистая белая шляпа, которую Нико раньше не видела.

— Здравствуйте! — воскликнула Катрина и забралась на заднее сиденье, наполнив машину волшебной свежестью юности.

— Новая шляпка? — спросила Нико. Катрина улыбнулась:

— Ее вчера прислала к нам домой Виктория. Думаю, для тебя, но ты не захочешь ее носить, я знаю, чтобы не портить прическу. Поэтому я и взяла ее. Ты не против, мамочка?

— Конечно, нет. Ты в ней просто загляденье.

— Она такая громадная, хип-хоповская и изысканная, правда? Как у Одри Хепберн. — Катрина покрутила головой, чтобы Нико в полной мере оценила шляпу. — Не знаешь, снег сегодня пойдет?

— Не знаю.

— Но очень на то похоже. Надеюсь, пойдет. Надеюсь, что сегодня день первого снега. Его все так любят — он делает людей счастливыми.

— А потом несчастными, — засмеялась Нико.

— Но важен только первый снег. Он напоминает о том, что может идти.

Да… да, подумала Нико, кивнув дочери. Слава Богу за первый снег, он действительно напоминает о том, что, сколько бы лет тебе ни было и сколько бы ты ни видел, все обновляется, если ты веришь, что это по-прежнему имеет значение.

Внезапно Катрина, нахмурившись, повернулась к Нико.

— Мама? — спросила она, поглаживая кожу разделяющего их подлокотника. — А вы с папой… счастливы?

— Конечно. Почему нам не быть счастливыми?

Катрина пожала плечами:

— Просто… кто-то сказал, что читал одну заметку… — Она понизила голос, взглянув на затылок Димитрия. — В «Пост». Судя по тому, что там говорилось, похоже… у тебя роман.

На секунду мир вокруг Нико рухнул — прямо на глазах попадали на тротуар голые черные деревья, рассыпались красивые кирпичные особняки.

— Какую заметку? — переспросила она.

— Ну, ты знаешь, мама. Такие постоянно печатают на шестой странице. Имя не назвали, но, похоже, это про тебя.

— Ты сама видела? — спокойно спросила Нико, ибо мир начал восстанавливаться.

— Мне кто-то в школе показывал. Пару дней назад.

— Я не видела ее, — сказала Нико таким тоном, словно если она не видела заметку, значит, в ней сообщена неправда. — В этих заметках пишут о ком угодно. Вероятно, их вообще выдумывают.

— Там говорилось, что у одной женщины роман с «известным мужчиной-моделью, который с радостью променяет свое белье на статус мальчика-игрушки».

— Это смешно, Катрина. — Нико старалась не оправдываться.

Почему, интересно, Катрина запомнила эту строчку? И с какой стати дети вообще читают «Нью-Йорк пост», особенно шестую страницу? Но разумеется, все дети ее возраста одержимы престижем и сплетнями.

— Значит, у тебя нет романа? — настаивала Катрина, желая освободиться от бремени возможных последствий такого события.

Придется покривить душой, подумала Нико, хотя ей и не нравилось лгать дочери.

— Конечно, нет, дорогая. Мы с твоим папой очень счастливы. Можешь за нас не беспокоиться.