Читать книгу "Шиворот-навыворот - Виктория Волкова"

— Деньги пока на месте? — прошипел Витька.

— Ну да, — кивнул Дунаев. — А если так, мы никогда до этого счета не доберемся.

— Это меня уже не касается, — отрезал Пахомов и поднялся с места. — Пока, Олег. Рад был помочь. Но, боюсь, вы потеряли много времени, прорабатывая версию вдовы Герта, а она тут ни при чем.

— Давай, — буркнул Олег Иванович. — Лиле привет передавай.

— Я ей не скажу, что мы виделись. Ни к чему это, — махнул рукой Пахомов. Он скатился с лестницы и как ошпаренный выскочил из ресторана. Сзади Джотто пытался не отстать от шефа. Стараясь не смотреть на проклятый балкон на другой стороне, Витька кивнул ординарцу. Тот взмахом руки остановил такси.

— На Казанский, — пробурчал он водителю.

Через пару часов в поезде, приняв на грудь полбутылки коньяка, Пахомов тщетно пытался заснуть. Он злился, что дал втянуть себя в гнусную историю, злился на Дунаева, пытавшегося найти пропавшие сразу после смерти Иштвана коды и ключи к безымянному валютному счету в оффшорном банке. Пахомов встал, не в силах заснуть, и вышел в тамбур. Нет, не курить, а просто постоять, глотнуть в открытое окно хоть немного воздуха. Он чувствовал себя словно вывалянным в грязи. Лиля, конечно, никогда не узнает, что он рылся в ее вещах. Но для нее самой и детей безопасней вернуть проклятые коды. Вот только их у нее не нашлось. Внезапно Витька ощутил, как во рту становится сухо, аж перехватывает дыхание. Он вспомнил, как перед самым отъездом Золотая королева ругалась с Раисой. Вспомнил наивный вопрос крестницы.

— Мы снова прячемся? — кажется, так спросила Света. Лилька что-то принялась объяснять. Но если коды все-таки у нее, то скоропалительный брак с Арманом и отказ от российского гражданства уже не выглядели безрассудством. И водружение праха Иштвана в фамильный склеп де Анвилей — в ту же кассу. Но где она может их прятать?

— Я ж все пересмотрел, нет нигде, — упрямо проворчал Виктор и, вернувшись в купе, завалился спать.

Арман взбежал по ступенькам и сразу же направился к жене.

— Прости, Лили, с этими бюрократами я не успел к свадьбе, — повинился он, протягивая ей букет белых роз и обычный канцелярский пакет. В белоснежных манжетах, выглядывающих из-под пиджака, блеснули запонки с бриллиантами. Подарок молодой графини к свадьбе. Она из своих скудных средств умудрилась выкроить деньги на небольшие квадратные запонки, а он не подарил ничего. Кроме своей любви, конечно. Но Лили — сама культура и такт. Жена даже намеком не дала понять, что разочарована в нем.

— Что это? — удивилась Лиля.

— Открой, — довольно улыбнулся Арман.

Она вскрыла конверт и, достав бумаги, принялась медленно читать. Французский все еще давался ей с трудом. Лиля посмотрела на мужа и изумленно воскликнула:

— О, Арман, — Она потянулась к нему, и де Анвиль, не выдержав, сразу сгреб супругу в объятия. — Спасибо тебе, — пролепетала она. — Я даже не ожидала.

— Они теперь и мои дети, — улыбнулся Арман. — И не должны ни в чем нуждаться.

Оставшись одна, Лиля еще раз перечитала условия трастового фонда, открытого графом для ее детей. Сумма впечатляла. По брачному контракту ее собственный трастовый фонд являлся маленьким состоянием. И именно эти деньги она планировала потратить на обучение своих детей. Но Арман предусмотрел все.

"Иштван тоже пытался", — зло подумала она и быстро достала кошелек из сумочки. Злосчастная карта все еще лежала там. Логотип Сбербанка, крошечные буквы номера. Прекрасный муляж. А на обратной стороне Иштван, словно какой-то недотепа, написал код. Лиля вспомнила, очередность, в которой нужно подставлять цифры, выбитые на карте и написанные от руки, чтобы получить номер счета. Название банка известно. Контрольное слово тоже.

"Слава богу, теперь моим детям эти деньги не понадобятся", — решила про себя Лиля, раздумывая, как же поступить с карточкой.

Графиня де Анвиль прошла в гардеробную и, приподняв фальшивую панель, открыла сейф. Она сразу же нашла бархатный мешочек, в котором хранились кольца, подаренные первым мужем, и положила туда муляж кредитки. Затем постояла в нерешительности минуту — другую и, сняв с безымянного пальца золотой ободок с малюсеньким бриллиантиком, аккуратно положила его вслед за картой. Арман не заслужил, чтобы его графиня носила кольцо другого мужчины.

Она легко сбежала по ступенькам и, дойдя до переходной галереи, стремительно направилась к мужу в лабораторию.

— Чем ты тут занимаешься, мон ами? — весело прощебетала она. — Пойдем лучше гулять в парк. Возьмем с собой Мишу и Таечку.

— Я готовлю новую порцию драже, — принялся объяснять граф. — Если ты поможешь мне, у нас останется время погулять с детьми. — Он наклонился к ней и, убрав непослушную прядку за ухо любимой, тихо прошептал: — С малышами могут погулять няньки. А мы лучше вернемся в спальню и подумаем о нашем наследнике.

— Боже, — воскликнула Лиля в притворном ужасе. — Мы только и делаем, что думаем о нем. Или о ней. Сегодня утром. Вчера вечером.

— И каждые день и час, пока смерть не разлучит нас, — пробормотал Арман и, огладив ключицу Лили, потянулся к пуговицам на ее платье. — Поставщик лабораторного оборудования уверял меня, что этот стол очень крепкий. Нужно проверить, моя любовь, — Де Анвиль провел руками по бокам графини, приподнимая подол.

— Давай проведем научное исследование, не возражаешь? — Он посадил ее на стол и сам встал рядом.

Лиля нежно провела пальцами по его щеке.

— Я люблю тебя, Арман, — прошептала она.

Муж схватил ее ладонь и, поглаживая каждый палец, медленно поднес к губам. Но не поцеловал, а резко повернул кисть в сторону и осмотрел. Кольца не было. Она сняла его. Армана переполнила радость. Он не смел просить ее об этом, терпеливо ожидая, когда чувства к нему живому пересилят память о покойнике. И, слава богу, она выбрала его. Все эти дни с момента помолвки Арман гнал от себя сомнения.

"Подумаешь, кусок металла и камень, — это же ничего не значит", — убеждал он сам себя, понимая, что даже намеком не может показать ей, как его волнует кольцо другого. Безыскусное маленькое колечко. И только сейчас, испытывая восторг, Арман де Анвиль осознал, как сильно любит жену, не желая делить ее даже с человеком, умершим почти год назад. Он поцеловал каждый палец и пророкотал:

— Давайте вернемся в спальню, графиня.

— Подожди, Арман. — Жена слегка отстранилась. — Между нами не должно быть тайн и недоговоренностей, так ведь?

Де Анвиль кивнул, не понимая, куда она клонит.

— Мне нужно посоветоваться с тобой, — серьезно заметила Лиля. — Боюсь, без твоей помощи я не справлюсь.

Арман сразу догадался, что предстоит долгий разговор. Он легко поднял жену со стола и, пробурчав, что испытание откладывается, подхватил ее на руки и перенес на диван.

"Не самое удобное место", — мысленно посетовала Лиля, ощутив, как толстые кожаные пуговицы обивки впиваются в спину. Она устроилась на груди мужа и принялась рассказывать, очень тщательно подбирая слова. Арман, поначалу вообразив, что речь идет о пустяках, слушал краем уха. Но постепенно он осознал, что испытывает ярость к первому мужу Лили. Ярость и одновременно благодарность. Какой необходимостью руководствовался этот самый Иштван Цагерт, посвящая жену в свои неблаговидные делишки? Зачем оставил ей все эти коды и номер счета? Но, с другой стороны, если бы не это, жила бы сейчас Лили преспокойно в Москве и знать не знала никакого графа де Анвиля. А так лежит у него на груди и смотрит зелеными серьезными глазами.