Читать книгу "Манхэттен-Бич - Дженнифер Иган"

Эдди передал приказ и сразу же почувствовал под ногами сильную вибрацию – значит, механики полностью открыли дроссельную заслонку. Наверху рулевой резко крутанул рулевое колесо. По сигналу боевой тревоги все высыпали на палубу. Моряки в надувных спасательных жилетах рванули на свои артиллерийские позиции. Со штурманского мостика лейтенант Розен отдал по громкоговорителю приказ орудийному расчету пятидюймовой пушки на корме: по боевой рубке субмарины огонь! Грохот залпа прорвал тьму и завывания ветра, но боевая рубка осталась цела и опустилась в море без малейшего ущерба. Однако под водой субмарины развивают скорость всего лишь семь узлов в час. “Элизабет Симэн” легко уйдет от подлодки.

Эдди стоял на мостике, готовясь передать или принять телеграфное сообщение. Внезапно рядом возник Роджер и, тыча пальцем в пространство, заорал что-то прямо в лицо Эдди; в трех делениях от них, чуть правее корабельного носа Эдди увидел еще одну боевую рубку, она целиком торчала над водой. Резкий поворот вправо только приблизил к ней “Элизабет Симэн”. В тот же миг раздался взрыв, корабль содрогнулся. Люки разом открылись, закрепленные под палубным навесом боны рухнули на палубу. “Элизабет Симэн” затрясло, из трубы вылетел оранжевый шар огня, рыжее зарево осветило всех, кто был на палубе, а шар, потрескивая, точно гигантское тающее солнце, поплыл над морем. В воздухе завоняло горящим машинным маслом, и вдруг все стихло: двигатель заглох.

Эдди помчался вниз, через темную среднюю надстройку в машинное отделение. Чтобы зажечь аварийные лампы, их надо повернуть на 90 градусов; он включил по дороге несколько авариек; в рот лезла отдающая горелым маслом пыль. Из двери в машинное отделение валил дым. На пороге появился Очильски, механик третьего ранга, весь в крови и машинном масле.

– Котел взорвался, – задыхаясь, сказал он.

Эдди оттолкнул механика и, почти не касаясь ногами ступеней, скатился по поручням вниз, но до машинного отделения не добрался: там бушевало пламя. Никого из вахтенных наверняка уже не было в живых. Эдди помчался в свою каюту, набросил на себя спасательный жилет и – на случай внезапной эвакуации с корабля – схватил пакет НЗ и электрический фонарь. Грохнул выстрел из трехдюймовой пушки на носу, следом еще один, из пятидюймовки на корме; Эдди решил, что подлодки ушли на глубину, чтобы их не задело ударной волной и не закрутило в бурном море, им уже не до стрельбы по кораблю. Взбежав на палубу, он привязал изнутри к борту своей спасательной шлюпки номер четыре сумку с одеждой, секстантом, сигаретами, бутылкой бренди и инструкцией “Что делать, если судно терпит бедствие”. Шлюпбалки уже были наготове, но при штормовом ветре Эдди не решался спускать шлюпки на воду, да и приказа покинуть судно еще не было. Пока огонь бушует только в трюме и в каютах, а “Элизабет Симэн” все еще на плаву, безопаснее переждать шторм на борту корабля, чем в спасательной шлюпке.

Снова раздался грохот; Эдди показалось, что торпеда взорвалась возле его груди. Скорее всего, ее пустили с первой подлодки, а может быть, и с третьей, которой никто не заметил: торпеда ударила в левый борт ниже ватерлинии, в среднюю надстройку близ кормы, между трюмами четыре и пять. Внутри корабля что-то задрожало, зарокотало. Таких звуков Эдди еще не слыхал, но мгновенно понял: в трюмы “Элизабет Симэн” хлещет морская вода. Корма почти сразу накренилась в сторону океана. Капитан Киттредж отдал приказ личному составу покинуть корабль. Потом все происходило точно во сне: темнота и качка усиливали общее смятение, океанские валы били в борт уже погибшего корабля – так кот норовит поиграть с обессилевшей мышью. Пью, престарелый третий кок, все еще стоял на верхнем мостике у двадцатимиллиметрового орудия. Эдди взял старика под руку и направил в спасательную лодку номер два: он уже наизусть выучил, кому в какую шлюпку садиться. На верхней палубе он заглянул к радисту, Спаркс совал книги шифров в дырявые металлические чемоданы: в случае бедствия их полагалось затопить.

– Тебе пора в шлюпку, – сказал Эдди. – Твоя – номер один.

– Какого рожна торопишь, Мак? – хмыкнул Спаркс. – Мне еще ни одна жопа не ответила; хочу еще разок послать SOS, мать их…

На полусгоревшем судне радиопередатчик, подключенный теперь к запасному источнику питания, поражал своей живучестью. Эдди вызвался отнести его в капитанскую шлюпку. Радист чмокнул его в щеку и сказал:

– Дай тебе бог, третий, черт тебя побери.

Эдди вытащил громоздкий аварийный передатчик из рубки. Время словно бы распахнуло перед ним боковую дверь, значит, теперь он может двигаться в нем не только вперед, но и вбок; словом, многое можно успеть, хотя крен корабля становится все заметнее. На заполненной моряками шлюпочной палубе он поставил передатчик в капитанскую шлюпку номер один. На противоположной палубе шлюпку помощника капитана уже спустили на воду: двое на веслах, остальные сгрудились на дне для остойчивости; качало сильно, водяные валы норовили швырнуть лодку о корпус корабля. Боцман стоял на коленях у румпеля, и, несмотря на штормовой ветер, даже до Эдди доносились его команды; Эдди понял, что шлюпка номер два точно не пропадет.

Там, где он рассчитывал найти свою шлюпку, он увидел только Очильски, своего заместителя: тот стоял у страховочных тросов и смотрел вниз. Пустая спасательная шлюпка бессмысленно болталась у подветренного борта “Элизабет Симэн”.

– В чем дело, черт подери?! – перекрывая вой ветра, заорал Эдди.

– Она просто… съехала вниз, – пробормотал Очильски.

Под радужной пленкой мазута лицо заместителя было смертельно бледным, вдобавок очень не хватало привычной трубки в зубах. Да он в шоке, догадался Эдди; видимо, Очильски ненароком упустил шлюпку.

– Ладно, – сказал он, подавляя привычную потребность найти козла отпущения.

Спасательные шлюпки, одинаково заостренные с носа и с кормы, очень вместительны, две оставшиеся примут всех. С противоположного борта спускали в бушующее море шлюпку Фармингдейла; на палубе толпились и гомонили моряки, готовясь сползать по фалам, как только шлюпка будет на плаву. Следом должны спустить шлюпку номер один – капитанскую. Эдди стоял под проливным дождем. Как ни странно, ему почему-то не хотелось покидать “Элизабет Симэн”. Подошвами он ощущал содрогания и взрывы: это океанская вода заливала все проходы, затем мощный поток ударил в раскаленный котел. Из трубы время от времени стали вырываться клочковатые облака раскаленного пепла; Эдди понял, что огонь добрался до палубного груза. Сколько сил ушло на то, чтобы перетащить и закрепить танки “Шерман”, джипы… Сколько энергии, волнений, затрат. А теперь – лишь спасать свою шкуру? Вроде как маловато.

Но тут он очнулся: а где Спаркс? Радисту место в капитанской шлюпке номер один; Эдди внимательно оглядел толпу возле фалов, но Спаркса не нашел. Он ринулся назад, заглянул в накренившуюся под немыслимым углом среднюю надстройку и вскарабкался на мостик. Спаркс был в радиорубке, недвижим и безгласен, как и его радиопередатчик. Эдди рывком поднял радиста на ноги.

– Оставь меня в покое, твою мать, – едва слышно пробормотал тот.

– А ну, пошел, ты, хромой кусок дерьма!