Читать книгу "Три заповеди Люцифера - Александр Овчаренко"

— Спать! — не разжимая губ, произнёс он, и всех, кто был в палате, за исключением меня, сморил крепкий сон. Глаза Посланника закрывали поля шляпы, но я почему-то был уверен, что он пристально смотрит на меня.

— Избранный! — подобно ледяному ветру прошелестел его голос. — Пришла пора ознакомить тебя с основными уложениями Вечного Договора. Слушай и запоминай! Вечность — это не только бесконечность во времени, это ещё и баланс положительных и отрицательных энергий, сущность которых для простых смертных неведома, поэтому они облекли их в понятную для них форму и наделили их земными категориями. С момента зарождения миров существует Великий Договор, суть которого — сохранение баланса между Добром и Злом, Светом и Тьмой, Жизнью и Смертью. Во имя сохранения Вечности, мы, посланники Ада и верные Слуги Тьмы, обязаны соблюдать условия Договора, так же, как соблюдали и соблюдают его Ангелы Света — слуги Его. Одно из условий Вечного Договора гласит о том, что Слуги Тьмы и Ангелы Света не должны вступать между собой в прямое единоборство. Сегодня ты невольно нарушил одно из основных уложений Великого Договора, и только по чистой случайности не нарушил баланс сил между нашими мирами.

— В чём моя вина? — с большим трудом выдавил я из себя.

— Ты вступил в прямое противоборство со Светлым Стражем. Ангелы Света так же, как и мы, ищут среди смертных Избранных, и наделяют их силой Света, чтобы они могли, как говорит их Небесный Отец: «…защищать заблудшие души и указывать им путь к спасенью»!

Сборщик Душ и Светлый Страж — это две гирьки на весах мирозданья, и они не должны быть вместе на одной чаше весов, иначе баланс сил будет нарушен. Теперь ты знаешь всё, — произнёс Посланец Ночи и зачем-то простёр надо мной руку.

— Клянёшься ли ты — Сборщик Душ и верный слуга Люцифера — соблюдать условия Великого Договора везде и во все времена? Если ты по-прежнему веришь в своё предназначенье, если чувствуешь в себе силы для исполнения повелений Князя Тьмы, то поклянись таинством Великого Сумрака и Вечного Мрака, во славу Тьмы, во имя Люцифера!

— Клянусь!

— Отныне твоя подпись стоит под текстом Великого Договора. Помни об этом всегда и везде.

Слова Посланника прошелестели холодным ветром и растаяли во мраке где-то под сводчатым потолком. И сам он стал терять краски и блёкнуть. Образ его становился всё более размытым и призрачным, пока окончательно не растаял в луче лунного света.

Утром Кожемяка вновь пришёл проведать меня.

— Василий! А где сейчас Лебединская, — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

— Не знаю! — почему-то смутился Василий. — Впервые за столько лет не явилась на дежурство. Боюсь я, Евгений, как бы с Грушенькой чего дурного не приключилось!

— Не бойся! — заверил я друга и собутыльника. — Она вернётся, как только я покину стены госпиталя!

Две гирьки никогда не должны находиться на одной чаше весов, иначе равновесие будет нарушено.

Глава 6

12 часов 45 мин. 20 октября 20** года.

г. Москва, элитный жилой комплекс

«Алые паруса», ул. Роз, корпус— 3А, кв.69

Каледин заехал за Василисой ровно через сорок пять минут после её болезненного пробуждения. За это время Василиса успела принять душ, кое-как накрасить глаза и немного подвести губы. Макияж получился некачественный: мелкой дрожью тряслись руки, отчего сама Василиса стала выглядеть старше и чуточку стервозней.

При встрече она лишь кивнула подполковнику и устало плюхнулась на заднее сиденье машины. Кантемир молча завёл двигатель, и, аккуратно вырулив с охраняемой территории жилого комплекса, решительно влился в воскресный поток машин.

— Не напомнишь, куда мы едем? — минут через пять спросила Василиса, понимая, что вспомнить вчерашнюю договорённость между ней и Калединым ей не под силу.

— Ко мне, — невозмутимо ответил Кантемир.

— А-а, тогда понятно! — задумчиво протянула девушка. — А не подскажешь, визит к тебе, вчера была твоя или моя идея?

— К этому решению мы пришли совместно, — с тем же невозмутимым видом пояснил офицер.

— Надо же! — удивилась девушка. — И что же нас с тобой подвинуло к такому консенсусу?

— Твоё желание прийти в более-менее приличную форму.

— А поконкретней нельзя? А то я сейчас просто теряюсь в догадках, что меня ожидает: урок аэробики или правильно организованное похмелье?

— Скорее, второе. — улыбнулся Кантемир. — Когда ты вчера упала мне на плечо и призналась, что выпила лишку, я сказал, что утром смогу привести тебя в чувство, накормив солянкой собственного приготовления. Ты взяла с меня страшную клятву, в том, что я выполню обещание и не обману бедную девушку, после чего мирно заснула.

— И ты поклялся?

— У меня не было выбора.

— Значит, мы едем к тебе есть приготовленную тобой солянку? И никакого интима?

— Я слышу, девушка, в вашем голосе разочарование. Простите великодушно, но ни о какой интимной стороне нашей сегодняшней встречи вчера уговора не было. Впрочем, если Вы настаиваете…

— Настаиваю, но только на солянке! — перебила Василиса, и, откинувшись на сиденье, закрыла глаза. Откуда-то из глубины желудка накатывал очередной приступ тошноты.

Водка была холодной, отчего гранёная «сталинская» стопка — память о родительском доме — сразу запотела.

— Я не могу! — заныла Василиса. — Меня сейчас стошнит!

— Не стошнит, — заверил её хозяин просторной квартиры. — Это финская водка, и в ней практически нет сивушных масел. Выпей, но только сразу — одним глотком.

Василиса покосилась на тарелку с аппетитно пахнущей солянкой, и, закрыв глаза, опрокинула в себя стопку. Водка холодной, практически безвкусной жидкостью побежала по пищеводу, и через минуту Василиса почувствовала, что живительное тепло разлилось по телу и тошнота её больше не мучает.

— Теперь глотни горячей солянки, — поучал соблазнитель. — Потом ещё ложечку, но не торопись. Через пару минут ты почувствуете себя лучше, и у тебя появится аппетит.

— В твоих словах чувствуется опыт. Ты часто похмеляешься? — занюхивая кусочком свежего бородинского хлеба, с невинным видом поинтересовалась журналистка.

— Иногда приходится, если требуют обстоятельства.

— А если не требуют?

— Если не требуют, то я не напиваюсь!

— Значит, вчера ты напился в силу оперативной необходимости?

— Ну, если быть точным, то вчера из нас двоих напилась только ты, а я спиртное употреблял умеренно, так сказать, за компанию. Ешь солянку, а то остынет!

— Хм! Значит это я сегодня выгляжу перед тобой в невыгодном свете, а ты, собственно, ни при чём?

— Получается так!