Читать книгу "По ту сторону - Александр Доставалов"

Кроме обычной здесь воспитанности, в отношении к скалолазам проскальзывало еще и восхищение. Они стали героями, и все их пожелания выполнялись даже несколько быстрее, чем следовало. Им разрешили общаться с газетчиками и предложили созвать пресс-конференцию, но от этой идеи ребята пока решили отказаться. Никто из скалолазов не отличался патологической скромностью, просто им не хотелось, чтобы их начали узнавать на улицах. Как сказал Женька: «Я хочу спокойно попить пивка на лавочке». Единственное, на чем настояли спецслужбы, было постоянное присутствие рядом со скалолазами двух их сотрудников. Но и то была скорее услуга, нежели навязчивое сопровождение — эти двое всегда были готовы вызвать машину, которая появлялась в мгновение ока, в чем-то помочь, обеспечить, рассказать и не мешали скалолазам расходиться по городу, когда тем хотелось побыть в одиночестве.

Состоялась и встреча с премьером.

Яблочкин внимательно выслушал их рассказ, задал несколько точно сформулированных вопросов, а затем попрощался, порекомендовав как следует отдохнуть. Чувствовалось, что он уже владеет подробной информацией. После этой встречи Женьке сообщили, что ему присвоен очень высокий «допуск доверия», и передали соответствующий цифровой код. Отныне он мог напрямую связываться с премьером или с правительством.

Но пока ребята действительно предпочитали отдыхать.

Общежитие оказалось очень комфортабельным и удобным; оно отличалось от своих параллельных аналогов обилием бытовой техники и полным отсутствием мусора. Вообще, все, что окружало скалолазов, все, что они видели и слышали на улицах, было как-то даже не похоже на Россию.

Могучая, богатая, спокойная страна. Мечта, неожиданно ставшая явью.

Юлька благополучно нашлась уже на второй день. Сначала она долго откисала в ванной, разглядывая в зеркальных стенах свои исцарапанные ноги, затем решила не расстраиваться, повернула специальный рычажок — восемь разных положений, и стены из зеркальных стали матовыми. Различных комбинаций душа оказалось около десятка. Через два часа, отчаявшись перепробовать весь сервис, Юлька вылезла из ванной — со всех сторон пошел теплый воздух, как будто включился огромный фен, — растерлась ярко раскрашенным махровым полотенцем и подошла к Женьке. Тот лежал на тахте и читал какую-то книжку по местной истории. Рядом стояла бутылка пива. Юлька мрачно буцнула Женьку ногой.

— Что, Евген, не спится?

Тот оторвался от книжки и посмотрел на мокрое еще явление. Настроение у Юльки было конкретное — подраться. Женька отхлебнул пивка.

— Тебе чего, лапушка? — благодушно спросил он. Юлька уселась у него в ногах, небрежно запахнувшись в халатик.

— Это что, студенческое общежитие?

— В общем-то, да.

— Нормальное, обычное студенческое общежитие?

— Ну, не совсем, конечно. Лучший университет России, Москва. Да плюс еще у нас гостевые комнаты, а гостей здесь уважают.

— Все равно, — Юлька вытянула вдоль Женьки ноги, — мы как будто в США приехали.

Женька усмехнулся:

— В здешних Штатах намного хуже. А Россия — сильнейшая в мире страна. Так что гордись, Юльчетай… — Он опять потянулся за пивом, но тонкая рука перехватила бутылку.

— Погоди, Жень. Ты сначала расскажи, почему тут все так хорошо? Понимаешь, о чем я?

Женька задумчиво почесал подбородок.

— Я же не историк. Юля. Мы с Герой вчера Димку навещали, так они мне кое-что порассказали. Вот, даже решил почитать, — он кивнул на книжку. — Кстати, Демьян в больнице свои мухоморы курил, ему хотели запретить, так он только сказал — личное и его оставили.

— Ну и ладно. Пусть курит на здоровье. Ты не отвлекайся.

— Я не отвлекаюсь. Расхождение было где-то в восемнадцатом году. Причем явного, яркого события, как «ночь длинных ножей», не было. Димка говорит, что здесь неправильно легли два снаряда. Два снаряда, выпущенные в Гражданскую войну. Или, вернее, у нас они легли неправильно, а здесь, наоборот, все как и должно быть.

— Непонятно. Что значит правильно или неправильно?

— Понимаешь, в нашей истории очень странно погиб генерал Алексеев. Главнокомандующий Белой добровольческой армией. Его убило в Новочеркасске шальным одиночным снарядом, залетевшим прямо в штаб. Это даже не артобстрел был, просто бахнул кто-то из пушки в сторону города. И все. А здесь Алексеева только контузило; он потом всю жизнь шеей дергал.

— Как Овечкин, что ли?

— Ну, не знаю. Вроде того.

— Ну и что? Что такого мог сделать один генерал, пусть даже командующий?

— Много, Юля. Очень много. Он их объединил, белых-то. Они же не только с красными, они и между собой за власть конфликтовали. Деникин, Колчак, Краснов, Юденич. С Грузией успели даже повоевать, по-моему. Петлюра этот выскочил. Не было общей координации действий. Одна рука бьет, другая в это время защищается. Или, как Шкуро — прошел рейдом, пожег чрезвычайки, нахапал в них золота, и обратно в Новочеркасск. Гулять да церкви строить, грехи замаливать. А уже через год те церкви красные разграбили.

— А здесь?

— А здесь сразу был единый командующий. Трения, конечно, возникали, но намного меньше. И, самое главное, они землю крестьянам дали, понимаешь? Алексеев и дал. Не в двадцатом, как Врангель, когда у него уже один Крым остался, а именно в восемнадцатом.

— И что, народ за белыми пошел? Красные ведь тоже землю обещали.

— Вот именно, обещали. Потому за ними и пер мужик. Вспомни, как у нас Гражданская война шла. С одной стороны казаки да офицерские роты, вся профессиональная армия. Они почти все бои выигрывали. Разобьют одну часть, а за ней уже стоит другая. Они другую разобьют, а за ней свеженьких уже две или три. Красные воевали плохо, но брали числом. Числом, а не уменьем.

— Ну прямо. А с той стороны что, не русские были?

— Юлька, война ведь это тоже ремесло. Если бы соревнование шло в том, кто больше деталей на токарном станке выточит, наверное, офицеры бы отстали от рабочих. А насчет повоевать — уж извини. Белые чехвостили красных постоянно. Вся история о том. И все равно войну проиграли, потому как притока свежих сил у них почти не было.

— А здесь?

— А здесь они, вместо того чтобы по деревням мужиков пороть, землю им дали. И те на мобилизацию шли почти добровольно, да не постреливали в спину из-за кустов. Соотношение сил получилось не один к десяти, а примерно поровну.

— Погоди, а разве не Деникин командовал Добровольческой армией?

— Деникин. У нас — Деникин. Именно он Алексеева и сменил, а прежде у него в штабе работал. Обычный штабной генерал.

— Понятно, — Юлька задумчиво обняла свою коленку. — Тогда, конечно, авторитет у него был меньше. А второй снаряд?

— Второй снаряд ударил в городе Свияжск, под Казанью. Примерно в то же время. Белая батарея прицельно молотила по наблюдательному пункту Троцкого. Знали, что он там, и надеялись достать. Били плотно, даже огонь корректировали, и аэроплан потом прилетал — бомбить, но толку никакого не вышло. Это у нас. Троцкого только землей присыпало.