Читать книгу "Превосходство Гурова - Алексей Макеев"

И вот наконец Гуров оказался дома! Он специально не стал предупреждать жену о своем возвращении, чтобы сделать ей сюрприз. Судя по времени, Маша была в театре, так что Лев Иванович переоделся и стал разбирать вещи. Повесил упакованный в специальную картонную коробку костюм в платяной шкаф в спальне, побросал грязное белье в стиральную машину, убрал полушубок с валенками на антресоли, а обувь в ящик в прихожей. Последней он взялся за коробку с гостинцами, открыв которую невольно ахнул, потому что мужики постарались вовсю – чего там только не было! Убрав все в холодильник, он сел в кресло с фотоальбомом и стал рассматривать фотографии. Да, прав был Ерофей, тайга прекрасна в любое время года. От этого приятного занятия его оторвал звук поворачивавшегося в замке ключа, и он поспешил в прихожую, чтобы встретить жену.

– Лева! – радостно закричала она, увидев его.

А вот он при виде ее застыл столбом! На Марии была норковая шуба до пола, рукава и капюшон которой были оторочены соболем!

– Лева! Ты чего? – удивилась она, отбрасывая капюшон назад, и он увидел у нее в ушах и на руке бриллианты.

– Та-а-ак! История повторяется! Я отказался от денег, так они тебе шубу и цацки-ляльки всучили! В прошлый раз был джип, теперь – это!

– Что значит «всучили»? – тут же взвилась Маша. – Это подарок на Новый год!

– И откуда он взялся? – ехидно спросил Гуров. – С неба упал?

– Николай привез, – сердито ответила Мария – она тоже была хорошо знакома с Савельевым.

– Вот ведь паразит! Вез нас из аэропорта и даже звуком об этом не заикнулся! – возмутился Гуров.

– Потому что все знают, какой ты бешеный! – сказала она и ехидно спросила: – Интересно, а Стас своей жене тоже будет скандал устраивать?

– Как, и ей тоже подарили? – удивился Гуров.

– Представь себе! Ну, чего встал? Давай! Выбрасывай шубы на помойку на радость местным бомжам! Только тогда уже и свой плащ выбрасывай!

– Какие шубы? Какой плащ? – остолбенел Гуров.

Он отодвинул ту дверцу шкафа-купе, за которой были вещи жены, там висела еще одна шуба, на этот раз из нерпы с отделкой из голубой норки, а рядом с ней – черный лайковый мужской плащ с меховой подстежкой и отстегивающимся меховым, как он теперь уже знал, медвежьим воротником, а на полке лежала новая шапка из такого же, как у Виталия, меха. Отвернув полу плаща, он увидел такой же фирменный знак, как и на своем костюме: по краям небольшого черного прямоугольника были золотом вышиты какие-то узоры, а в центре крупными буквами красовалось слово «ЛЕША». «Ну, правильно! Леша ведь и по меху, и по коже работает». Зачем-то взяв шапку, Гуров обессиленно опустился на пуфик и вздохнул.

– Между прочим, это вольная норка, – объяснила ему жена, стоявшая по-прежнему в шубе.

– Что значит «вольная»? – безразличным тоном поинтересовался он.

– То есть та, которая не клеточного разведения, а сама по себе бегала, и ее охотники подстрелили. Поэтому у нее мех и длиннее, и гуще, – со знанием дела объяснила Мария.

– Да, на полтора миллиона это тянет, – хмуро заметил Лев Иванович, а потом заявил: – Знаешь, а я, наверное, вернусь на пару дней в Новоленск и перестреляю этих паразитов, к чертовой матери. Опять они меня на вороных объехали!

На самом деле тот факт, что жена Стаса тоже не осталась без подарков, несколько примирил его с ситуацией. И не знал тогда Гуров, что она получила просто обычную норковую шубу и больше ничего, а вот бриллианты Марии были настоящими голубыми якутами чистейшей воды, иначе действительно отправился бы в Сибирь. Все это выяснилось уже потом, когда исправить ничего было нельзя, а кулаками, которыми машут после драки, обычно бьют себя по голове.

– Если тебе так будет спокойнее, я могу все это совсем не носить. Или даже продать. – Мария хлюпнула носом, но зная, что в общении с мужем на такие скользкие темы важно вовремя остановиться, а то можно и заиграться, грустно спросила, переводя разговор на другое: – А чем это так вкусно пахнет?

– Мужики гостинцы прислали, – тусклым голосом проговорил Гуров.

– Ой, как интересно! – оживилась она и бросилась на кухню, но шубой предпочла не рисковать и снимать ее в прихожей не стала.

А Гуров, вздохнув, пошел вслед за ней.

Новый год Лев Иванович с женой отмечали в доме Болотина, где собрались не самые последние и бедные в стране люди. Мария произвела фурор своими бриллиантами, а Гуров – своим костюмом. Мужчины, которые порой бывают не менее любопытны, чем женщины, сначала долго разглядывали его, а потом, не выдержав, подошли, и один из них спросил:

– Костюм от Лагерфельда? – Гуров на это только отрицательно покачал головой, и тот обрадованно воскликнул: – Я же говорил, что это Версаче! А ты мне: Лагерфельд, Лагерфельд!

– Нет, это не Версаче, – мысленно посмеиваясь, ответил Лев Иванович. – Я его в России на заказ шил.

– Этого не может быть! – решительно заявил один из мужчин, и Гуров, отогнув полу пиджака, показал им этикетку.

– Леша, – задумчиво протянул другой. – Я в Москве и Питере всех мастеров знаю, потому что уже всех перебрал – у меня же фигура нестандартная. Более-менее прилично сделать могут, но у тебя уровень экстра-класса! Что же это за Леша? Где он работает?

– Этот мастер шьет для очень, – выделил Лев Иванович, – узкого круга людей и со стороны никого не берет. Я к нему попал чисто случайно и только на один раз – это меня один человек так за помощь отблагодарил.

– То есть его координаты ты дать не можешь? – разочарованно спросил мужчина с нестандартной фигурой и вздохнул.

– Поймите правильно, я обещал, – извиняющимся тоном ответил Гуров.

– Для Самого, что ли? – уточнил тот, но Гуров только виновато пожал плечами.

– Ну, тогда к нему действительно не попасть, – вздохнули мужчины.

Медленно проползла сырая и слякотная московская зима, мигом промчалась весна, еще быстрее – лето, и наступила осень. Точнее, второе воскресенье сентября. И все в Новоленске произошло именно так, как было запланировано: среди кандидатов на пост губернатора были Косолапов, Романов и еще один пришлый, как их звали в Сибири. Прямо накануне выборов Михаил Михайлович снял свою кандидатуру по семейным обстоятельствам, и практически единогласно новым губернатором был избран Александр Александрович Романов. А Потапыч с женой уехали в Анапу, куда тут же стали приглашать погостить своих знакомых и родственников. Среди них оказались и Гуров с Марией, которые провели в их гостеприимном доме пару недель. А Романов, уже в новом качестве, частенько наезжает в Москву и всегда заходит в гости к Гурову, который теперь зовет его, как и все, просто Сашкой.