Читать книгу "Больше, чем я просила - Екатерина Шерив"

с ней по-человечески, а она вынуждает меня действовать иначе. Ты сказала, что гордишься мной, потому что я не опустился до её уровня. Мне кажется, я всё-таки опустился.

– Нет, это не одно и то же. Ты же не оскорбляешь её в ответ, не бросаешь в неё посудой, как она в тебя? Даже мне пришлось применить в отношении неё силу, а ты добился от неё послушания по-другому.

– Да. Эта ваша война с ней… Кстати, как твой лоб?

Он убрал её волосы назад и внимательно всмотрелся в место удара.

– Ничего не осталось… – он «вернул» на прежнее место её волосы и пригладил их с такой нежностью, что Тата закрыла на несколько секунд глаза. – На Лизе твои царапины тоже зажили. Никогда не думал, что ты на такое способна…

– Я тоже. Я и сама не знаю, на что ещё способна ради тебя.

– И не нужно этого знать… Просто будь рядом со мной и продолжай любить.

– Хорошо. И как всё-таки подействовал на тебя разговор с моим папой?

– Он сказал, что Лиза – моя жена и мой долг быть с ней всю жизнь. А тебе я не должен давать надежду на то, что у нас ещё что-то получится, а должен отпустить и дать шанс встретить своё счастье. Господи, Тата, у меня тогда голова кругом пошла. Я разрывался между его словами, чувствами к тебе и новой ролью, которую играл перед Лизой. Я попытался разобраться в этом, но у меня не получилось. Теперь я понимаю, что написав тебе то письмо, только больше всё запутал. Прости меня…

– Теперь, когда ты всё объяснил, я тебя поняла. Но а как массаж? Есть какие-то результаты?

Он на пару секунд опустил глаза, а потом заговорил на тон тише.

– Недавно ей показалось, что она что-то почувствовала в ногах.

– Серьёзно? Это же хороший знак!

– Да, но её радости хватило на два дня, а потом её лень вернулась. Хотя даже врач, которого я вызвал сразу после этого случая, сказал, как ты, что это хороший знак и что нужно продолжать.

– Так и делай.

– Я буду. Ради нас с тобой, – он положил голову на подушку, продолжая смотреть на неё восхищённым взглядом. – Тата, мне надо будет завтра уехать… Лизу нельзя надолго оставлять. Заставить её делать массаж могу только я, а его прерывать ни в коем случае нельзя, иначе вся проделанная работа обнулится.

– Я понимаю…

Он приподнялся и оказался с ней настолько близко, что его лёгкое дыхание защекотало её лицо.

– Тата, я так люблю тебя… но я не могу тебе ничего пообещать, не могу дать уверенность в нашем с тобой завтрашнем дне…

– Обещай мне только, что будешь продолжать бороться с болезнью Лизы, а если прислушиваться к кому-то, то только к своему сердцу.

Она приложила руку к середине его груди. Его глаза внимательно проследили за её движением.

– Я обещаю. А когда ты собираешься возвращаться в Нижний Новгород?

– В сентябре.

Он громко задышал и обежал беспокойными глазами всю комнату за секунду.

– Боже мой, ещё полгода без тебя…

Он накрыл её губы просто огненным поцелуем, а потом сбросил с себя одеяло. Через секунду она почувствовала вес его тела на себе. Не отрываясь от её губ, он стал расстёгивать пуговицы на её пижаме сверху вниз. Мысль, что скоро его руки коснутся её обнажённого тела, отозвалась дрожью внутри неё. Тата вцепилась в изголовье кровати, и ей показалось, что её вздымающаяся грудь могла сбросить края её расстёгнутой рубашки.

– Тата, если бы ты только знала, до какой степени мне приятно наблюдать, как ты таешь от моих даже лёгких прикосновений. Я каждый раз теряю голову от того, что так на тебя действую. Эту ночь ты точно будешь помнить ближайшие полгода. Там в Нижнем Новгороде мне нужны силы, чтобы справляться с трудностями…

– Бери сколько хочешь… – услышала она тихие слова, а потом вдруг поняла, что сама их произнесла.

Его губы оказались в самом центре её груди. От этого она резко выгнулась и как будто устремилась куда-то вверх. Его руки скользнули под её рубашку и сцепились на её пояснице, а потом добрались до лопаток.

Водоворот ощущений захватил её, и его имя она произносила на выдохе почти без перерыва. Это продолжалось до тех пор, пока он снова не накрыл её рот очередным поцелуем. Чувства настолько возвысились над ней, что она терялась в способах управлять ими. Потом она услышала от него шёпот; это было что-то типа «постарайся не терять сознание».

У неё это не получилось.

***

Ранним утром Артёму нужно было уезжать. Перед дорогой Тата накормила его жареной яичницей с салом. Она составила ему компанию и сделала ещё пару бутербродов со сливочным маслом к чаю.

Тата старалась ловить с ним каждое мгновение, ведь в ближайшие полгода она вряд ли увидятся. Перед ним стояло столько задач и ей самой нужно было довести начатое дело до конца.

День выдался тёплым, и Тата отправилась вместе с Артёмом на автовокзал. Всю дорогу они шли, взявшись за руки. Он расспросил её о жизни в Олонках и несколько раз заставил сказать, что она не жалеет, что приехала именно в эту глушь. Потом Артём много говорил о своей работе и сказал, что точно бы свихнулся от Лизы, если бы работал строителем, а не архитектором. Он благодарил Тату за то, что она открыла ему глаза на то, кто он есть на самом деле.

Перед тем как сесть в автобус, они долго стояли на улице в обнимку.

– Артём, береги себя, – произнесла она, прижимаясь щекой к его груди. – И не забывай писать.

– Куколка, я хочу, чтобы мы с тобой прожили долгую жизнь. Я буду себя беречь. А ты береги себя и тоже часто пиши мне. И не задерживайся здесь.

– Артём, до сентября… Не дольше.

Когда он коснулся её губ на прощанье, она закрыла глаза и обострила свои чувства до максимума. Ей было всё равно, смотрит ли на них сейчас кто-нибудь. Для неё самым важным было не упустить не единой детали, связанной с ним.

Она медленно открыла глаза, когда он уже поднимался по ступенькам автобуса, растягивая её руку. В последний миг перед расцеплением их рук, она сжала кончики его пальцев своими кончиками пальцев. Всё будет хорошо! Для неё он никуда не уезжал. Он всегда в её сердце. От этих мыслей улыбка сразу растянулась на её лице. Несмотря на все сложности, она была