Читать книгу "Космос - Карл Эдвард Саган"

Около двух третей массы человеческого головного мозга приходится на его кору, которая отвечает за интуицию и разум. Человек развивался как общественное существо. Мы получаем удовольствие от общения, заботимся друг о друге. Мы сотрудничаем. Нам свойствен альтруизм. Мы блестяще справились с расшифровкой некоторых природных закономерностей. Мы стремимся работать сообща и знаем, как организовать совместную работу. Если мы готовы осмыслить перспективу ядерной войны и тотального разрушения нашего развивающегося глобального общества, разве мы не должны также задуматься над кардинальной реструктуризацией наших обществ? С внеземной точки зрения нашей глобальной цивилизации грозит полный провал в решении самой главной из всех стоящих перед ней задач — сохранении жизни и благосостояния жителей планеты. Но не должны ли мы в таком случае в каждой стране быть готовы к серьезным изменениям традиционного образа действий, к фундаментальной реорганизации экономики, политики, социальных и религиозных институтов?

Столкнувшись со столь тревожной проблемой, мы всегда пытаемся преуменьшить ее серьезность, называя паникерами тех, кто заводит речь о конце света, утверждая, что кардинальные изменения наших институтов непрактичны или противоречат «человеческой природе», как будто ядерная война практична или будто бы существует только одна-единственная человеческая природа. Полномасштабной ядерной войны никогда еще не было. Каким-то образом из этого делают вывод, что ее никогда не будет. Но она может случиться только один раз. И тогда уже будет слишком поздно пересматривать статистику.

Соединенные Штаты — одно из немногих государств, которое на самом деле поддерживает усилия, направленные на свертывание гонки вооружений. Однако сопоставление бюджетов Министерства обороны (153 миллиарда долларов в 1980 году) и Агентства по контролю над вооружениями (0,018 миллиарда долларов) демонстрирует то значение, которое мы придаем этим двум направлениям деятельности. Почему бы разумному обществу не тратить больше средств на изучение и предотвращение возможной новой войны, а не на подготовку к ней? Разобраться в причинах войн вполне возможно. Но наше современное понимание этого вопроса крайне ограниченное — вероятно, потому, что со времен аккадского царя Саргона средства, выделяемые на разоружение, всегда были менее чем недостаточными. Микробиологи и физиологи изучают болезни главным образом для того, чтобы лечить людей. Они редко занимаются выведением болезнетворных микроорганизмов. Давайте изучать войну так, как если бы она была, по меткому выражению Эйнштейна, детской болезнью. Мы достигли точки, когда распространение ядерных вооружений и сопротивление ядерному разоружению угрожают каждому жителю планеты. Нет больше особых случаев и частных интересов. Наше выживание зависит от того, сможем ли мы в массовом порядке направить свои знания и ресурсы на изменение собственной судьбы, чтобы кривая Ричардсона не повернула направо. Будучи ядерными заложниками, мы, все люди на Земле, должны разобраться в особенностях течения обычной и ядерной войны. Затем мы обязаны просветить наши правительства. Нам следует изучать науку и технологии, которые только и могут обеспечить наше выживание. Надо найти в себе смелость бросить вызов привычным социальным, политическим, экономическим и религиозным представлениям. Необходимо приложить все силы к осознанию того, что все жители Земли — такие же люди, как и мы. Конечно, все это трудно осуществить. Но, как говаривал Эйнштейн, когда отвергались его «непрактичные» или «несовместимые с человеческой природой» предложения: а какая у нас альтернатива?

Млекопитающим свойственно прижимать к себе и ласкать своих малышей, ухаживать за ними, любить и баловать их — поведение, совершенно нехарактерное для рептилий. Если действительно в наших черепах живут в тревожном перемирии R-комплекс и лимбическая система, продолжая напоминать о своих древних корнях, следует ожидать, что родительская ласка и терпимость поощрят нашу млекопитающую природу, а отсутствие физической привязанности выработает рептильное поведение. Сказанное подтверждается некоторыми фактами. Лабораторные эксперименты Гарри и Маргарет Харлоу показали, что у обезьян, выросших в клетках и физически изолированных от сородичей — даже при том, что животные могли видеть, слышать и обонять себе подобных, — развивалась угрюмость, замкнутость, самоубийственное поведение и другие ненормальные черты характера. То же самое наблюдается у человеческих детей, которые растут, не зная физических привязанностей, обычно в детских учреждениях, где они, очевидно, испытывают сильные страдания. Нейрофизиолог Джеймс У. Прескотт провел потрясающий кросс-культурный статистический анализ 400 до-индустриальных обществ и обнаружил, что там, где детям сполна достается физической ласки, люди склонны отвергать насилие. Даже общества, где не принято ласкать детей, порождают несклонных к насилию взрослых, если в них не подавляется подростковая сексуальность. Прескотт считает, что культуры, тяготеющие к насилию, состоят из индивидуумов, лишенных телесных удовольствий на протяжении двух критических периодов жизни — в детстве или в отрочестве. Там, где поощряются физические ласки, нет склонности к воровству, организованной религии и показной роскоши; там же, где к детям применяются физические наказания, в обычае рабовладение, частые убийства, пытки, нанесение увечий врагам, женщина признается низшим существом и бытует вера в одно или нескольких сверхъестественных существ, вмешивающихся в повседневную жизнь.

Мы недостаточно хорошо понимаем человеческое поведение, чтобы определенно говорить о механизмах, лежащих в основе этих отношений, однако мы можем о них догадываться. Прескотт пишет: «Вероятность того, что общество, которое поощряет детские ласки и терпимо относится к добрачным половым отношениям, будет склонно к физическому насилию, составляет два процента. Шансы на то, что эта связь является случайной, составляют 1 к 125 000. Я не знаю других параметров, которые обладали бы столь высокой предсказательной силой». Дети очень нуждаются в физических ласках, подростками властно движет сексуальность. Если в юности они получают желаемое, то общество приобретает взрослых, не склонных поддерживать агрессию, территориальность, ритуалы и социальную иерархию (хотя по мере роста дети могут получить немалый опыт подобного рептильного поведения). Если Прескотт прав, в эпоху ядерного оружия и эффективных контрацептивов жестокое обращение с детьми и подавление сексуальности является преступлением против человечности. А пока что каждый из нас способен внести неоспоримый личный вклад в будущее мира, нежно обнимая своих детей.

Если склонность к рабовладению и расизму, женоненавистничеству и насилию связаны между собой — в характере отдельного человека и в человеческой истории, как об этом говорят кросс-культурные исследования, — тогда у нас есть основания для оптимизма. Повсюду в нашем обществе заметны относительно недавние фундаментальные изменения. За последние два века унизительное рабство, сохранявшееся на протяжении тысячелетий, полностью уничтожено всколыхнувшей всю планету революцией. Женщины, которые тысячи лет пребывали в зависимом положении и традиционно не допускались до реальной политической и экономической власти, постепенно даже в самых отсталых обществах становятся равными партнерами мужчин. Впервые в современной истории крупная военная агрессия была прекращена отчасти благодаря внезапному резкому изменению настроений граждан страны-агрессора[231]. Старые призывы к национальной и патриотической гордости стали терять свою привлекательность. Возможно, благодаря общему подъему уровня жизни во всем мире стали лучше обращаться с детьми. Начавшись всего несколько десятилетий назад, эти стремительные глобальные изменения идут именно в том направлении, которое необходимо для выживания человечества. Развивается новый уровень понимания, на котором осознается, что все мы представляем собой один вид.