Читать книгу "Двурожденные. Книга 3. Браслеты Скорби - Брендон Сандерсон"

– Может быть.

– И если никому и никогда не будет больно, – продолжал Гармония, – останутся ли люди довольны? Не начнут ли они молиться мне, прося о большем? Не будет ли кто-то из них по-прежнему ругаться и плеваться, заслышав мое имя, потому что беден, в то время как другие богаты? Должен ли я это сгладить, сделать всех одинаковыми, Ваксиллиум?

– Я не попадусь в эту ловушку. Ты Бог, не я. Ты можешь определить границу, знаменующую предотвращение худшего. Ты и только ты можешь понять, как предотвращать худшее разумным образом, не мешая нам жить своей жизнью.

Свет впереди внезапно укатился вдаль, и Вакс обнаружил, что они обогнули… планету и стояли теперь высоко над нею. Ступили из тьмы в свет, что позволило Ваксу увидеть внизу мир, окутанный спокойным, прохладным светом.

За пределами света зависла красная дымка. Она была повсюду, словно сдавливая мир. Вакс чувствовал, что из-за нее задыхается – из-за миазмов ужаса и разрушения.

– Возможно, – негромко проговорил Гармония, – я уже сделал именно то, что ты предлагаешь. Ты этого не видишь, потому что худшее никогда тебя не достигало.

– Что это такое? – спросил Ваксиллиум, пытаясь осознать эту обширную красноту. Она стремилась внутрь, но тонкая пленка из света – вроде пузыря вокруг мира – ее останавливала.

– Образ. Возможно, примитивный.

Гармония посмотрел на Вакса и улыбнулся, как улыбается отец при виде изумленного ребенка.

– Наш разговор не закончен, – не сдавался Вакс. – Ты позволил ей умереть. Ты позволил мне ее убить!

– И как долго ты будешь себя за это ненавидеть? – тихо спросил Гармония.

Вакс стиснул зубы, но не смог справиться с дрожью, которая его охватила. Он все переживал заново: держал ее, пока она умирала. Осознавал, что убил ее.

Внутри его кипела ненависть. Ненависть к Гармонии. Ненависть ко всему миру.

И да. Ненависть к самому себе.

– Почему? – спросил Вакс.

– Потому что ты этого потребовал.

– Я этого не делал!

– Делал. Часть тебя сделала. Та вероятность, которую я вижу, один из возможных Ваксиллиумов – они все суть ты, но не объединены в одно. Познай себя, Ваксиллиум. Ты бы хотел, чтобы ее убил кто-то другой? Тот, кого она не знала?

– Нет, – прошептал он.

– Ты бы хотел, чтобы она жила, чтобы ее разум остался порабощен? Испорчен тем проклятым штырем, который навеки оставил бы шрамы, даже если бы его заменили?

– Нет.

Вакс плакал.

– И если бы ты знал, – не сводя с него глаз, продолжал Гармония, – что никогда не сумеешь нажать на спусковой крючок, если на глазах твоих не будет пелены? Если бы ты понял, что сделала бы с тобой правда – остановила бы твою руку и заключила бы ее в вечную ловушку безумия, – что бы ты тогда у меня попросил?

– Не говори, – зажмурившись, прошептал Ваксиллиум.

Молчание как будто продлилось вечность.

– Мне очень жаль, – ласково произнес Гармония, – что тебе так больно. Но мне не жаль, что я заставил тебя сделать то, что сделать следовало.

Вакс открыл глаза.

– И когда я сдерживаюсь, когда рука моя не защищает тех, кто внизу, я вынужден так поступать, опираясь на веру в то, что люди способны справиться сами. – Гармония бросил взгляд на красную дымку. – И еще я занят другими проблемами.

– Ты не сказал мне, что это такое, – заметил Вакс.

– Потому что не знаю.

– Это… меня пугает.

– Так и должно быть.

Внизу, на одном из материков, блеснула маленькая искра. Вакс моргнул. Он ее увидел, несмотря на невероятное расстояние.

– Что это было? – спросил он.

Гармония улыбнулся:

– Вера.

Мараси сжала обеими руками наконечник копья.

И зачерпнула… все.

В нее хлынул поток силы, и она вспыхнула, словно большой пожар. Снег застыл без движения в воздухе. Мараси встала, протянула руку к поясу ближайшего из своих тюремщиков и сняла флакон с металлами. Взяла их все – по несколько у каждого охранника – и выпила. Она черпала силу из метапамяти, и это позволяло двигаться так быстро, что, поднимая руку, на краткий миг замечала оставшийся позади «карман» вакуума. Мараси улыбнулась.

А потом зажгла металлы. Все сразу.

И в тот запредельный миг ощутила, как изменилась и расширилась. Почувствовала, как сила самого Вседержителя, хранившаяся в Браслетах Скорби – наконечнике копья, который был зажат в руке, – хлынула сквозь нее, и подумала, что вот-вот взорвется. Словно в артерии и вены внезапно закачали океан света.

Вырвавшиеся во все стороны голубые лучи указали на металлы, потом начали умножаться, меняться, преображаться. Благодаря им все виделось в голубом свете. Не было ни людей, ни предметов – только сгустки энергии. Металлы блистали, словно были дырами, ведущими в иное пространство. Концентрированной сущностью, открывающей тропу к силе.

Резервы истощались с потрясающей быстротой. Мараси сбавила скорость. По какой-то причине люди вокруг нее дернулись, зажимая ладонями уши. Мараси изо всех сил толкнула.

От алломантического толчка охранники отлетели на добрых пятьдесят футов. Перед Мараси остались Костюм и Тельсин, смотревшие на нее с ужасом. Они выглядели как сияющие средоточия энергии, но Мараси их узнала. Внутри их были штыри.

Как кстати! Эти штыри сопротивлялись алломантическим толчкам, но подобные ограничения теперь не беспокоили Мараси. Она подняла руку и, воспользовавшись тем самым металлом, которым они себя проткнули, отшвырнула обоих прочь.

Со всех сторон на Мараси кинулись охранники, но она расшвыряла их и оторвалась от земли, оттолкнувшись от металлических частиц в камнях под ногами.

Зависнув над землей, Мараси с удивлением обнаружила, что вокруг нее что-то кружится. Туман? Откуда он взялся?

«Из меня», – поняла она.

Мараси зависла в воздухе, наполненная силой, и в тот миг ощутила себя Вознесшейся Воительницей. Она в полной мере обладала тем, что Ваксиллиум едва ли испытал за целую жизнь. Она могла стать им, затмить его. Могла принести справедливость целым народам. И вот, удерживая это знание внутри себя, обладая им в полной мере, Мараси наконец-то призналась себе…

«Я не этого хочу».

Она больше не позволит детским мечтам одержать над собой верх. Улыбнувшись, Мараси алломантическим толчком швырнула себя в сторону храма.

Стерис глядела вслед сестре, которая… улетела.

– Неожиданно.

Ну вот, стоило предположить, что она подготовилась ко всему, как Мараси начала светиться и, словно кукол, расшвыривать во все стороны людей, а потом унеслась прочь, оставляя след из тумана… м-да, такого в списке не было. Такое даже в приложение не попало!