Читать книгу "Я люблю.Бегущая в зеркалах - Мила Бояджиева"

Как давно это было. Значит, таинственному господину Брауну — что за нарочито безликая фамилия? — уже где-то за 45. Странно, почему она никогда не задумывалась о его возрасте. Остин вышел из мира взрослых, покровителей, наставников, незаметно перейдя на ее территорию, в позицию равноправного товарищества. В санаторий Леже к израненной Алисе приезжал близкий друг с такими вескими полномочиями давнего, а может, изначального душевного родства, что никому — ни матери, ни Луке, ни близким подругам, не перепала подобная мера Алисиного доверия и откровенности.

И вот теперь эта Лаура. Гордится и радуется. Славно, конечно, что Остин не будет одинок, что заживет, наконец, по-человечески и однажды навестит их с кучей ребятишек. А Лаура будет кокетливо жаловаться, какой он безумный отец — ни в чем не может отказать малышам. «Дай им Бог!» подумала Алиса, скрывая перед каким-то всевидящим оком свою зависть к чужим детям и к чему-то еще, о чем не хотелось признаваться даже себе самой.

— А сейчас я тебя познакомлю с потрясающей женщиной, — вернул Алису к реальности голос Лауры, — У нас она самый главный кутюрье.

— Пожалуйста, Лаура, ограничимся пока обычным магазином. Я не собираюсь кружить головы. Только немного отдохнуть. — Алиса подавила вздох и с преувеличенной веселостью показала направо: — Какая милая церквушка на том холме…

3

Вечером в доме Остина состоялась маленькая вечеринка. Хозяин хотел представить «племянницу» своему другу — Альбертасу Жулюнасу. Доктор оказался представительным мужчиной, напоминающим портреты Чайковского благообразием седоватой бороды и вдохновенностью взгляда. Поцеловав руку Алисе, он взглянул на нее из-под очков, как показалось ей, с излишней проницательностью. Алиса устроилась в углу дивана и решила стойко перенести совсем не радовавший ее вечер.

Лаура выглядела чрезвычайно эффектно. Ярко-синий узкий костюм из лоснящегося трикотажа, остроносые туфли на высоком тонком каблуке, поднятые и скрученные на макушке затейливым узлом тяжелые волосы. Узкое, дерзкое лицо с высокими скулами, бледные, полные губы и огненные глаза Кармен, привораживающие жертву. Гибкая, хищная, притягательная.

— Сегодня был замечательный день. Я даже успела закинуть в редакцию эту свою взрывную статью — вернее, подложила им часовой механизм. Надеюсь, главный не испугается и завтра утром разразится настоящий скандал, сообщила она весело.

— А я думаю, что сеньору Валенсо из департамента борьбы с преступностью надо бы уже с сегодняшнего вечера приставить к тебе пару хорошо вооруженных ребят, — заметно помрачнел Браун. — Алиса, наверное, не знает, какую героиню мы имеем честь видеть в своей компании. Журналист Лаура Серджио бульдожьей хваткой вцепилась в горло здешнего «спрута». Право, Лаура, мы уже говорили с тобой об этом. Твоя смелость захватывает дух, ты как гимнаст под куполом цирка. Но зачем отстегивать лонжию, пренебрегая правилами безопасности?

— Я воробей стрелянный, — Лаура с сознанием превосходства устроилась на диване возле Алисы. — Дорогая, поясню лично для тебя — тут-то уже все на этот счет люди образованные. В данном случае мы имеем дело с мафией. Это слово уже вошло в большинство языков мира и объяснения не требует. Увы, именно мы — итальянцы — основные вирусоносители, распространившие эту заразу по всему миру — есть чем гордиться! Мой «спрут» — глава неаполитанской «семьи», сражается с сицилийской группировкой за влияние на промышленном севере Италии. Они уже здорово пощипали друг друга, доставив немало хлопот полиции и подкормив сенсациями прессу. Зверские убийства, взрывы, поджоги радуют обывателя с прошлой осени. Но закону подцепить их никак не удается, работа чистая — все концы в воду. А мой подопечный — о нем-то и идет речь в моей статье — имеет убойную информацию против «семьи» и к тому же — абсолютно бескорыстен. Долг чести, так сказать, оплаченный ценою жизни. Он знает на что идет, но хочет уничтожить вместе с собой всю нечисть.

— Похоже, я попала прямо к развязке криминального романа. И не скажу, чтобы меня это особенно радовало. Испытываю склонность к тихому, благоустроенному обывательству, — Алису почему-то раздражало, с какой тревогой смотрит Остин на отчаянную журналистку. Она решила при первой же возможности сослаться на головную боль и уйти спать.

— Вот и славно! Выходит, нас уже двое, — доктор улыбнулся Алисе. — Я ведь тоже из обывателей, обожающих тихие заводи и прячущих голову под одеяло даже при мысли о непрочно запертых воротах. Хотя мне-то бояться вовсе нечего. Мои нововведения не настолько прибыльны, чтобы порождать завистников и врагов.

— Ты явно скромничаешь, Альбертас, явно прибедняешься. Я-то знаю, что в твою клинику стремятся попасть больные из всей Европы, оказавшиеся не по зубам своим медикам, — вмешалась Лаура.

Оказалось, что доктор Жулюнас, пожив в Индии и Китае, уже пару лет внедряет в медицинскую практику новые для европейской науки восточные методы — рефлексотерапию, иглоукалывание, медитацию, успешно использует необычную диагностику в особо трудных случаях.

— Рискните, мадмуазель Грави, я же вас вовсе не знаю. Позвольте мне рассмотреть радужку ваших глаз — и я «угадаю» хвори, нынешние и потенциальные, — Альбертас направил в лицо Алисы свет настольной лампы и долго всматривался, шевеля губами и сосредоточенно нахмурив брови.

— Выявлена картина ужасающих бедствий? — усмехнулась Алиса.

— Напротив, мадмуазель, у вас хороший, крепкий организм, хотя чем-то вы по мену здорово ударили. Но он справляется, бедолага. Вот бы только чуточку помочь…

— Вы намекаете, доктор, что я — ваша пациентка? Мне еще не встречался врач, не находящий во мне желанную добычу. Видимо, в этом крепком организме есть чем поживиться представителям вашей профессии. Но мне уже, если честно, надоело лечиться. Хочется пожить без пилюль в кармане, капель на туалетном столике и фальшиво-обнадеживающих голосов хорошо оплачиваемых специалистов.

— Хватит, хватит! — Остин решительно хлопнула в ладоши.

— Мы не на медицинском консилиуме. Пора переходить к обывательским развлечениям. Тем более, что завтра я уезжаю и явно не на отдых.

О делах больше не вспоминали — маленькая компания абсолютно беззаботных людей, наслаждающихся ужином, хорошим вином, классическими анекдотами, спроецированными на современность и выдаваемые за реальные жизненные истории. Все делали вид, что отлично отдыхают, заполняя избыточный досуг необременительным касанием популярных тем — политики, спорта, искусства.

Альбертас даже сел за фортепиано и наиграл старинную литовскую колыбельную, якобы повторяющую основные построения индусских песнопений. Тут же выяснилось, что популярные народные мелодии разных итальянских провинций, напетые весьма приблизительно Лаурой, а так же какие-то славянские и цыганские романсы, процитированные Остином, имеют много общего, что и подтверждало мысль доктора о неком едином вселенском первоисточнике творчества.

…Было уже поздно, когда Алиса выскользнула в сад и зябко поежилась — ночи были еще совсем холодные и тихие — где-то теплых гнездах отсиживались соловьи, концертирующие здесь с большой охотой с начала апреля. Ей хотелось взглянуть с террасы на спящий город, светящийся внизу морем мигающих огоньков. Приглядевшись, она обнаружила подсвеченные прожекторами громады соборов и движущийся по изгибам набережной яркий поток автомобильных фар.