Читать книгу "Дети ночи - Дэн Симмонс"

Кейт решила, что трансильванский пейзаж, мелькающий за окном, должен быть прекрасен летом: горные зеленые луга; густые леса, поднимающиеся до высот, не обезображенных дорогами; развалины монастырей на горных вершинах; купола-луковицы православных церквей в небольших деревушках вдоль реки; живописно одетые крестьяне и цыгане, работающие в полях. Но уже сейчас, в октябре, зима легла на землю серой пеленой.

И водитель, и молодой стригой справа от нее курили, машина же, судя по всему, не проветривалась. Кейт ощущала исходившую от мужчин вонь пота и мочи, а запах чеснока становился все невыносимее. Шофер постоянно обращался то к молодому, то к Иону, и говорили они по-румынски в таком пулеметном темпе, что Кейт не понимала ни слова. Все они много смеялись. Она часто ловила на себе их взгляды – до того, как они начинали смеяться, или после. Даже ничего не понимая, Кейт разобрала, что это была развязная самоуверенная болтовня не обремененных интеллектом самцов в присутствии женщины, находившейся в их власти. За свою жизнь она успела наслушаться таких интонаций, насмотрелась на такие же плотоядные взгляды, страдала от таких же смешков еще девочкой в компании юнцов постарше, студенткой в обществе сексуально озабоченных преподавателей, молодым врачом с коллегами, пытавшимися что-то доказать, разведенной женщиной, предоставленной самой себе. Она слишком хорошо все это знала.

– Сегодня будет большой праздник, – сказал Ион, положив ей на колено свою большую руку. – Ты пригласить…, ты особый гость.

Он перевел спутникам свои остроты, и затхлый салон машины наполнился их гоготом.

Ладонь Иона скользнула вверх по ее бедру под юбкой, но Кейт прижала к ноге связанные руки и остановила его. Ион что-то сказал попутчикам, и все снова рассмеялись. Он убрал руку и закурил.

Если бы Кейт сидела рядом с дверью, то могла бы дождаться, пока «мерседес» замедлит ход – что случалось очень редко, – и выброситься из машины. Дорога была покрыта растрескавшимся бетоном и выщербленным асфальтом, обочины почти не было, но это все равно предпочтительней, чем тупо сидеть, как жирная скотинка, которую везут на бойню. Однако ее зажали с двух сторон, и она понимала, что не успеет даже открыть дверь.

Они проехали через город Медиаш, который был гораздо крупнее Сигишоары, но в памяти Кейт от него почти ничего не осталось: лишь заводы, захламленные сортировочные железнодорожные станции, жуткая вонь то ли от нефтеперерабатывающего, то ли от текстильного предприятия и силуэт очень высокого шпиля единственной церкви, подобно черному призраку из прошлого возвышающейся над индустриальным пейзажем.

При выезде из Медиаша Кейт заметила нечто необычное. По всей видимости, на одном из заводов закончилась смена, и десятки, а то и сотни рабочих в черных от копоти и машинного масла спецовках выстроились вдоль дороги, ведущей из уродливого города. Они выходили наперерез «дачиям» и другим машинам и повелительно махали руками ладонями вниз, как бы приказывая им остановиться. Кейт сообразила, что это румынский способ «голосовать» на дороге.

«Мерседес» все пропускали мимо. Кейт подалась вперед и немного подняла связанные руки, чтобы их могли увидеть, но рабочие опускали глаза или отводили их в сторону. Некоторые из них почти испуганно шарахались обратно на обочину.

Город остался позади, и Кейт бессильно откинулась на сиденье. Ее поташнивало от голода, жажды и невообразимого страха.

Через несколько миль Ион снова положил ей на колено свою ладонь с толстыми пальцами. Он сказал что-то молодому стригою справа от нее, и на этот раз в гоготе, наполнившем салон, прозвучали новые нотки.

– Мой друг, – осклабился Ион, придвигаясь настолько близко, что можно было разглядеть остатки пищи у него между зубами, – говорит, он никогда не трахать американская женщина.

Кейт промолчала. Ей хотелось, чтобы тело у нее состояло из бритв.

Ион медленно повел ладонь вверх по ее бедру. Кейт попыталась остановить его, но он отбил в сторону ее связанные руки. Тогда ее сосед справа, от которого несло чесноком, положил свою руку на ее второе бедро.

Кейт закрыла глаза и постаралась вспомнить уроки самообороны, полученные в Боулдерском оздоровительном центре. Вспомнить она смогла лишь лаконичное замечание Тома, когда она однажды вернулась после занятий, чувствуя себя побитой, но очень сильной.

«Кэт, – сказал он тогда, – штука в том, что еще отец мне говорил одну очень неприятную вещь, а именно: крепкий большой парень всегда вышибет потроха из сильного, но маленького парня. И я боюсь, какие бы ты там хорошие оценки ни получала за тычки и пинки, ты всегда останешься маленьким парнем. Так что носи с собой «Мейс» и научись обращаться с ружьем, что я держу в кладовке. – Он обнял ее. – Или, малышка, просто держись поближе ко мне».

Кейт открыла глаза. Водитель поглядывал на нее через плечо. Лицо у него раскраснелось.

Ион показал на узенькую гравийную дорожку, что вела к роще белых деревьев. Мимо проехала одинокая «дачия», и дорога опустела. Плавно покачиваясь на кочках и выбоинах, «мерседес» медленно проехал сотню ярдов до деревьев и стоявшего тут же то ли заброшенного дома, то ли сарая, от которого остались лишь камни да обрушившаяся крыша.

Рука Иона скользнула по ее бедрам к промежности. Он стал ковырять пальцами через тонкие трусики.

«Сосчитаю до трех – и вцеплюсь ему в рожу. Я всажу ногти в его глаза и вырву их. Пусть, если так суждено, здесь все и кончится. – Она согнула пальцы, ощутив свои неухоженные ногти, и пожалела, что они недостаточно длинные. – Раз…, два…» Ион будто прочитал ее мысли и отвесил ей пощечину. Движение его руки могло показаться небрежным, почти вялым, но сила удара была такова, что Кейт отбросило на спинку сиденья, и она чуть не потеряла сознание, почувствовав привкус крови во рту и в носу. Когда к ней вернулась способность соображать, она обнаружила, что ее уже разложили на сиденье наискось, а воняющий чесноком парень с оспинами на лице вышел из машины, обошел вокруг и встал у открытой двери позади Иона, а тот в это время задирал ей юбку и стягивал трусики. Ион наклонился в салон, вес его тела приходился на голени Кейт. Ей не во что было упереться, чтобы ударить ногами, и отползти не было никакой возможности. Водитель повернулся назад, его руки свисали над кожаной спинкой сиденья, а пальцы непроизвольно шевелились. Она видела такие же непроизвольные движения пальцев у мужчин, наблюдавших за поединками боксеров или на футбольных матчах.

Ион бросил пару слов своим напарникам и ухмыльнулся ей.

– Я говорить им, мы будем держать очередь. Три раза для каждого из нас. По разу на твою каждую дырку…, да?

Он вытащил из кармана пальто ножницы, перерезал пластик на ее запястьях, отдал ножницы водителю и что-то сказал Стригой с запахом чеснока с готовностью загоготал.

– Я говорить ему, – перевел Ион, – если ты драться, отрезать тебе нос. – Его мокрые губы сморщились – Но я говорить, он держать тебя, пока резать, чтобы я не прерываться.

Расстегнув брюки. Ион рывком приспустил их. Поплевав на ладонь, он стал тереть свой полуприподнявшийся член необъятных размеров, одновременно раздвигая ей бедра другой рукой.