Читать книгу "Красная Волчица - Лиза Марклунд"

Архивариус от души расхохотался:

— Дорогая моя, это я рассылал предупреждения. Каждый получил свое предупреждение.

— Откуда взялись детские пальчики?

— Какой-то мальчонка попал под машину. Она сбила его насмерть, — ответил Ханс Блумберг. — Я пробрался в морг и отрезал его пальцы. Но ты не волнуйся, он от этого нисколько не страдал.

Она отвернулась к окну и молчала, пока снова не обрела дар речи.

— Но почему ты начал убивать только теперь? — спросила она и посмотрела на архивариуса. — Почему ты так долго ждал?

Он повернул к ней улыбающееся лицо.

— Ты плохо слушаешь, — сказал он. — Революция на пороге. Она должна была начаться после возвращения Дракона. Он обещал это, когда уезжал, и вот теперь он вернулся.

— Ёран Нильссон мертв.

Ханс Блумберг пожал плечами.

— Да-да, — сказал он и вздохнул. — Все дутые авторитеты рано или поздно умирают.

Он сбросил газ, перевел коробку передач в нейтральное положение и взялся за ручной тормоз. Машина продолжала двигаться на холостом ходу. Архивариус повернулся к Аннике и окинул ее серьезным и задумчивым взглядом:

— Дракон обещал вернуться, и я знал, что это правда. Я ждал его все эти годы. Конечно, я был сильно разочарован, но в конечном итоге я все-таки выиграл.

— Ты сам в это веришь? — спросила Анника.

В ответ он ударил ее ладонью по лицу.

— Теперь мы пойдем к будке, — сказал он, наклонился над Анникой, открыл правую дверь и положил руку Аннике на живот.

Она сбросила его руку и резко оглянулась.

Еще не время.

Потом она посмотрела на будку и протянула руку в ее направлении:

— Там.

— Открой ее.

Они медленно пошли к трансформатору. Ноги Анники с каждым шагом все больше и больше наливались свинцом.

«У меня ничего не получится, — подумала она. — Надо, чтобы я не смогла справиться с дверью».

Она прислушалась, уловила неторопливо приближавшийся глухой гул.

Она взялась за ручку двери, попыталась повернуть ручку вниз. Ручка не поддалась. Тогда Анника налегла на нее обеими руками, уперлась ногами в снег и застонала от натуги. Ручка не поддавалась.

— Я не могу ее открыть, — сказала Анника и отпустила ручку.

Теперь свет локомотивного прожектора был совсем близко, грохот колес на стыках слышался вполне явственно, смешиваясь с гулом металлургического завода. Скорее, скорее, скорее.

Раздраженный Ханс Блумберг шагнул вперед:

— Ну-ка, отойди в сторону.

Он взял пистолет в правую руку, левой взялся за ручку двери, надавил на нее и повернул. Дверь открылась. Глаза архивариуса широко раскрылись, когда он принялся вглядываться в темное пространство внутри будки. В этот момент Анника сбросила с себя тяжелую куртку и побежала.

Она бросилась к железнодорожному полотну, выбежала на обледенелые шпалы, чувствуя свинцовую тяжесть в голеностопах. Она принялась кричать, чтобы слышать себя.

Мимо левого уха просвистела пуля, потом еще одна, а спустя мгновение Анника оказалась в море света от локомотивного прожектора. Громко крича, Анника бросилась наперерез составу с рудой, перебежав полотно буквально в нескольких метрах перед гигантским локомотивом. Машинист включил гудок, но поздно — Анника уже успела проскочить перед ним. Она рухнула на насыпь, а тепловоз прогрохотал мимо, таща за собой нескончаемый состав тяжело груженных вагонов. Эти вагоны образовали километровую стену между ней и Хансом Блумбергом.

Но она поднялась и продолжала бежать, бежать, бежать — к красному фонарю, горевшему над домной номер два, она вскарабкалась вверх по крутому склону, перебралась через громадную гору угля. Горло резало и жгло, как огнем. Внизу виднелся железнодорожный круг, а вдалеке светилась вывеска над воротами:

Западная проходная.

24 ноября, вторник

Томас положил на стол вечерние газеты, снял пальто, повесил его на плечики и шагнул к двери. Вешая пальто на привинченный к ней крючок, он оглянулся. С первой страницы «Квельспрессен» на него смотрело серьезное лицо Анники. Это был посвященный ей номер — как было после ночи в туннеле, но теперь Анника выглядела старше и взгляд был печальнее.

«Корреспондент „Квельспрессен“ РАЗОБЛАЧИЛА БАНДУ ТЕРРОРИСТОВ», — кричал заголовок первой полосы. С сильно бьющимся сердцем Томас вернулся к столу и провел пальцами по лицу Анники.

Его жена, мать его детей — она единственная на всем свете, и не только для него.

Он развернул газету. Статьи о том, как журналистское расследование Анники привело к раскрытию группы норботтенских террористов, занимали почти весь номер.

Над текстом шестой и седьмой страниц с новостными колонками красовалась фотография ночного пейзажа, сделанная с воздуха над Боттенвикеном. На фотографии был виден человек, бегущий по льду в круге яркого света. Подпись гласила: «Ночная охота за террористом у моря — серийного убийцу выследили с вертолета с помощью прибора ночного видения».

В длинной статье говорилось о том, как один человек из Лулео убил по меньшей мере четырех человек в течение последних двух недель. Журналистка Анника Бенгтзон подняла тревогу у Западной проходной ССАБ, полиция оцепила район Лёвскатан, но преступнику удалось бежать по льду Боттенвикена. По счастью, полиция была оснащена вертолетом с прибором ночного видения, с помощью которого несколько дней тому назад был найден пропавший трехлетний ребенок. Томас нервно пробежал глазами текст и принялся листать газету.

Потом следовал пространный рассказ о том, как Анника оказалась запертой в заброшенной компрессорной станции возле металлургического завода вместе с частью террористов из группы «Дикие Звери». Говорилось в статье также и о том, как ей до этого удалось предупредить полицию о намечавшейся сходке, о том, как она спасла жизнь инвалиду Юнгве Густафссону, согревая его теплом собственного тела.

Прочитав это предложение, Томас почувствовал укол внизу живота, судорожно сглотнул и, пропуская текст, стал рассматривать фотографии.

Красивый снимок: Анника на работе, в окружении коллег по редакции.

Ниже фотография маленького кирпичного домика в окрестностях Лулео.

Там его жена могла умереть.

Он нервно провел рукой по волосам и ослабил узел галстука.

Аннике удалось уйти от убийцы, перебежав железнодорожную ветку прямо перед составом с рудой, потом она пробежала около километра до завода и подняла тревогу у Западной проходной. Статью написал корреспондент Патрик Нильссон. Он же взял интервью у Анники, в котором она сказала, что отлично себя чувствует и очень рада, что все осталось позади.

Томас перевел дух. Нет, она все же не в своем уме. О чем она, вообще, думала? Как могла она подвергнуть себя такой опасности, имея детей и мужа?