Читать книгу "Куб со стертыми гранями - Владимир Леонидович Ильин"

Однако турбокаров поблизости не оказалось, а догонять экраноплан бегом было напрасной тратой сил: машины на воздушной подушке слишком быстро набирают скорость, потому что трение не мешает им скользить над мостовой.

Хорошо, что удалось зафиксировать бортовой номер…

Лигум включил компкард и связался с городским управлением полиции. Когда ему ответил дежурный, хардер представился и спросил:

— Вам известно об убийстве патрульного на Тринадцатой кольцевой?

— Да, — ответил дежурный. — Его имя — Хен Вольд, мы получили сигнал от его браслета сразу, как только Хен погиб… Группа быстрого реагирования уже выехала на место происшествия…

— В районе убийства надо срочно перехватить экраноплан со следующим номером… — Лигум по памяти назвал серию цифр. — Убийца ускользнул на нем из-под самого моего носа… Молодой парень невысокого роста.

— Во что он одет? — деловито осведомился дежурный.

Лигум разозлился:

— Может быть, вам еще сказать, где у него родинки на теле?!.. Лучше распорядитесь перехватить экраноплан!..

— Я вас понял, хардер, — виновато пробормотал дежурный. — Сейчас свяжусь с нашим оцеплением и с водителем…

Хардер отключил комп-кард и некоторое время постоял, кусая губы.

Что-то билось в памяти, нечто такое, что он намеревался сделать, но сейчас вдруг ставшее недоступным его сознанию. Куда-то же он шел до того, как случилось убийство патрульного!.. Вроде бы он собирался куда-то отправиться на ночь глядя, но куда и зачем?..

Однако, как Лигум ни пытался вспомнить это, у него ничего не получалось…

А через четверть часа, когда он вновь связался с полицией, дежурный уныло доложил ему, что искомого щуплого парня из экраноплана и след простыл.

— Как так? — скептически поинтересовался хардер.

— Наши ребята перехватили машину в трех кварталах от той остановки, где вы находитесь, — информировал Лигума дежурный. — Но проверка пассажиров ничего не дала… Те, кто оставался в салоне, не вызывают никаких подозрений, и среди них не было никакого парня. Водитель утверждает, что салон не разглядывал, но на остановках следил за тем, как входят и выходят люди, и готов поклясться, что никакой юноша его экраноплан не покидал… Может быть, вы все-таки ошиблись, хардер, и его с самого начала там не было?

— Но он никуда не мог деться, — сказал Лигум. — Ладно, сейчас я сам займусь этим… Что-нибудь стало известно об убийстве Вольда?

— На месте преступления работают инвестигаторы. Пытаются найти возможных свидетелей… На пистолете Вольда остались четкие отпечатки пальцев убийцы, но по нашим базам данных они не проходят…

— Родственникам убитого уже сообщили?.. — сам не зная почему, спросил Лигум.

— Да у него нет никаких родственников, — пожал плечами дежурный. — Жена умерла три года назад, от нее Вольду остался в качестве наследства пасынок…Так что они вместе жили. Я его сам видел несколько раз, ершистый такой паренек!..

Внутри хардера словно тренькнул еле слышный звоночек.

— Сколько ему лет? — поинтересовался он.

— Кому — Вольду? — уточнил дежурный.

— Нет, мальчишке, которому Вольд был отчимом…

— Да лет шестнадцать-семнадцать, — задумчиво почесал нос дежурный. — Хотя кто его знает, он же хилый был…

Предчувствие Лигума переросло в интуитивную уверенность.

— Вот что, уважаемый, — сказал он дежурному. — Надо срочно найти и размножить портрет этого пасынка Вольда…

— Зачем? — удивился дежурный.

— У меня есть подозрение, что это он убил своего отчима.

* * *

Сегодня всё было по-другому, не так, как во время прошлых десантирований в прошлое.

Будь ты проклят, эдукатор, наговоривший мне всяких гадостей про Лиану!.. Наверное, ты думал, что я от твоих циничных слов так растаю, что не смогу убить Хена? А вот выкуси-ка!.. Я не такой дурачок, чтобы менять ход событий! Потому что и козе понятно: достаточно отступить хоть на немного от линии своих поступков — и всё пойдет по-другому… Если я не убью Хена, мне не придется убегать от полиции. Если я не буду убегать от полиции, то не окажусь в экраноплане, где будет ехать Она… Значит, мы никогда не познакомимся с ней и не проведем вместе самую лучшую ночь в своей жизни!.. Кстати, всего остального тоже не будет — ни суда, ни Пенитенциария. Ни даже этого эдукатора Теодора — хотя, если честно, его-то узнать мне нисколько не хочется…

Но главное — это Она.

В ячейке было время подумать, и я не раз обдумывал варианты, которые позволили бы мне познакомиться с Ней, не убивая Хена. К тому времени эдукатор мне уже плешь проел со своими нравоучениями: дескать, нельзя убивать, Орнел, ведь это твой отчим, он о тебе проявлял заботу!.. Ха, забота!.. Знал бы этот эдукатор, в чем проявляется забота Хена! Когда тебе ежедневно твердят, что ты — слизняк и слабак, что ты занимаешься не тем, чем следует заниматься настоящему мужчине, что в мои годы он, Хен, уже зарабатывал себе на жизнь, а не разбазаривал напрасно время, слушая всякую ересь; когда тебя то и дело провоцируют на открытое неповиновение, чтобы потом с полным правом опекуна-воспитателя подавить этот безнадежный бунт отчаяния… нет-нет, ничего особо страшного для жизни и здоровья, всего лишь несколько пощечин — но если бы кто-то знал, как это больно: когда тебя бьют в полсилы по лицу раскрытой ладонью, приговаривая: “Не так больно, как обидно… свою задницу не видно!”; когда в ответ на твои униженные просьбы: “Хен, ну дай хоть сколько-нибудь мелочи, мне очень нужно!” — начинаются детальные расспросы (как будто он — следователь, а я — обвиняемый в тяжком преступлении), куда и с какой целью мне потребуются эти несчастные юмы; когда однажды ты обнаруживаешь, что воспроизводящий кристалл твоего плеера залеплен жвачкой, а дискета с последним концертом “Стерил Макс” используется в качестве подставки под горячие кастрюли; одним словом, когда тебя, всю твою душу планомерно и непрерывно уничтожают, обрекая тем самым на позорное, отчаянное, бессмысленное выживание — это, по-вашему, забота?!..

Но пускай себе эта тварь живет и дальше. Стиснуть зубы, сделать вид, что не замечаешь отчима. В конце концов, действительно — дотянуть еще пару месяцев до получения комп-карда, а потом окончательно уйти из университета и от этого придурка Хена и никогда больше не знать его… Сотни тысяч людей на Земле именно так и решают свои проблемы с ближними. Уйти. Забыть. Не знать, не видеть того, кто осточертел тебе — дальше некуда… В конце концов, я не такой уж закоренелый мститель, чтобы обязательно стремиться убить этого придурка.

Но для меня важнее теперь другое: как приобрести и не потерять Ее.

Потому что без Нее мне действительно не будет жизни. И самое скверное будет заключаться в том, что я никогда не узнаю этого…

Может быть, оказавшись там, у торгового автомата под прицелом пистолета, мне не следует дергаться, а быстренько зафиксировать на чем-нибудь ее адрес и имя… хоть мелом на тротуаре, хоть голосом в диктофон, тем более, что в том автомате всякие приборы были… и после этого дать Хену арестовать себя, провести ночь в вонючей каталажке, а потом, отмывшись и переодевшись, прийти к Ней и… Стоп! И что ты Ей скажешь? “Здравствуй, Ли, мы с тобой познакомились вчера в экраноплане и всю ночь занимались любовью”?.. Представляю, какой будет ее реакция. Или: “Девушка, я вас уже знаю заочно, а теперь хотел бы представиться вам лично”?.. Чушь какая-то!.. Ни одна уважающая себя девушка не станет связываться с идиотом, несущим такую чепуху…