Читать книгу "Королевы Маргины - Владимир Михайлов"

Это, однако, их не остановило: ученые бывают крайне упрямы, особенно когда считают, что прикоснулись к истине. Они занялись поисками механизма, при помощи которого такой технологический процесс, как производство гравин-оружия, мог влиять на смертность вообще и детскую, – в частности. В конце концов пришли к выводу, что причина крылась в самом гравине. Но тут к ним поступила совершенно иная информация: некая женщина, недавно побывавшая на Маргине, сообщила, что условия жизни для людей в этом мире, обладающем известными наибольшими запасами природного гравина, где и производится его добыча для военных нужд, эти условия жизни являются более чем благоприятными. Мне даже называли имя этой женщины…

– Но вы его, конечно, забыли, – перебила его Сана.

– Я его, конечно, забыл, – согласился Лен Казус. – Познакомиться с нею мне тогда не удалось, да и не нужно было, пожалуй. Так или иначе, эта информация вначале поставила исследователей в тупик, однако вскоре они разобрались – или подумали, что разобрались – и пришли к выводу, что воздействие этого двуликого вещества на жизнь людей зависит от его количества, от общей массы. Всем давно известны свойства многих ядов: смертельные в больших дозах, они в малых могут являться лекарством. Ну а тут пришлось столкнуться с обратной зависимостью: в больших массах – благо, в малых – яд. Кажется, они даже поняли, почему так происходит. Но для меня эта теория оказалась слишком сложной, я всего лишь сыщик, а не физик и не химик.

Так что не ждите от меня дальнейших объяснений.

Тем не менее они обратились именно ко мне. Дело в том, что для того, чтобы подтвердить этот вывод – или, наоборот, его опровергнуть, им нужно было получить определенные характеристики именно больших масс гравина. То есть оказаться на Маргине с неким прибором в руках и сделать несколько замеров. Однако никто из них не был в состоянии выполнить такую работу: и потому, что теперь за ними присматривали, а также и по той причине, что на Маргину попасть вообще не просто. Просить о помощи «Маргина Гравин» они опасались, полагая, что всякая попытка скомпрометировать добычу этого вещества получит на фирме серьезный отпор, дело дойдет до властей – и тогда невозможно станет заниматься даже теорией этого вопроса. Оставалось найти человека со стороны, который согласился бы и смог исполнить такую просьбу. Желательно – обитателя одного из ближайших к Маргине миров. И тут кто-то из моих старых приятелей, коллег с Теллуса, подсказал им мою кандидатуру, заверив, что в любом случае я не побегу доносить на них – хотя бы потому, что в их действиях нет состава уголовного преступления. Вот так мы познакомились. Они правильно предположили, что мое служебное положение дает мне хорошие возможности передвигаться хотя бы в той части Галактики, где располагаются и Неро, и Маргина. Достаточно заподозрить, что на той же Маргине имеют место нарушения закона, – и никто не станет меня удерживать. К тому же маленькая птичка сообщила мне, что некоторые правительственные службы действительно предполагают, что на Маргине происходят некие беззакония.

– Я всегда знал, что в нашей Конторе полно длинных языков, – проворчал себе под нос Рогнед Трим.

– Итак, мне изложили существо дела. И, кстати, предупредили, что дело это достаточно опасное. Потому что если наверху станет известно, что на Маргину «Продолжением» направлен человек для получения каких-то данных, то установить его личность будет для них делом несложным, и воспрепятствовать ему тоже не составит проблемы. Это я и сам понимал, однако… Я, как вы, возможно, и не знаете, человек одинокий и бездетный, тем не менее проблема меня глубоко задела, и я согласился…

– Как я вас понимаю! – вздохнула капитан Катерина, воспользовавшись паузой, пока Казус переводил дыхание. – Я вот тоже… но проблема моих девочек не оставила меня равнодушной.

– Это очень приятно, – сказал Лен, – встретить, так сказать, единомышленника – и человека похожей судьбы.

– Да, – сказала Катерина. – Это очень приятно.

– Как-нибудь мы еще поговорим об этом, не так ли?

– Надеюсь, – ответила она.

– Продолжаю. Вернувшись сюда, я, наверное, сразу постарался бы попасть на Маргину – но тут возникло дело с вашим, Рик, убийством, мне приказали заняться им, и я начал работать, полагая, что много времени оно не потребует. Но тут принялись убивать и меня. Мне повезло, потому что на Теллусе не только предупредили меня о возможных неприятностях, но и, так сказать, подстраховали от них. Поэтому пуля хотя и попала в меня, но отклонилась. Опять-таки не спрашивайте меня о механизме: мне его не объясняли, я и не просил. Далее – просто: мне дважды повезло, и возможность попасть не просто на Маргину, но именно к гравинной залежи, подвернулась сразу же благодаря хозяину этого дома.

Оказавшись там, поручение ученых я выполнил, и сейчас все данные уже у них. Они получили то, на что и рассчитывали.

Занявшись делом Нагора, в тот же день я пришел сюда снова – уже к вечеру, после работы – чтобы поискать что-то, чего при осмотре не нашли, но что, как мне подсказывала интуиция, обязательно должно быть. Пришел я не с пустыми руками: притащил с собой ауроскоп, чтобы испытать в деле и его, и себя, и стал просматривать следы на стенах…

Стал рассматривать – и поначалу вроде бы не нашел ничего интересного. Но потом…

Это был необычайно сильный всплеск, высоченный пик; такие следы могут остаться лишь в случае, когда человек, которому принадлежала аура, в эти мгновения переживает сильнейшее потрясение. Колоссальную, небывалую радость – или дикий ужас. Смертельный ужас.

Непонятно было, чей это отпечаток. Но был он весьма свежим. Чуть ли не сегодняшним. Я не заметил его сразу потому, что с ходу углубился в слои перестроенного излучениями материала стен на максимальную глубину, чтобы оттуда уже прослеживать следы все более поздние. И вот…

Тогда я принялся микродвижениями менять настройку: а что тут переживалось минутой раньше? Минутой позже? А двумя минутами? А тремя?..

Получалась интересная картина. Человек возник здесь примерно за десять минут до пика. И был взволнован, но не очень. Взволнованность возрастала, но очень плавно – как это бывает, когда человек, шедший к определенной цели достаточно издалека, наконец, видит ее собственными глазами и каждый шаг уже ощутимо подводит его все ближе. Пока все – в пределах нормального.

За этим следует ощутимый провал. То есть место некоей душевной приподнятости заняло разочарование. Которое вполне может означать то, что искомой цели не оказалось на месте.

Площадка, то есть сохранение этого невысокого уровня, на протяжении от двух до трех минут. А потом уровень волнения снова начинает расти – не так, как сначала, но все же ощутимо. Как если бы я все-таки обнаружил цель – но не совсем ту. Полторы минуты.

На этом уровне – спокойная площадка протяженностью в минуту.

И – вот он, эмоциональный, сознательный и подсознательный взрыв, продолжающийся что-то порядка трех минут.

А затем – конец следов. Носитель этой ауры исчезает – или, во всяком случае, ауры больше не продуцирует.