Читать книгу "Примархи - Грэм Макнилл"

Омегон устроился во впадине, его бронированные колени глубоко погрузились в пыль.

— Разрешаю, сержант.

— Мне кажется, это расточительство, — сказал ему Сетебос. — Возможно, она бы еще пригодилась легиону.

— Мне кажется, это сентиментальность, которая и впрямь расточительна, — возразил ему Омегон. — Прежде у меня сложилось мнение, что ради своего легиона ты сделаешь почти все. Почти всем пожертвуешь ради победы.

— Мое поведение во время этой миссии нельзя истолковать иначе, — согласился сержант. — Однако не было никакой нужды казнить девочку.

— Она была расходным материалом, сержант, — возразил Омегон. — Как и все мы. Проходные пешки в большой игре.

— Где «Химерика»? — осторожно спросил Исидор. — Где капитан Ранко?

После паузы Омегон расстегнул зажимы шлема и бросил его в пыль.

Перед глазами Сетебоса и всех легионеров отделения «Сигма» предстал Шид Ранко собственной персоной. Легионеры недоверчиво уставились на капитана.

— Большая игра, — повторил Ранко.

Капитан все еще чувствовал кровь своего примарха. Омегон смешал малое количество этой живительной влаги с вином, которое они вдвоем выпили на «Ипсилоне» — дар примарха, его благодарность и вместе с тем — много большее. Он ощутил воспоминания и познал тайны своего генетического прародителя: первые годы, проведенные близнецами на далекой родной планете, замыслы и путь к верховной власти, парадоксальный восторг и ужас чужого видения, постепенное, в течение грядущих лет осуществление необходимого…

Ранко принял этот дар и сделал то, о чем прежде примарх просил его тысячу раз. Он занял его место. Он действовал, говорил и думал, как примарх.

Он был Омегоном.

Бракс покинул свою позицию и сполз по песку вниз, во впадину.

— Что происходит? — зарычал легионер.

— От нас утаили некоторые детали миссии, — объяснил Сетебос, не отрывая пристального взгляда от Ранко. — Капитан нам сейчас объяснит.

Ранко ответил Сетебосу таким же пристальным взглядом. Потом поглядел на собравшихся легионеров.

— Что хочет от вас примарх? — обратился он к воинам.

— «Химерика» не появится, так ведь, сэр? — спросил Исидор.

Когда Ранко не ответил, легионер добавил:

— Не будет никакой эвакуации на «Громовом ястребе». Лорд Омегон не приедет за нами.

— Нет, — подтвердил капитан.

— Варианты? — спросил Сетебос, поворачиваясь к отделению.

— Гарнизонная «Грозовая птица» и другие корабли уничтожены, — напомнил Крайт.

— Есть только одно средство убраться с этой скалы, — сказал Волион. — Абордажная торпеда. Мы должны вернуться на «Арголид».

Сетебос заворчал. На обсуждение альтернатив времени оставалось мало.

— Самый быстрый маршрут? — спросил он.

— На поверхности, не закрытой щитом, слишком горячо, — отозвался легионер. — Даже в нашей броне. Нужно возвращаться через базу и рудники.

— Шансов немного, — заявил Бракс, проверив оставшиеся в магазине боеприпасы.

— Другие варианты еще хуже, — возразил Исидор, ткнув керамитовым пальцем в яростные небеса.

— Тогда решено, — сказал Сетебос, вставая.

— У вас не получится, — возразил Ранко. — Нет даже десятой доли необходимого на возвращение времени. Это если не учитывать боевые действия.

— Хочешь, чтобы мы просто сидели вот тут на скале и сдохли? — фыркнул в ответ Сетебос.

— Я ничего от вас не хочу, — честно ответил Ранко и снова повторил: — Так что от вас хочет ваш примарх?

Сетебос и легионеры переглянулись. Сержант кивнул.

— Всё.

Эпсилон

ОПЕРАТУС ГИДРА-ПЯТЬ: ИСТЕКШЕЕ ВРЕМЯ Ω1/138.11//XXB

БОЕВАЯ БАРЖА XX ЛЕГИОНА «БЕТА»

На мостике «Беты» царила тишина. Офицеры и слуги делали свое дело спокойно и профессионально. По внешним признакам трудно было догадаться, что боевая баржа Альфа-Легиона уже начала массированную орбитальную бомбардировку, и покрытый кратерами горный хребет на планете скоро превратится в ровное место.

Альфарий в церемониальной броне стоял на краю мостика, пристально глядя сквозь иллюминатор на развернувшийся апокалипсис. Сельскохозяйственная луна Парабеллус представляла собой обычный планетоид — красный пыльный шар, покрытый темными кругами плодородных гор-зиккуратов. Даже с орбиты были заметны угловатые террасы, они придавали луне вид абстрактной карты, состоящей из линий и контуров.

Примарх проследил, как самое большое из черных пятен исчезает во вспышке первого разрушительного взрыва. Внизу, на поверхности, рушились горы, и фермерские общины гибли в небесном огне Армагеддона.

На другой стороне командной палубы, облаченный в точно такую же броню, примарх-близнец Омегон оценивал, как растет, надвигаясь, армада кораблей легиона, ведомых массивной «Бетой».

— Тебя что-то беспокоит, брат, — окликнул Альфарий через палубу.

— Нет, — ответил Омегон.

— Это был не вопрос.

Омегон повернулся и пересек мостик, заметив, что его близнец наслаждается зрелищем разрушения луны.

— Если хочешь знать, я думал о доверии.

— Ценный товар, — отозвался Альфарий. — Его можно купить и утратить.

— Разумеется, в случае с Волькерном Авгурамом вышла утрата, — заметил Омегон. — В результате миллионы людей должны теперь умереть.

— Доверие драгоценно, если оно настоящее. Как между братьями, — сказал Альфарий.

— Скажи это Хорусу, — пробормотал Омегон.

Альфарий отвернулся от картины разрушения и, прищурившись, уставился на близнеца.

— Справедливое замечание, — признал он. — Доверия иногда трудно добиться, даже в кругу семьи, среди близких.

Альфарий позволил молчанию повиснуть в воздухе, а потом продолжил:

— Волькерн Авгурам был одаренным мастером. Агентом, которому мы доверяли. Он взял предоставленный нам Кабалом и предназначенный в помощь магистру войны дар, а потом использовал его для собственной выгоды. Именно поэтому незавершенная пилонная матрица на Парабеллусе должна быть разрушена, а здешние фермеры должны вместе со своими посевами умереть в ядерной зиме. А еще именно поэтому, как я полагаю, ты бросил одного из лучших эмпир-мастеров Галактики в глухом переулке Сан-Сабрина, выпотрошив его, будто вора.

Со стороны задней части командной палубы к ним приблизился легионер.

— Мои повелители, — обратился он. — Капитан докладывает, что ударные крейсеры «Лямбда» и «Зета» на подходе, равно как и «Альфа».

— Очень хорошо, — кивнул Альфарий.