Читать книгу "Рейтар - Андрей Круз"

Дождь закончился, хоть земля была еще мокрой. К счастью, сама дорога состояла из смеси глины с гравием, так что ее не развезло, и кони шли хорошо, и пушки катились. Где-то дальше к юго-западу громыхал бой, пушечная канонада доносилась до нас как раскаты грома. Что-то горело, словно бы целая деревня, такой могучий столб черного дыма поднимался в небо, только было начавшее превращаться из серого дождливого в голубое.

До места дошли без всяких происшествий. Полк спешился, взялся за оборудование позиций. Застучали заступы, лопаты врезались в раскисшую землю, сочившуюся водой. Рейтары разбирали заборы в близлежащей деревне и тащили доски и плетни для укрепления стенок окопов. Занимались тем самым делом, для чего конно-стрелковые части и предназначены – быстро дойти куда-то маршем, там занять позиции и дождаться подхода главных сил. Как, собственно говоря, и погиб первый состав нашей сотни, при выполнении подобного же задания. Остается надеяться, что целый полк, да еще с таким количеством пушек, просто так не сомнут.

Простояли на этой позиции сутки, и ничего не случилось, ни единого валашского солдата на горизонте. Нас сменил Четвертый пехотный полк, а мы, снявшись с позиций, снова двинули вперед – Бальт Луррский явно пытался охватить валашское войско с севера и отрезать его от столицы, надеясь, наверное, на упорное желание князя Орбеля Второго держаться за нее. Лишить маневра.

Снова был марш, почти суточный, дважды прерывавшийся короткими столкновениями с вражескими заслонами, которые отходили, не принимая боя – силы были совсем неравны. Ну а понимающему было ясно, что мы сближаемся с противником, такие заслоны далеко от основных сил не выставляют. И на следующее утро, едва снявшись с бивака, мы наткнулись на позиции валашской пехоты – добротные, хорошо оборудованные и, думаю, выкопанные специально для встречи с нами. В короткой перестрелке мы потеряли несколько человек, после чего полк отошел назад и Аххе дал команду разворачиваться к бою – пехота преграждала нам путь к тракту вдоль речки Благословенной, куда нам приказано было выйти. И через несколько минут развернувшаяся артиллерия начала обстрел позиций противника. У тех тоже было сколько-то пушек, но ответный огонь велся вяло, наверное, сказывался снарядный голод.

Полковник Аххе сразу же послал нашу сотню в разведку боем, приказав спешиться. Мы цепью пытались атаковать окопы, но безуспешно, огонь был достаточно плотным. Потеряв восемь человек убитыми и десятерых ранеными, откатились назад, убедившись в том, что так через позиции валашцев не прорваться. Аххе снова собрал начальных, спросил:

– Есть предложения, мастера сотники?

Начали с меня, как уже побывавшего в бою.

– Предложение есть, мастер полковник, – поднялся я для доклада. – До окопов валашцев – чистое поле, без всяких складок, идти приходится как есть. Правый их фланг загнут к реке, на левом они опираются на каменные строения деревни.

– Это я заметил, – спокойно сказал Аххе.

Кто-то из сотников тихо засмеялся.

– Предлагаю атаковать всеми силами в конном строю, – не обращая внимания на смешки, продолжил я. – В карьер, как кони вынесут.

Смешки мгновенно стихли, на меня посмотрели как на сумасшедшего.

– Мы конные стрелки, а не рубаки, – вскинул тяжелую бровь Аххе.

– Верно, мастер полковник, – кивнул я. – Поэтому от нас такого и не ждут. Многих свалить не успеют, в пешем порядке больше потеряем. А если окажемся над окопами, то каждый рейтар, с двумя револьверами… мы там как метлой пройдемся. Сверху.

Аххе задумался, сотники зашептались. Потом один из них, смуглый, чем-то похожий на зингара, сказал:

– Мастер полковник, может сработать. Если еще артиллерия даст пару удачных залпов, чтобы заставить в окопах пригнуться, то может получиться.

– Да и я так думаю, – чуть покачав головой, сказал тот. – Сотник Арвин, а это, может, даже хорошая идея. Попробуем.

Дальше Аххе взял все в свои руки. Соображал он быстро, карту читал как Писание, вояка был опытный. Планировалось на ходу – где развертывание, где рубеж перехода в атаку, только рубеж спешивания отсутствовал. Пушкари быстро высчитывали что-то свое, тут же раздавались приказы сотням. В общем, обычная военная работа шла. И совсем скоро поступил приказ «По коням», полковник торопился, похоже, что командование его подгоняло, да и не хотел он дать возможности противнику усилиться на этой выигрышной позиции. Из нашей разведки боем мы вынесли еще и впечатление, что противостоят нам части не самые отборные, скорее всего, из недавно мобилизованных, потому что стреляли они не слишком дружно и точно, а вот если успеют подтянуть войска получше, то нам станет от этого хуже. Так что причины для спешки были.

Развернулись за небольшой рощей, по сотням. Аххе проскакал перед строем, вместо всяких вдохновляющих речей сказал лишь кратко:

– В кучи не сбиваться, прямо на окоп не скакать, взводам менять направление через каждые пять секунд. Сотники, следите за этим, нам лишние потери ни к чему. Вопросы?

Полк молчал. Где-то звякала уздечка, где-то всхрапнула лошадь, где-то переступили копыта, люди же молчали. И тогда батареи дали первый залп. Снаряды с шелестом пронеслись над нашими головами и рванули вскоре на позициях валашцев. Затем еще залп, еще – фонтаны земли поднимались над линией окопов противника. А затем последовала команда: «В атаку – марш-марш!»

И сотни рванули в галоп. Направление для каждой было намечено заранее, по ориентирам, полк выходил из-под прикрытия рощи и сразу веером разворачивался во всю ширину фронта. Со стороны валашцев послышалась нестройная стрельба, начали спотыкаться лошади, полетели на грязную землю всадники, но не так много, не остановишь лавину из семи сотен рейтар такими потерями. Кузнец проматывает копытами ленту земли под нами, рука на рукоятке длинного рейтарского револьвера, который заряжен картечью. Ближе и ближе окопы, справа от меня и чуть сзади, как всегда, Барат – глаза прищурены, крепко сжатые зубы оскалены в злобной гримасе.

Пушки замолчали, через нас снаряды уже не перебросить, видна суета в траншеях – начальные поднимают солдат, спрятавшихся от обстрела. Но поздно уже, не больше ста шагов до них. Стрельба участилась, но потерь не прибавилось – стреляют в панике, дергают затворы, не успевают целиться. Только треск, а толку уже мало. И вот Кузнец вынес меня прямо к окопам, остановился, подчиняясь команде, и я, чуть перегнувшись с седла, двумя выстрелами свалил двух солдат – одного, пытавшегося ударить коня штыком, и второго, бросившегося удирать по окопу. Выстрелы гремели со всех сторон, несколько раз грохнули гранаты, выбивая осколками и своих, и чужих.

Рейтарские кони плясали над окопами, выстрелы револьверов косили всех, кто пытался сопротивляться или бежать. Серые мундиры валашских солдат мелькали в ходах сообщения, те пытались прорваться в тыл, но второй эшелон атакующих уже прошел вперед, лишая их возможности закрепиться. Бой закончился быстро, уцелевшие валашцы, виду крестьянского и вахлаковатого, побросали винтовки и подняли руки, сдаваясь. А рейтары быстро занимали новые позиции. Несли в тыл раненых, собирали убитых, складывали в кучи трофеи – бой закончился.