Читать книгу "Вечное царствование - Кэролайн Пекхам"

Что я еще натворил? — рявкнул он.

— Это место совсем не похоже на мою Сферу, — выпалила я, зная, что должна хотя бы попытаться заставить его услышать меня.

— Тогда скажи мне, в чем проблема, и я ее решу. Ты хочешь больше зеленых насаждений, больше зон обогащения? — он предположил.

— Зоны обогащения? — Я замялась. — Нет, я не хочу этого, Эрик, я хочу, чтобы люди, которых я люблю, жили в месте, где они чувствуют себя в безопасности, где у них есть регулярное питание…

— Ты можешь есть столько, сколько захочешь, — усмехнулся он. — Ты хочешь, чтобы каждое блюдо тебе приносил личный повар? Большинство людей здесь, кажется, вполне довольны тем, что готовят сами, но…

— Ты меня не слушаешь, — прорычала я, гнев разрывал меня на части. — Моя Сфера не похожа на эту.

— Тогда на что она похожа? — спросил он, но продолжил, закончив предложение за себя. — Ты бы хотела, чтобы в твоем доме появился бассейн, в твоей ванной комнате — золотая ванна, на диком лугу можно было резвиться…

— Заткнись, — рявкнула я, и его глаза потемнели до черноты. — Я знаю, что для тебя я всего лишь незначительный человек…

— Да, ничтожный человечек, к которому прислушивается принц, — сказал он, и его мышцы напряглись. — И тот, кто истощает мое терпение, когда у меня и без того его мало, бунтарка.

— Меня зовут Монтана, — прошипела я.

— Какая разница? — небрежно бросил он, и я почувствовала, как холодная цепь сжалась вокруг моего сердца.

В тот момент реальность предстала передо мной в таком жестоком свете, что отрицать ее было невозможно. Он даже не видел во мне человека. Он привел меня сюда в надежде, что я укажу на какой-то изъян в их идеальном замысле, а затем он приложит небольшое усилие, чтобы успокоить меня, чтобы я продолжала следовать его планам, и не усложняла ему жизнь. Это был просто его способ избежать того, чтобы я не создавала ему проблем.

— Никакой, — прошептала я, осознав. — Это вообще ничего не меняет.

Между его бровями пролегла складка, и на мгновение я подумала, что он может извиниться, но, когда он заговорил, его слова были такими же резкими, как всегда.

— Последний шанс. Что ты хочешь улучшить? — Он настаивал, но я покачала головой, чувствуя, как кровь отливает от моих щек.

Я выдохнула, наклонив голову так, что мои волосы взметнулись вперед и образовали между нами завесу. — Забудь об этом. Я просто хочу вернуться.

За моими словами последовала тишина, затем Эрик резким тоном приказал водителю развернуться. Я сложила руки на коленях, чувствуя, что задыхаюсь от того, что узнала.

Я перевела взгляд в окно, чтобы не смотреть на Эрика, но улыбающиеся лица людей только причиняли мне еще больше боли. Слезы защипали мне глаза, но я попыталась сдержать их, слишком много эмоций бушевало в моей груди одновременно.

Когда мы двигались к выходу, я заметила здание школы рядом с большим рестораном, и усмешка тронула мои губы. Вот почему он думал, что я пропускала приемы пищи, чтобы специально так похудеть, и почему он сомневался в моем невежестве в отношении мира, — теперь все стало так чертовски ясно.

— Большинство людей не хотят быть свободными, бунтарка, — сказал Эрик, когда мы выезжали за ворота, как будто это было общепринятым фактом. — Любое дело, за которое, как ты думаешь, ты борешься, — иллюзия. Такие, как вы, в безопасности, имеют жилье и бесплатную еду. Все, что нам от вас нужно, — это пожертвование крови. Это действительно так плохо?

Слеза скатилась из моего глаза, и я была рада, что темнота скрыла ее. Я позволила ей упасть мне на колени, отвернув голову, поскольку отказывалась отвечать ему.

Ситуация для людей была хуже, чем я когда-либо могла себе представить. Даже сами вампиры не знали о степени нашей боли. Что-то раскололось внутри меня, и больше всего на свете я жаждала увидеть свою семью, быть рядом с людьми, которые знали правду и которые могли разделить боль от этого знания.

Возможность доверять Эрику рассыпалась в прах у меня на глазах. Он не знал правды и никогда не узнает. Для него я была просто неблагодарным человеком из такого городка, как Сфера «А».

Даже если бы он помог мне, он отправил бы папу и Келли обратно в нашу Сферу, думая, что это самое безопасное место для них, и они застряли бы в страданиях до конца своих дней.

— Я начинаю думать, что выбрать тебя было плохой идеей, — прорычал Эрик, и его резкий тон вонзил кинжал в мое сердце.

Страх пронесся по моим венам, и я внезапно почувствовала уверенность, что, когда

Эрик заговорит с Валентиной, — он откажется от меня. Она убедит его избавиться от меня в пользу кого-нибудь более сговорчивого, и он отправит меня в «Банк Крови» так быстро, как только сможет.

Я не могла так рисковать, поэтому приняла ужасающее решение, которое на самом деле было единственным, что мне оставалось. И это усилило мою боль, превратив ее в силу.

Мне нужно сбежать.

Сегодня вечером.

К

арета ритмично покачивалась подо мной, пока вампиры гнали ее на север. Прочь от «Банка Крови». Прочь от моей семьи. Прочь от Магнара. Я не могла понять, что это значило. Они везли меня к генералу Вульфу? Или обратно в Сферу, чтобы выставить меня примером для всех? Неужели Элитная вампирша, Ева, действительно планировала отвести меня к Бельведерам, как она угрожала? Описания Магнара четырех первородных вампиров было более чем достаточно, чтобы дать мне понять, что я никогда не захочу находиться в присутствии ни одного из них, не говоря уже обо всех четырех.

Ужасающие возможности были бесконечны, и каждый раз, когда я убеждала себя отказаться от одной из них, ее место занимала другая, еще более ужасная перспектива. Для чего бы я им ни была нужна, это не могло быть хорошо. Нельзя заковывать человека в кандалы и закрывать его в клетке, если не собираешься сделать с ним что-то неописуемое. Я даже не была настоящей истребительницей, а просто была девушкой с клеймом на руке, обозначающим судьбу, о которой она не успела задуматься.

Давящий мрак ночи был разогнан серебристым лунным светом, который озарил землю неземным сиянием.

В Сфере мы всегда возвращались домой до восхода луны, боясь быть пойманными вампиром в темноте. Солнце словно помогало вампирам вспомнить о своей человечности, по крайней мере настолько, чтобы оставить нас в покое. Но после наступления темноты все ставки были закрыты.

Люди,