Читать книгу "Король Запада - Лариса Акулова"

дергаются губы девушки, добавляет многообещающее, — пока.

Улыбка вновь расцветает на лице принцессы, она явно услышала то, что хотела, считает, что маленькая победа тоже победа.

— Раз мы не можем решить, как поступить, предлагаю пока ничего не делать с пером. Зачаруем шкатулку, чтобы никто, кроме нас открыть её не мог, и понесем дальше.

— А что еще тебе нужно, кроме моей прелести? — спрашивает Аркх, думая, насколько может затянуться их путешествие с поисками.

— Крыло Икара, икра русалки — самое непонятное мне, что вычитала, — припоминает девушка, представляя ту самую страницу из книги, обещающую ей возвращение любимых. — Я вообще не знаю, что это всё такое. Тех же русалок не видела на Материке.

— А я видел. Просто они живут обособленно, не любят чужое внимание. И живут, кстати, в твоем новом доме — на Западе, в самых дальних его прудах, скрытых от людских глаз непроходимыми болотами и густыми лесами. Крыло Икара… — синий на секунду прикрывает глаза, припоминая, где же он мог о нем слышать. Перебирает все артефакты, которые встречал за долгие годы, но ничего путного на ум не приходит. — Точно крыло? Есть крыно Икара. Это настойка из слез святого.

Теперь ал'Зида и не уверена, что прочитала верно слово в книге. Если припомнить, то делала она это при скудном освещении, да и некоторые чернильные буквы расплылись от времени и влаги.

— Святые разве существуют? Мне казалось, что здесь верят лишь в мать-прародительницу, а она богиня.

— Есть орден её почитателей, которых и называют святыми, — рассказывает ящер. А затем, не договорив, внезапно срывается с места в небесную высь, мысленно передавая своему контрактору сообщение, — я голоден и чувствую что-то большое, теплокровное. Позже побеседуем.

Смотря на то, как улетает Аркх, Эрия испытывает странные чувства. С одной стороны, она рада возможности побыть без постоянного вторжения в свой разум. С другой же, неочевидной, чувствует пустоту там, куда её дракон вторгался снова и снова, разговаривая с ней. А еще девушка не понимает, нужно ли ей остаться здесь и ждать или же может идти дальше, на Запад, за странной икрой русалки. Вдруг, если она покинет Восток, синий разозлится? На расправу тот скор.

«А еще есть большая вероятность потеряться в этой пустыне. Аркх затащил меня в самый эпицентр песков, куда обычно даже жители Востока не заходят, зная, что выжить там будет тяжело», — ал'Зида вспоминает рассказы Андра о его родине, и на сердце у нее становится тяжело. — «Хватит. Надо прекратить печалиться раньше времени. Лучше заняться делом». И девушка решает, что ждать дракона не станет — если она ему понадобится, то разыщет в любом уголке Материка. Да и вряд ли Эрия успеет далеко уйти, ведь ящер летит не в пример быстрее.

Ноги вязнут в песке, солнце, поднимаясь все выше над горизонтом, парит и жарит, заставляя худое тело девушки обливаться потом, и ни единого порыва ветерка не помогает ал'Зиде в преодолении расстояния в такую ужасную погоду. Ей отчаянно хочется раздеться, чтобы ощутить воздух, пусть и прогретый до нереального количества градусов тепла, но она осознает, что это только быстрее приведет к обезвоживанию. Единственное, что может сделать Эрия, это защитить лицо от песка и солнца, и она быстро достает несколько отрезов хлопковой ткани, которые брала на возможные перевязки ран, смачивает их слегка в воде, и вяжет так, чтобы закрыть нос, губы, щеки. Это помогает, какое-то время принцесса теперь сможет дышать почти свободно.

Сто раз успевает себя проклясть, пока топает по пескам, которым ни конца, ни края не видно. Вскоре и ноги устают, и желудок начинает ныть от голода. И если это девушка еще может перетерпеть, то ноющую от боли голову уже с трудом. Мысли одолевают ал'Зиду, мучая и заставляя страдать от невозможности ничего изменить.

— Твои мысли не дают мне спокойно переварить еду, — внезапно раздается голос Аркха над головой Эрии. Он подлетел столь тихо, что она от испуга вскрикивает. — Не визжи. Я и так в шаге от того, чтобы наказать тебя за ослушание. Девочка, учись быть тише. Как в действиях, так и в своих думах. Иначе однажды с удивлением узнаешь, что какой-нибудь очень хороший менталист тебя подслушал в момент слабости.

— Есть один такой. Пробирался в мои сны, пока я с младшим мужем не изобрела амулеты, защищающие от ментального воздействия, — теперь девушка с теплотой вспоминает те времена, когда она уставала от постоянной работы, но была счастлива, находясь рядом с любимыми мужчинами. — И он такое делал не только со мной. На всем Материке страдают люди от козней Александра.

— Ой.

— Ой? — теперь принцесса смотрит на своего дракона с подозрением. Он не отвечает, отводит взгляд. Тогда Эрия повторяет, — ой?! Что это вообще значит? «Ой, я решил отдать тебе перо»? «Ой, кажется, начинаю понимать, о чем говорит мой человек»? Слушаю твои объяснения прямо сейчас. И не вздумай попытаться уйти от ответа, иначе очень об этом пожалеешь, уж я, слабая девочка по твоему мнению, для этого постараюсь.

Кажется, впервые с их встречи (удивительное дело, которая случилась всего пару дней назад), Аркх воспринимает слова Эрии всерьез. Страха в его глазах, конечно, ни капли, даже намека нет, но теперь он смотрит куда внимательнее на ту, что выбрал сам.

— Говори, — приказывает ал'Зида, и дракон слышит в ее голосе царскую уверенность и самообладание. — Начинай, пока я не нашла способ вытащить информацию из тебя. Например, вживив амулет, который получила в свою грудь Эрта.

«Соображает отлично», — синий делает верный вывод. — «Мог бы и промолчать, но, наверно, если я хочу быть с ней, то не стоит обманывать доверие».

И тогда он рассказывает. Рассказывает о том, что прибыл он на Материк тоже с Земли, из далекого две тысячи семисотого года, и как страдал, пребывая в драконьем теле в этом средневековье. Как тяжело было Аркху привыкать к местным реалиям, но он смог, справился с невзгодами, накопил так много магической силы, что ему никакие люди и другие драконы не были указом. Пока один наглый человек не украл то, чем дорожил синий. И Эрик, слушая этот рассказ, думает: сколько же тысячелетий вредил жителям этого мира, ломая их судьбы и жизни. Она чувствует боль своего ящера, как собственную. Боль, которая выламывает кости.