Читать книгу "Время не властно - Роберт Энтони Сальваторе"

Многие из присутствующих дроу приподняли брови, услышав это заявление.

– Сколько жриц уже говорили эти слова до тебя? – озвучила общую мысль Чарри Ханцрин.

– Сколько из них имели в своем распоряжении такие ресурсы, какими обладаю я? – возразила воинственная фанатичка. – Армия демонов уже на месте и ждет нас. Все, что им нужно, – это приказ. Я отдам такой приказ.

Женщины начали нервно переминаться с ноги на ногу и переглядываться, услышав это замечание, – особенно после того, как еще раз заглянули в яму с невиданными, практически непобедимыми монстрами.

Это были совершенные машины для убийства.

Механизмы, не имеющие ни слабостей, ни уязвимых мест.

* * *

– Как можно быстрее отправляйся к Инкери Маргастер, – приказала Мать Шакти Ханцрин своей дочери Чарри, стоило им покинуть Дом Меларн. – Разузнай о ее планах относительно короля дворфов и прочих друзей Дзирта.

– И относительно шайки Джарлакса?

– Не слишком настаивай на этом, но я очень хотела бы понять, каковы ее намерения относительно наемников Джарлакса. – Шакти оглянулась на видневшийся в отдалении Дом Меларн, кишевший безмозглыми фанатиками. – Начать войну с Джарлаксом означает начать войну с Домом Бэнр, а мы пока в этом не заинтересованы.

– Мать Жиндия убеждена, что Ллос на ее стороне, – напомнила Чарри.

– А мы с тобой знаем, что, если в этом предприятии она пойдет против Бреган Д’эрт, Мать Бэнр станет ее врагом, – быстро ответила Шакти. – Неизвестно, чего на самом деле желает Ллос в этом деле, неизвестно, насколько сильно оно ее интересует, неизвестно, вознаградит ли богиня тех, кто захватит отступников.

Шакти вздохнула и взглянула вдаль, на холм Ку’элларз’орл, где располагался дворец клана Бэнр. После победы над Демогоргоном Верховная Мать Квентл укрепила союзы с большинством аристократических Домов. Крайне редко за всю свою историю Мензоберранзан так прочно объединялся вокруг своего Первого Дома, и этот Первый Дом – как прекрасно знала Шакти – обладал таким могуществом, что не нуждался ни в каких союзниках.

– Но одно нам известно точно, – продолжала она. – Нам известно, что Верховная Мать Бэнр сделает, если решит, будто мы пытаемся избавиться от Бреган Д’эрт. – Шакти снова вздохнула и посмотрела на дочь. – Ты меня понимаешь?

Чарри Ханцрин мрачно кивнула.

– Как можно быстрее отправляйся к Инкери Маргастер, – повторила Шакти. – Но будь крайне осторожна.

– А если окажется, что Мать Жиндия права? – неохотно пробормотала Чарри.

– Разумеется, никогда нельзя разрушать полезные связи, – вслух размышляла Шакти. – Мы всегда сможем вернуться. Мы ни на чьей стороне и одновременно, само собой, воюем за обе стороны.

Чарри Ханцрин поклонилась и быстрыми шагами направилась на поиски мага, который мог бы мгновенно перенести ее в Глубоководье.

* * *

– Я ненавижу их не меньше, чем ты, – заверила верховная жрица Кирнилль Меларн главу своего Дома. Между ними не существовало родственных связей, обычных для семей дроу. Кирнилль сама когда-то была Верховной Матерью, правительницей Дома Кенафин. В те времена Жиндия носила титул Матери Дома Хорлбар. Обстоятельства заставили два клана объединиться ради того, чтобы сохранить могущество и прежнее положение, но прежде всего – чтобы выжить. Тогда они заключили соглашение о том, что Кирнилль уступит ведущее положение Верховной Матери Жиндии.

Разумеется, в то время Кирнилль ожидала, что Жиндию скоро убьют. Однако молодая женщина выпуталась из паутины интриг успешно, вышла из всех передряг целой и невредимой. С того времени началось восхождение Жиндии Хорлбар к положению, гораздо более высокому, чем положение Верховной Матери Дома Меларн, потому что одно лишь выживание вопреки всему отметило ее как избранницу Ллос. Трудно идти против женщины, находящейся под покровительством Паучьей Королевы.

И действительно, Жиндия многого достигла за десятилетия, прошедшие после слияния. Прежде всего благодаря своей жестокости и коварству, а также молитвам, в которых она умоляла Ллос, чтобы та обрушила на жертв самые жестокие кары, она теперь вселяла страх в сердца обитателей Мензоберранзана. Кирнилль, по правде говоря, и сама втайне испытывала такой же страх… и в то же время желала внушать его. Однако она продолжала играть подчиненную роль, всячески пытаясь убедить Верховную Мать в своей преданности.

Которую Мать Жиндия, казалось, не слишком ценила.

– Это ложь, – спокойно произнесла она.

– Я была в той комнате вместе с тобой, – напомнила ей Кирнилль. Она присутствовала при нападении на Дом Меларн, осуществленном Джарлаксом, Дзиртом и их сообщником, человеком по имени Артемис Энтрери. В том сражении погибло шесть жриц Дома Меларн, хотя пять из них вскоре удалось воскресить по милости Ллос. – Мое бегство – и твое – это единственная причина, по которой Дом Меларн не понес слишком больших потерь и не был уничтожен.

Жиндия устремила на жрицу ледяной взгляд.

– Ллос благоволит к нам, она позволила нам восстановить наш Дом и вернуть тех, кто был убит. – Голос ее, несмотря на то, что он был ровным и бесстрастным, очень походил на рычание дикого зверя. – Всех, кроме одной.

По тону Жиндии Кирнилль догадалась, что этот разговор может быстро завести ее не в ту сторону, если она не будет осторожна.

– Ты не согласна с моим решением вступить в конфликт, назревающий на поверхности, – заявила Мать Жиндия.

– Ты глава Дома Меларн. Соглашаться или не соглашаться с тобой – это не мое дело. Мое дело – повиноваться.

– Неохотно.

– Вовсе нет! – возразила Кирнилль без промедления. – Я верно служила тебе в течение ста с лишним лет, Мать Жиндия. Мы не равны по положению и не можем быть соперницами. Я твоя преданная служанка.

– Правда?

Услышав, каким тоном было произнесено это слово, Кирнилль почувствовала, что волосы встали дыбом у нее на затылке. Жиндия была фанатичкой, всегда ревностно служила Ллос или, точнее, ревностно выполняла то, что, по ее мнению, являлось волей Ллос. Кирнилль знала: проблема с такими фанатиками заключалась в том, что чем дольше они выходили сухими из воды, тем сильнее становилась их уверенность. В чем бы то ни было – в оценке религиозного пыла и преданности собственных последователей, в оценке кулинарного искусства кухарки.

А подобная безграничная уверенность в себе часто ведет к нежелательным последствиям – как в житейских делах, так и в вопросах государственной важности.

В конце концов слишком ревностные фанатики всегда где-то спотыкаются и падают. Кирнилль понимала, что чем больше времени пройдет – в случае Жиндии прошло более ста лет и могло пройти еще столько же, – тем страшнее будет падение и тем больше приверженцев она увлечет за собой в пропасть.

А тем временем Кирнилль собиралась и дальше выражать свою преданность госпоже на словах и на деле. Ей оставалось лишь надеяться, что Мать Жиндия не разгадает ее истинных чувств и не обратит свой фанатизм против нее.