Читать книгу "Загадочная женщина - Анна Экберг"

Он с ужасом смотрит на Йоахима и Эллен. Рядом с ним появляется еще один, они что-то кричат друг другу. Йоахим снова закрывает глаза, ему становится совсем плохо.

Спасители пытаются развязать веревки, но они завязаны слишком туго — опять это вина Йоахима, это он затягивал их все туже, пытаясь высвободиться. Нет. Наконец-то! Одна рука падает вниз. Быстрыми движениями ему удается с помощью того же молодого итальянца развязать узел и на второй руке. Йоахим свободен. Его руки становятся какими-то невесомыми. Он машет ими, чтобы восстановить кровообращение, и только после этого они снова начинают ему повиноваться.

Второй итальянец борется с узлами на запястьях Эллен. Все ее платье истлело. Йоахим бежит, срывает с нее платье, отталкивает подальше горящий стол. И у нее на спине кожа обгорела. Оба парня возятся с узлами, каждый на одной руке. Она стонет от боли, пока Йоахим резко вырывает кляп из ее рта. Йоахим также срывает веревку с собственной головы и выплевывает свой кляп. Огонь уже принялся за деревянные перемычки на стенах.

— Come on![34] — орет он хриплым голосом, которого и сам не узнает.

Эллен выглядит совершенно не понимающей, что происходит. Один из итальянцев обхватывает ее руками и тащит по полу.

Йоахим смотрит сквозь дым и пламя. Там стоит доказательство невиновности Елены. Может быть, достаточно того, что он и Эллен его видели? Достаточно, чтобы освободить Елену?

— No!

Он слышит, как молодой итальянец кричит снова и снова, когда он бросается назад в этот дым, огонь и жар.

— No!

Йоахим цепляется за стол. Снова чувствует боль в ноге. Размахивает руками, беспомощно пытаясь разогнать дым, чтобы что-то увидеть. И тут чувствует, как его хватают итальянцы, тащат за одну руку. Йоахим орет как сумасшедший, но сдается и позволяет им вынести себя.

Вдруг на полу он замечает ее, «Загадочную женщину». Резким рывком он освобождается от итальянцев и хватает картину в то время, как они снова ловят его. На этот раз он уже не оказывает сопротивления — следует за ними к выходу, к свету, к жизни.

* * *

Эллен уже лежит на одеяле в саду, когда Йоахиму начинают оказывать первую помощь. Над ней сидит какая-то женщина, поливает водой ее раны и немного смачивает ей рот.

Итальянцы помогают Йоахиму сесть. Там есть и другие люди, готовые помочь, весь сад заполнен людьми. Парни, спасшие их, хотят бежать назад. На первом этаже видели какого-то мужчину, насколько их понял Йоахим. Двое других уже стучат в дверь, запертую изнутри. Йоахим смотрит в окно: огонь бушует и там, где они еще несколько часов назад ужинали с Коллисандером. На какое-то мгновение Йоахим увидел его. Силуэт, его широкая спина, вопль. Парни не понимают, думает Йоахим. Они не понимают, что художник предпочитает сгореть сейчас, чем быть разоблаченным мучителем и убийцей.

— Йоахим?

Он оборачивается назад. Это голос Эллен. Он улыбается ей и закрывает глаза.

66

Сонная апатичная вода живет лишь в те первые мгновения, когда она бросается на скалы острова. А иначе она просто покоится, черная и мертвая. Он мертвый? Мертвый, как вода. Нет, он сейчас бросается на скалы. У него все болит. Он просыпается и смотрит так, как вода смотрит на мир, сквозь вуаль. А потом падает обратно в море инертности. Дайте ему просто исчезнуть. Так думает Йоахим. Дайте этим двумстам шести костям и тысячам километров кровеносных сосудов, вен и артерий, которые протянулись по человеку по имени Йоахим, просто исчезнуть навсегда. Кто будет о нем вспоминать, скучать по нему? Его семья? Вряд ли. Его читатели? Наверное. «Нет, давай же, — шепчет он, очнувшись на мгновение, — брось меня, Господи, в последний раз, брось меня на те скалы, которые ты называешь жизнью». Но Господь его не слышит, и Йоахим не умирает.

Неужели прошли дни? А может, недели? Йоахим пробуждается, но не так, как в другие разы. Он просыпается без желания заснуть снова, оглядывается вокруг. Он в большом помещении, в комнате с двумя окнами. Легкие белые гардины закрывают ее от послеполуденного солнца. Через различные промежутки времени чуть дергаются оконные стекла, оставляя после каждого подергивания хрустальный звон в комнате. Это от проезжающего мимо поезда, как объяснила ему одна из медсестер в тот отвратительный момент его бодрствования, когда она заставляла его пить.

Он в Палермо, в больнице «Вилла Мария Элеонора» или что-то в этом роде. Здесь красиво. Это подходящее место для смерти. Лучше, чем какое-нибудь другое место. Будет неплохо смотреться в будущих изданиях на последней странице, под портретом автора. Родился в новогоднюю ночь одна тысяча девятьсот шестьдесят третьего года в Онсевиге на Лолланне[35]. Умер в две тысячи пятнадцатом году в Палермо на Сицилии. От датского захолустья до южноевропейского захолустья.

Из коридора до него доносятся звуки поспешных шагов и тревожных разговоров. Время от времени слышен чей-то громкий возбужденный голос или приступ кашля. Он смотрит на самого себя: сплошные бинты и большие лоскуты пластыря, наложенные на места ожогов. Хуже всего обстоят дела со спиной: на ней лопнувшие волдыри и открытые раны. Он может лежать только на боку. Все, что не забинтовано, смазано густой клейкой мазью. По-прежнему ощущается резкая боль в легких. Но он еще счастливо отделался. Это все, что он запомнил из одного из многих разговоров с врачом. На своем жутком английском врач уверил его, что вскоре он снова будет вполне здоров.

Йоахим спросил об Эллен. Врач долго не решался говорить, но потом, отважно сражаясь с лексикой, грамматикой и стилистикой английского языка, с трудом пояснил, что они делают все, что возможно, чтобы спасти… the woman from Denmark[36]. У нее отравление угарным газом. Проблема с легкими. Very serious[37]. Йоахим чувствует себя виновным за то, в каком состоянии сейчас Эллен. Хотя она так или иначе знала или подозревала, что это именно Коллисандер лишил Луизу жизни.

Йоахим по-прежнему не может этого понять, поэтому он перестает об этом думать. Думает о Елене. Он очень тоскует о ней, и ему трудно определить, что причиняет ему больше страданий: тоска по Елене или ожоги. В любом случае он испытывает боль внутри и снаружи.

Он думает об этом произведении Коллисандера — о «Загадочной женщине». Удалось ли вытащить картину из горящего здания? Йоахим восстанавливает в памяти то, как его выносили по лестнице: картина была у него в руках. Но после этого он уже ничего не помнит — должно быть, потерял сознание. Помимо этого шедевра на человеческой коже, нет никакого доказательства, что именно Коллисандер убил Луизу. Тогда получается, что все было впустую.