Читать книгу "Перелом. От Брежнева к Горбачеву - Олег Гриневский"

14 мая 1986 года, практически в то же самое время, когда в Москве, заседали Пятёрки, в Белом доме госсекретарь Шульц докладывал президенту обстановку. Присутствовали глава администрации Дон Риган и советник по национальной безопасности Джон Поиндекстер.

— Вопреки мнению министерства обороны и ЦРУ, — докладывал Шульц, — Советы не всемогущи. Это не могущественная держава, имеющая твёрдую почву под ногами и угрожающая стереть нас с лица земли. Наоборот, мы выигрываем. В действительности мы далеко впереди неё. Их идеология терпит банкротство.

В качестве доказательства Шульц ссылался на растущие экономические трудности в Советском Союзе, зависимость от экспорта нефти и сырья, глубокое отставание в новых технологиях.

— Мы бросили вызов Советам в использовании ими персонала ООН в целях шпионажа — они уступили. Мы нанесли удар по Ливии — они остались в стороне. Баланс сил меняется в нашу пользу в Афганистане, Анголе, Камбодже, и Центральной Америке, а Чернобыль стал свежей раной на теле Советского Союза.

Всё это Рейгану нравилось, а Шульц для вящей убедительности привёл ещё и такие высказывания советского диссидента Анатолия Щаранского: «С детства меня учили, что в любом соревновании социализм победит. Это — закон природы. А теперь Горбачёв говорит, если в Советском Союзе не произойдёт серьёзных изменений, то социализм может проиграть».

— «В общем, — продолжал Шульц, — на Советы работает только одно — военная мощь. Но и здесь у них есть только одна область относительного преимущества — возможность разрабатывать, производить и размещать точные, мощные, мобильные баллистические ракеты наземного базирования... И не потому, что у них лучше поставлено инженерное дело. Ничего подобного! Просто наша политическая система препятствует размещению баллистических ракет на своей собственной территории. Но их баллистические ракеты прямо угрожают нашей безопасности. Ничто с тех пор, как мы разгромили англичан во время нашей революции, не угрожало так нашей безопасности, как эти баллистические ракеты».

Вывод:

— «Мы должны сконцентрироваться на сокращении баллистических ракет... Единственный путь к этому — переговоры. Переговоры о значительном сокращении стратегических ракет — самая главная задача в обеспечении безопасности Соединённых Штатов. Мы должны начать их в 1986 году. Для этого нужно уступить что — то в СОИ, сохранив возможность продолжения исследований в этой области. Мы должны дать им рукава от нашей жилетки по имени СОИ и пусть они думают, что получили наш пиджак!»[163]

Поиндекстер и Риган соглашались с таким подходом. Рейган тоже вроде бы склонялся к этому. Но против были Уаинбергер и военные — они считали, что США ни в коем случае нельзя идти на сокращение американских ракет. Началось перетягивание каната.

12 июня в 2 часа дня в Ситуационной комнате Белого дома было созвано секретное совещание. Тут надо бы заметить, что Ситуационная комната — это особо защищённая комната, расположенная в подвале Белого дома, где обычно обсуждались самые секретные дела: информация разведки и военные операции США. Однако на этот раз в повестке дня стояла, казалось бы, невинная тема: возможные следующие шаги США в разоружении. Но специалистов по разоружению не пригласили — присутствовала лишь горстка ближайших помощников президента.

Неожиданно для всех министр обороны Кэп Уаинбергер — один из главных ястребов в американской администрации, который всегда выступал против разоружения, — вдруг выступил с радикальной инициативой. В начале этого года, напомнил он, Горбачёв предложил уничтожить всё ядерное оружие. Почему бы нам в ответ не предложить уничтожение всех баллистических ракет?

Это было нечто новое в амплуа министра обороны. Всем, может быть кроме президента, было ясно, что это предложение не для серьёзных переговоров, а для продолжения пропагандистской войны. Советский Союз никогда с ним не согласится. Ликвидируя его преимущества в тяжёлых ракетах, оно сохраняет преимущества США в бомбардировочной авиации и крылатых ракетах.[164] Кроме того, баллистические ракеты имеют Англия, Франция, Израиль и ещё дюжина стран на Ближнем Востоке, в Азии и Латинской Америке, которые уже либо создали собственное ракетное оружие, либо на пути к этому. Как быть с ними?

Но ещё больше удивило, что госсекретарь Шульц, который обычно выступал за продолжение переговоров по разоружению, сразу же поддержал это предложение Уаинбергера. Улыбаясь, он сказал;

— Я поздравляю Кэпа, что у него хватило фантазии предложить такую блестящую идею.

Как оказалось, для Шульца это предложение не было новостью. Через свои источники информации он знал, что в коридорах Пентагона такая идея ходит уже давно. Её выдвинул Фред Икле — заместитель министра обороны и бывший директор Агентства по контролю за вооружением и разоружению. Но замысел Шульца был совсем иным — использовать готовность Уаинбергера вести переговоры по ракетам и постепенно трансформировать его предложение так, чтобы оно повело лишь к сокращению баллистических ракет и прежде всего — тяжёлых.

А Рейгану идея Уаинбергера понравилась. Она отвечала его идеалистическим взглядам на мир без оружия. Вот при таких разных исходных позициях в Вашингтоне началась очередная межведомственная возня вокруг выработки текста послания Рейгана Горбачёву, в основе которого лежала идея высказанная Уаинбергером.[165]

25 июля такое послание поступило в Москву. В нём явно превалировал подход Шульца, а идея Уаинбергера была приглажена. Президент предлагал не выходить из Договора по ПРО в течении 5 лет. (Москва предлагала 15 — 20 лет.) А если после этого любая из сторон выйдет из договора, она должна будет поделиться «выгодами» от создания ПРО и планами ликвидации всех баллистических ракет.

Вот и всё. В своём ответе 7 недель спустя — 15 сентября Горбачёв назвал эти предложения по ПРО шагом назад, но никак не прореагировал на предложение по ракетам. А мы в Москве опять гадали, — что происходит? На серьёзно проработанную акцию, которая может привести к соглашению, это американское предложение никак не походит. Так значит тоже упражнение в пропаганде — ответ Горбачёву на его Заявление о ликвидации ядерного оружия?