Читать книгу "Оливье, или Сокровища тамплиеров - Жюльетта Бенцони"

Несмотря на двойной и недавний траур детей Матье, ужин был таким, как и положено быть провансальскому ужину, посвященному счастливому событию: сердечный и дружеский, благоухающий всеми травами гор, запахом жаркого и выпечкой Барбетты, ароматом одного из тех солнечных вин, что хранятся в подвалах, за которыми так заботливо следил Максимен. Никто не торопился выйти из-за стола: ведь столько надо было рассказать друг другу!

Прежде всего Оливье хотел узнать, что заставило Реми увезти сестру так далеко, в Прованс. Несмотря на то, что в глубине души он испытывал настоящую радость, это показалось ему бегством. Что и случилось в действительности.

Вскоре после смерти Матье и ухода Оливье Реми и Ковен пришли в Пассиакум за Жулианой и Од, заранее договорившись с канониками, которые были готовы принять семью молодого человека. Они были даже так добры, что снова дали им мулов, чтобы привезти женщин и их пожитки. Но, к несчастью, прибыв на место, они оказались в самой драматической ситуации: Гонтран Эмбер, обретший силу после смерти короля, в то самое утро с помощью двух судебных приставов завладел домом и не только не пускал вновь прибывших, но, когда те собирались войти во двор, забаррикадировался в доме и угрожал убить женщин, которых взял в заложницы.

— Он забыл лишь, — сказал Реми, — что Пчелиный домик я знаю лучше, чем он. Это случилось в тот день, когда Обен понес в лес вино и хлеб для отшельника. Когда он вернулся, то, естественно, принял нашу сторону. Он напомнил мне, что в подвале был не только внешний вход, но еще и проход в подвал его собственного дома. Там мы и прошли, чтобы захватить захватчиков с тыла. И нам пришлось-таки драться. Толстяк оказался жалким противником, но был зол, как дьявол. Пока мы сражались, он попытался бежать, взяв в заложницы сестру. Увидев это, моя мать бросилась на него, чтобы помешать ему. И он убил ее...

Видя, что глаза Од наполнились слезами, барон Рено, сидевший слева, накрыл своей рукой руку девушки, успокаивая ее:

— Но негодяй недолго радовался. Реми, только что прикончивший своего противника, проткнул его кинжалом прямо на теле своей жертвы...

Одновременно он улыбнулся молодому человеку, и Оливье понял, что отец испытывает дружеские чувства и, может быть, даже сильную привязанность к этим двум молодым людям, которым пришлось столько пережить, и не почувствовал ревности, — напротив, был счастлив. Тем временем Реми продолжал рассказ:

— Мы победили, но четыре мертвых тела истекали кровью на плитах пола, и Од была в отчаянии. С Ковеном и Обеном мы выбросили в реку трупы Гонтрана Эмбера и его подручных, но сестру невозможно было оторвать от тела матери. Бландине и Марго удалось немного успокоить ее, и мы смогли, проведя ночь и день у ее тела, приступить к похоронам. Ныне она покоится рядом с Бертрадой, и наш благочестивый отшельник охраняет ее...

— И вы вернулись в Корбей?

— Теперь Од не смогла бы находиться одна вдалеке от меня. И потом... дом был наполнен слишком тяжелыми воспоминаниями! Она оставила его своим старым слугам, передав им право собственности, дарованное королем Филиппом и добавив дарственную, написанную от руки, которую в качестве свидетелей подписали Ковен и я. Потом мы вернулись в Корбей.

— А что стало с Марго? — спросил Оливье. — Если она здесь, то почему я ее еще не видел?

— Она осталась в Пассиакуме. Обен и Бландина прониклись к ней большой нежностью, и она тоже привязалась к ним. Теперь она будет их дочерью. Конечно, нам было жаль с ней расставаться, она была такая преданная, такая верная. Но мы рады, что она перестала быть прислугой. Теперь у нее есть будущее... Но мне предстояло позаботиться о нашем с сестрой будущем.

— Придя искать его в наших краях, вы доставили мне большую радость, друзья мои. Но, скажите, вы закончили стройку у каноников?

Лицо Реми омрачилось, и, прежде чем ответить, он осушил стакан вина. Тогда Од встала и попросила разрешения удалиться в свою комнату. Ужин между тем был уже окончен. Когда она вышла, Рено пустил по кругу глиняный кувшин с ликером красивого зеленого цвета. И только тогда Реми ответил на вопрос Оливье:

— Нет, работа не была окончена, но резчик там не самый важный человек, и я думаю, Ковен без труда заменил меня.

— Не скромничайте, — запротестовал Оливье. — Я знаю по опыту, что такого художника, как вы, не так-то просто отыскать...

— Как бы там ни было, надо было уходить. Ковен — вы помните — хотел заменить отца и в работе, и в нашей семье. А для этого он задумал жениться на Од, которую уже давно полюбил. По крайней мере он так сказал.

— Не буду оспаривать его достоинства как строителя, — сухо прервал Оливье. — Ни его мужество, ни верность мэтру Матье... Но все-таки он деревенщина, недостойный руки такой...

Он не закончил и покраснел, уловив тень улыбки, скользнувшей по губам отца и по лицу Монту. Реми же ничего не заметил и продолжал:

— Не важно, он попросил у меня ее руки. Я ответил, что не могу распоряжаться судьбой сестры без ее согласия. А Од, конечно, ему отказала. Но Ковен не смирился с отказом. В последующие дни он постоянно докучал ей и довел до того, что Од пригрозила мне, что уйдет в монастырь, если я не заставлю его оставить ее в покое... И тогда Ковен засмеялся мне в лицо, сказав, что я глава семьи, что она обязана повиноваться мне, а его долгая преданность в полной мере заслуживает награды. Я пытался его вразумить или, по крайней мере, набраться терпения. Я надеялся... Бог знает, на что... на то, что он устанет...

— Устанет? — загремел Оливье. — От чего? Устанет ждать?

— Вот ждать он как раз не хотел. Он видел Од каждый день, и это сводило его с ума. Он жаждал заполучить ее любой ценой.

— И тогда? — спросил Монту, который до сих пор молчал и просто пил.

— И однажды вечером мы сбежали. Днем я повидался со старшиной капитула, и этот уважаемый человек снова помог мне. Он поручил нас рыбаку, который отвез нас в своей лодке вверх по Сене до Мелена и, оставив нас там, отправился обратно. Рождественская погода в течение нескольких дней была достаточно мягкой. Я раздобыл крепкого мула для сестры и наших пожитков, и небольшими переходами, передвигаясь от рассвета до сумерек, иногда вместе с группами торговцев, мы добрались до города на берегу Соны, до Шалона, где мы получили место на барже, спускавшейся к Лиону. Дальше мы поплыли по Роне и высадились в Оранже. Там мы раздобыли другого мула — первого мы без труда продали в Шалоне! — и отправились на поиски вашего замка.

— И вам удалось найти дорогу?

— О, иногда мы плутали, но вы так часто рассказывали о вашем крае, так хорошо описывали дорогу, города... командорства тамплиеров, что было не слишком трудно добраться сюда.

— Я думаю, что Господь хранил вас, — произнес барон Рено. — Такой длинный путь без происшествий, без нападений злодеев, а ведь у вас даже не было оружия... а сестра так красива... это просто чудо!

— Мы благодарили Его, как могли. А лицо Од всегда было закрыто вуалью.