Читать книгу "Большие тайны Малого народа - Игорь Шафаревич"

Мне кажется, что на такой вопрос нельзя просто ответить «да» или «нет». Да так, собственно, обстоит дело с большинством вопросов жизни. Один покойный математик смеялся над попытками получить на любой вопрос один из этих двух ответов: а если бы вас спросили сколько вам лет? – говорил он.

Мне представляется, что ситуация в мире сейчас близка к той, которая нами обсуждалась в гл. 11. Там мы обсуждали уже вопрос: верно ли, что первые годы после революции 1917 г. в России была еврейская власть? Интересное соображение на эту тему высказывает, как мне кажется, С. Семанов в недавней статье. Он говорит, что среди французов распространено убеждение, будто все немцы – блондины. Фактически, оказывается, блондинов среди немцев меньше половины. Но все же процент блондинов среди немцев во много раз больше, чем среди французов. Так что неверное мнение французов отражает объективно верное наблюдение. Такой же степенью достоверности, говорит Семанов, обладает и часто высказывавшееся мнение, что «Советская власть в первые два десятилетия после революции была еврейской». Мне кажется, во всех этих случаях речь идет о приближенном утверждении, пренебрегающем рядом деталей. Так, мы можем рассматривать отдаленный предмет в общих очертаниях невооруженным глазом, или, если нам нужно видеть его в подробностях, в подзорную трубу. С этой точки зрения, вероятно, нечего пенять американцу Дюку, когда он говорит, что власть в России после революции принадлежала евреям, ему достаточно и такой степени приближения. Но русскому важно знать свою историю в больших деталях, тем более, что сейчас для этого есть возможность.

Таким же первым приближением к истине представляется мне утверждение, что сейчас существует власть «еврейства» над всем миром. Оно отражает некоторую важную истину, что в нескольких ключевых сферах деятельности, связанных с властью: финансах, СМИ, политической машине, – евреи занимают исключительно влиятельное место и, когда они настроены единообразно, способны играть определяющую роль. Но такое приближенное видение игнорирует ряд важных деталей. Прежде всего, речь идет не обо «всем мире»: этим силам не подчинен Китай, в значительной степени – Индия. Еще не полностью – Россия. Во-вторых, ни в какой структуре, связанной с властью, евреи не занимают все места. Еврейское влияние эффективно именно тем, что оно проявляется в течениях (будь то мировая пролетарская революция или рыночная экономика и «мировые ценности»), захватывающих многих представителей других народов – русских, немцев, англосаксов.

Мы сталкиваемся здесь с непривычной формой доминирования или власти. Она отличается, например, от власти арабов в период мусульманской экспансии (VII–VIII вв.). Тогда все было ясно. Была четко провозглашенная идеология – ислам. Столь же четко было и деление на господствующих и подчиняющихся (например, налоги платили только покоренные немусульмане). Причем некоторое время это деление было и этническим – мусульмане, в основном, были арабами.

Теперь многие чувствуют, что над большой частью мира установлена новая власть: противники называют ее «мондиализмом» или «глобализмом», и она связана с доминирующим еврейским влиянием такого же масштаба, как в России в первые десятилетия коммунистической власти. Как и тогда, самая существенная особенность новой власти заключается в том, что еврейское влияние в ней несводимо к цифрам, выражающим еврейское присутствие. То есть чувствуется, что поражающие цифры можно установить, но не в них суть дела. Предположим, во главе какого-нибудь всемирного банка стоит человек с очень типичной еврейской фамилией. Но ведь не он определяет политику банка (во всяком случае, не единолично). А состав совета директоров узнать гораздо труднее, да и вполне предполагаю возможным, что евреи там большинства не составляют. И ведь в случае необходимости главой можно было сделать какого-нибудь лорда: они для этого особенно подходят. Сейчас нет никакой возможности оценить, какой процент мест занимает еврейство в важнейших структурах мировой власти, да в этом и нет необходимости: видно, что участие этого фермента необходимо для эффективного функционирования власти. Вопрос не меряется числами: в человеческом организме присутствуют ферменты в долях, измеряемых миллионными частями грамма, но наличие их абсолютно необходимо для жизни организма.

С другой стороны, вся эта власть действует вовсе не в направлении удовлетворения непосредственных, человеческих интересов основной массы 14 или 15 млн. евреев мира. И. Шахак, С. Марголина и другие выражают чувства тех, кому невмоготу жить, замыкаясь в «закрытые» еврейские общества, находиться под постоянным давлением их руководства и поддерживаемых искусственно древних страхов и табу. Да так было и всегда. Ни еврейские революционеры в России, ни еврейские банкиры, снабжавшие их деньгами, не заботились о судьбе сотен тысяч евреев, которые будут разорены в результате революции или убиты в смуте, как и руководители еврейских организаций США, призывавшие к экономической войне с гитлеровской Германией, разжигавшие страсти, которые привели к терактам против немецких функционеров, видимо, и сейчас игнорируют связь этого с тем, что они называют «Холокостом». Я, по крайней мере, никогда не видел обсуждения возникающей тут проблемы ответственности. Ведь они-то знали, с кем имеют дело. А «План Кауфмана» или «План Моргентау» ведь мог прямо служить листовкой для возбуждения духа «зондеркоманд».

Я помню, как впервые, лет 30 тому назад, столкнулся с подобным же отношением в одной рукописи, ходившей тогда по рукам. Автор, чрезвычайно национально-ориентированный еврей, видел будущее еврейского народа в развитии государства Израиль на основе принятия христианства все большим числом евреев. Попутно он упоминал о евреях, погибших от гитлеровских гонений, и ставил вопрос: как же нам к ним относиться? Ответ поразил меня:

«Они были безнадежны для создания нашего нового государства. Это была “сухая солома”, которая должна была сгореть».

Я тогда так и ахнул, ведь писал это еврейский националист! Однако с тех пор такие высказывания (а иногда обвинения сионистского руководства в такой точке зрения) время от времени всплывали, как и сам термин «сухая солома». Да и жизнь евреев под властью кагалов, судов «бет-дин» и «тайных преследователей», как ее описывает, например, Брафман, рисуется очень не сладкой. Брафман и пишет:

«Талмуд, лежащий в основании жизни евреев, еще в древности разделил их на два, резко разграниченные между собой сословия – патрициев и плебеев – и определил их отношения специальными правилами».

Среди этих правил и такие, что плебей «не посвящен ни в какие тайны», его «позволяется разорвать, как рыбу», семейные связи патриция с ним рассматриваются как скотоложество. Все государственные повинности распределяются патрициями и ложатся на плебеев.

Уже в послевоенное время (1960-е гг.) исследователь еврейского происхождения Анна Аренд в книге о происхождении тоталитаризма говорит об особых взаимоотношениях еврейства и власти при «старом режиме» (до эпохи Французской революции) в Европе. Эти отношения основывались, по ее мнению, на привилегированном положении «избранных» евреев, т. е. верхушки еврейских общин.

Такое положение они удерживали за счет того, что препятствовали модернизации остальной части общин. В том, что еврейские банкиры продолжали оставаться чуть ли не единственной опорой власти в эпоху демократических революций, А. Аренд видит одну из причин антиеврейских чувств («антисемитизма»), выразившихся, в конце концов, в действиях нацистских властей («катастрофа»).