Читать книгу "Нашествие монголов - Василий Ян"

Властелин степей узнал старого Назара. Острым взглядом он окинул его согнутую покорную спину, долгополую козлиную шубу и кривую старую саблю. «Старик приехал о чем-то просить, – решил хан. – Иногда полезно приласкать простого кочевника, чтобы слава о щедрости хана Баяндера пронеслась по степи от костра к костру. Это особенно важно теперь, когда ханы собирают боевые отряды, чтобы двинуться в далекий поход…»

– Славен хан Баяндер! Без счета табуны коней у хана Баяндера! Да хранит Аллах благословенные стада хана Баяндера! – выкрикивал нараспев Назар-Кяризек и кланялся так низко, что сквозь облезлую шубу выступали его костлявые плечи.

Хан остановился и засунул руку за полосатый пояс.

– Здравствуй, дед Назар-Кяризек! Куда ты собрался с такой заржавленной саблей?

– Великая весть летит через Кипчакские степи…

– Что же ты услышал?

– Сейчас, мой хан, сейчас расскажу! Был я в Сыгнаке на базаре. Сидел в ашхане (харчевне) в сторонке и потихоньку слушал, что важные люди говорят. Один купец в дорогом шелковом халате очень много знал из того, о чем мы, простые люди, и не догадываемся. Он поставляет монгольским ханам муку и часто беседует с ними. Слышал он от них, что в Сыгнак прискакали самые важные монгольские царевичи, внуки Великого Потрясателя вселенной Чингисхана…

Назар остановился, желая узнать, какое впечатление произвела его новость. Хан стоял спокойный, с непроницаемым взглядом всемогущего и всезнающего человека. Сопровождавшие его джигиты насторожились и придвинулись на шаг.

– Это похоже на истину! – заметил хан Баяндер. – Что же еще говорили на базаре?

– Говорил этот купец, что за царевичами спешно идет войско монголов и татар, такое большое, что оно займет наши степи на десять дней пути.

– Слышал и я о приезде монгольских царевичей. А для чего они идут сюда? Земли наши ими покорены, подвластные народы не смеют и шевельнуться, – что еще им нужно? Не слышал ли ты об этом, Назар-Кяризек?

– Говорят, грозный каган Чингисхан завоевал половину вселенной, а его внуки хотят покорить вторую половину.

Баяндер покачал головой:

– Легкое ли это дело! Сколько народов живет во вселенной, а Чингисхана-то нет! Кто его заменит? У кого такая голова, как у Чингисхана? Кто поведет войско? Эй, джигиты, подайте мне коня!

– Постой, мой славный хан! – завопил испуганно Назар. – Взгляни на твоего старого конюха! Ты более могуч, чем все другие степные султаны! Прошу тебя, мой хан, не забудь и меня в походе! Я сорок лет верно служил тебе и днем и ночью, и в снег и в бурю, пока не состарился. Теперь на мое место встали пять моих сыновей, все пятеро молодец к молодцу! Они берегут и холят твоих коней и сберегли их до этого грозного дня, когда уже всюду слышатся боевые ураны[215]двенадцати колен великого кипчакского племени: «Уйбас, токтабаевцы! Дюйт, батыры дурутаевцы! Даукара, джерсайцы, опрокидывающие все на пути! Берите острые клинки, садитесь на коней, выступайте в поход!»

Хан Баяндер стоял еще более величественный, только левый глаз сощурился, и в нем мелькнула веселая искорка, когда он смотрел на кричавшего ураны старого Назара, который выхватил кривую саблю и размахивал ею над головой.

– Ты лихой воин, Назар, твои заслуги я помню! Что же ты хочешь?

– Мои пять сыновей готовы выступить под твоим славным бунчуком. Но на чем? Много коней они тебе вырастили, а своего коня у них нет! Ты недаром называешься ханом Баяндером[216]. Дай каждому моему сыну коня с седлом. Пойдут они с тобой верными защитниками в бою, будут твоими верными стрелами – куда их пошлешь, туда полетят, что прикажешь – выполнят!

Хан Баяндер коснулся тремя пальцами острого конца своей бороды:

– Хорошо, мой верный конюх, Назар-Кяризек! Дам я коней твоим сыновьям, но о седле и уздечке пусть сами заботятся. Даром я ничего не даю. Если я своим джигитам раздам мои табуны, мне придется плестись по степи оборванным нищим. Пусть каждый из твоих пяти сыновей, вернувшись после похода, приведет мне взамен полученного другого молодого коня, покрытого ковром, и еще: пока твои сыновья будут добывать себе славу, пусть их жены соткут мне по бархатному ковру…

– Преславный хан, смилуйся! У меня нет шерсти для ковров.

– Ты получишь шерсть у моего управляющего. Если ты согласен, то твои сыновья могут взять себе по коню. Я зачислю всех пятерых в мою отборную тысячу джигитов.

– Да хранит тебя Аллах за твою щедрость, мой пресветлый хан! – воскликнул Назар и, сложив руки на животе, низко поклонился садившемуся на коня Баяндеру.

Назар, вздохнув, выпрямился, вложил обратно в ножны старую саблю и, покачивая головой, хмуро смотрел вслед уезжавшему со своей свитой хану. Потом перевел взгляд и заметил Тургана. Мальчик сидел на пятках, обняв руками колени. Его черные глаза зорко следили за выражением лица старика. Заметив на нем грусть, Турган вскочил и подбежал к Назару:

– Чем ты огорчен, тату? Я все слышал. Теперь кроме старой кобылы у нас будет еще пять хороших коней. А разве трудно их вернуть этому жадному хану? Пустое! Ведь братья едут на войну и пригонят целый табун собственных коней.

– Кто, кроме Аллаха, знает, что кони привезут с войны: славных багатуров или только их окровавленные мечи?

– Поезжай скорее за конями! Торопись, тату, пока хан не раздумал. Прикажи мне бежать за тобой! Можно?

Турган помог отцу сесть на кобылу, и оба направились по тропинке в ту сторону, где паслись полудикие тысячные табуны хана Баяндера.

Глава одиннадцатая

По следам коня

Арапша вел Хаджи Рахима пустынной степью так уверенно, точно он уже не раз ходил по этим холмам и запутанным, едва заметным тропинкам. Иногда Арапша останавливался, всматривался в следы и подымался на бугры, оглядывая степь. Тогда усталый Хаджи Рахим ложился на песок и вздыхал. Наконец он взмолился:

– Куда ты ведешь меня? Долго ли еще идти?

– Мы идем по следам моего коня. Я знаю, где мы можем скрыться. Скорей вперед!

Тропинка вела на возвышенность, засыпанную щебнем. Арапша свернул в сторону, спустился в овраг и долго пробирался вдоль высохшего ручья. Он указал на холм:

– Мы подымемся наверх и спрячемся за камнями. Оттуда можно наблюдать за степью.

Добравшись по обрывистому скату оврага до каменистой вершины, они припали за кустами репейника. Отсюда степь была видна далеко кругом.

– Посмотри на дорогу, – прошептал Арапша. – Это они!.. Что-то ищут!..

По степи ехали четыре монгольских всадника на небольших крепких коньках с длинными гривами. Передний, наклоняясь с седла, всматривался в землю и останавливался. Иногда он стегал коня, и монголы пускались вскачь. Вскоре они скрылись за холмами.