Читать книгу "Забудь мое имя! - Анна Гринь"

В голове табуном грохотали мысли, принося десятки версий того, что демон может мне сказать.

– Иногда хочется принять какое-то решение, а иногда… просто дать возможность судьбе самой решить за тебя. Судьба удивительная особа. Иногда она жестока, иногда добра. Но бывает и так, что она слышит слова, произнесенные шепотом. – Мягкий бархат голоса завораживал, дыхание согревало затылок, посылая миллиарды электрических искр по всему телу. – И исполняет одно маленькое желание быстрее, чем часто повторяемые просьбы.

– Ты о чем?

– Помнишь, ты говорила, что все произошедшее стало следствием того… своеобразного гадания? – усмехнулся Бес и потерся носом о мои чуть влажные волосы.

Я покраснела, радуясь, что темнота скрывает мое смущение. До сих пор мне было ужасно стыдно за ту ночь, воспринятую как удивительный и прекрасный сон. Сон, который навсегда впечатался в мою память. Сон, изменивший мою жизнь. И сон, приведший меня в это мгновение, которое хотелось сейчас назвать самым важным.

– Той ночью я тоже кое-что загадал. Для ситров Зимняя Ночь всегда была особенной. Во многом самой трагичной, но в то же время и самой радостной. Это время загадок. И демоны любят загадывать желания.

– И что ты загадал? – Спрашивать не хотелось, но и ждать ответа не было сил.

Бес хмыкнул мне в шею и крепче обнял, невольно заставляя обо всем забыть.

– Это было не столько желание… Чуть-чуть шутка над самим собой, – прошептал демон. – Я загадал провести Зимнюю Ночь с той, которая станет… моей. Судьбой, жизнью, смыслом. Частью меня самого.

– Как раз последнее сбылось, – прокомментировала я. – До сих пор непонятно, кто такая Лена. Не элла, не человек, не ситра.

– Меня это не волнует, – вздохнул Бестелион. – Есть нечто большее, чем происхождение, кровь или внешность. Ты смешная, сильная, странная, смелая и заставляешь меня улыбаться. В тебе есть какой-то стержень, он рождает во мне понимание того, ради чего я хочу жить дальше.

Я беззвучно выдохнула, вжимаясь спиной в грудь демона.

– Но если тебе не нужен темный демон…

Развернувшись в объятиях Бестелиона, я прижала пальцы к его губам, прерывая фразу.

– О чем таком ты говоришь? – Мне было страшно даже представить, что он может думать подобное.

– Никому не нужны темные, – ответил Бес, чуть пожав плечами.

– А мне все равно, что ты темный. Мне даже все равно, что ты демон, – выдохнула я ему в шею. – Я тебя люблю…

Такие простые слова, но с каким трудом они мне дались! Горы покоряются легче. Там нужны лишь физическая подготовка и огромное желание. Мне же пришлось преодолеть гору своих сомнений и страхов. А она, пожалуй, самая высокая.

– Ты мне нужен.

Бес глубоко вздохнул и перевернулся так, что я оказалась на нем. Подложив руку под голову, он сказал:

– Мне было больно, когда ты решила уйти. Казалось, от меня оторвали какую-то часть, вместе с сердцем.

– Но я ведь уходила раньше, – удивилась я его словам.

– До этого ты просто убегала, не сказав ни слова. Это другое. Это было иначе. Все равно что знать, что ты где-то есть, но мне нельзя приблизиться. А сердцу, настроившемуся на частоту другого сердца, уже не вернуться в прежний ритм. Все изменилось. Как прежде никогда не будет. Но так жить одному слишком сложно. Вдвоем было просто, но нельзя.

Я закрыла глаза, изо всех сил прижимаясь к источнику моего счастья, боясь думать о чем-либо.

– Лена…

Мне не хотелось больше ничего слышать, не хотелось разрушать эту удивительную все объясняющую темноту. Некоторые слова совсем не обязательно произносить. Что значат слова, если есть эмоция, значение которой куда большее?

– Ничего не говори, ладно? – взмолилась я.

– Так ты останешься?

– Да!

– Навсегда?

Я не смогла сказать, поэтому только кивнула.

– Но учти. Демоны живут очень долго. Так что если передумаешь, то…

– Ты меня замучаешь раньше, – хихикнула я.

– Не надейся, – тихо прошептал Бес, целуя меня самым нежным из поцелуев, какой дарили мне его губы.

Мне хотелось сказать что-то еще, но вместо этого я просто обняла Беса, впитывая исходящее от него особое тепло, проникающее в самое сердце, обволакивающее, затягивающее во тьму, где было место только для нас. И для ночи, оживившей нашу сказку.