Читать книгу "Радио Судьбы - Дмитрий Сафонов"

Ваня обошел тело, стараясь на него не смотреть, и приблизился к передатчику.

Он видел передатчик так ясно, как видел бы его при свете лампочки, но глаза круглых шкал оставались пустыми. Безжизненными. СИЯНИЕ не отражалось в них.

«Это потому что я вижу сияние не глазами, а как бы... головой. Оно у меня в голове», – догадался Ваня и почувствовал гордость от того, что он может догадываться. Думать.

Нет, конечно, он и раньше мог думать, но как-то по-другому. По-детски, что ли? А теперь он думал... Да ладно, чего уж там скромничать – почти как Сержик. Вот так!

Он думал почти как Сержик, и что-то подсказывало ему, что он должен поступить с передатчиком точно так же, как поступил с папиным телефоном – разбить, раздавить, растоптать.

Ваня поднял ногу и пнул ненавистный ящик изо всех сил. Внутри ящика что-то звякнуло, но с виду он остался невре димым. Ваня пнул еще раз, но снова – без толку.

Наверное, дело было в том, что этот ящик был, в отличие от телефона, не пластмассовым, а железным. Он был прочнее, и потому – Ваня понимал это – опаснее. Поэтому его и требовалось уничтожить.

Ваня решил действовать по-другому. Он ухватился за ручки– два блестящих металлических прута по бокам – и потянул. Если ему удастся вывернуть этот ящик из ниши и бросить его на пол... тогда, быть может, дело пойдет на лад. Бить сверху ногой гораздо легче.

Позади ящика что-то хрустнуло, передатчик шевельнулся и немного сдвинулся, но... Он не хотел вылезать из своего гнезда.

Палка... Если бы здесь была какая-нибудь палка или тяжелый камень...

Ваня медленно обошел комнату, но ничего не увидел.

Оставался один выход. Очень неприятный, но единственный.

«Автомат». На шее у мертвого дядьки был автомат. Ване совсем не хотелось снова приближаться к ТРУПУ, но... Разве у него был выбор?

Правда, он никогда не стрелял из автомата...

Внезапно до него дошло... Дошло с пугающей ясностью одно соображение... Эта оболочка, которая неожиданно прорвалась и выпустила его в окружающий мир. Это новое чувство свободы. Оно было не только радостным, оно немного пугало.

В этом новом, таком интересном и чарующем мире было столько вещей, которых он никогда в жизни не делал! Например, ой никогда не переходил дорогу один, он никогда не зажигал на кухне газ, он даже никогда не КУРИЛ, хотя Сержик один раз пробовал курить с мальчишками за гаражами.

А ведь это – только самые простые, наиболее доступные вещи. Впереди было много чего еще... Он никогда не включал компьютер, никогда не водил машину и НИКОГДА не стрелял из автомата.

Однажды он слышал, как Сержик спрашивал папу, стрелял ли тот когда-нибудь из автомата, и папа, немного смутившись, ответил, что в армии он, конечно, не служил... Но был на сборах... И там... Пару раз...

Но Сержик кивал, и глаза его восхищенно горели, и Ваня тогда подумал, что папа, наверное, стрелял больше всех. И наверняка умеет делать это лучше всех.

А он – не умел. Правда, он видел по телевизору, как это делают в кино. И еще он играл с мальчишками на улице в «войну», но ему почему-то всегда выпадало сторожить штаб, и автомата ему не давали – только пластмассовый водяной пистолет. А теперь...

Наверное, мальчишки со двора ему бы завидовали. Им бы тоже хотелось подержать в руках настоящий автомат. Но хотелось бы им из него стрелять? Хотелось бы им попасть в такую ситуацию, когда пришлось бы стрелять из настоящего автомата?

В этом Ваня был не уверен.

Правда, другого выхода все равно не было.

Он вздохнул и подошел к мертвому телу. Присел на корточки и, отвернувшись, протянул руку. Пальцы наткнулись на что-то мягкое и скользкое и он, вскрикнув, отдернул руку. И в ту же самую секунду тошнота, затаившаяся в животе, проснулась и, быстро извиваясь, поползла вверх: все выше... и выше...

«Нет, пожалуйста, нет... Не сейчас. Я больше не буду кричать». Он закричал, вот в чем дело. Хорошо, он больше не будет. Тошнота стала успокаиваться, она свилась в клубок и плюхнулась обратно в живот.

Ваня вытер руку об штаны и снова потянулся к мертвецу. На этот раз пальцы нащупали холод металла. Ваня ухватил автомат и потянул. Сначала все шло хорошо, но потом, когда он выбрал всю длину ремня, автомат остановился. Казалось, труп не отпускал его. Ваня тянул изо всех сил, но боялся повернуться и посмотреть. Он боялся увидеть ухмыляющийся мертвый рот и белые холодные пальцы, которые, перебирая, скользят по ложу... все ближе... и ближе... Еще секунда, и они схватят его...

«Зачем он тебе, мальчик... Разве ты не знаешь, что это не игрушка? Разве не знаешшшшшь...»

Ваня застыл, переводя дух. Затем вскочил на ноги и дернул изо всех сил. Послышался шорох, словно кто-то снимал через голову одежду, а потом – глухой стук. Не очень громкий, но от этого стука бетонный пол загудел.

«Голова-а-а... – прошипел кто-то. – Ты разбил мне голову, мальчиккк...»

– Замолчи! – крикнул Ваня. – Тебя нет. Ты – мертвый.

Тебя нет!

«А ты обернись и посмотри, что ты наделал. Я так сильно ударился... У меня течет кровь...»

– У тебя не может течь кровь, потому что ты уже умер!

«А ты посмотри...»

Ваня нахмурился. Он совсем не хотел оборачиваться и смотреть, но... Он знал, что, если не посмотрит, этот голос не отвяжется от него. Он будет звучать. Он будет говорить... ШЕПТАТЬ. Пугать его. Как гнилая картошка, прикинувшаяся крысой.

И все-таки... Это была не картошка. Это был...

«Моя голова-а-а... Мальчик, что ты сделал с ней?»

– Я сейчас обернусь. И увижу, что тебя нет. Смотри. Я считаю до трех. Раз!

«Раз, мальчик... Разве ты не слышал этот стук? Это моя голова...»

– Два!

«...упала и ударилась о бетонный пол... и теперь...»

– Три! – Он резко обернулся, и на мгновение ему показалось, что он видит злобную ухмылку, застывшую на посиневших губах мертвеца.

Но... В следующее мгновение он понял, что это ему только показалось.

Тело действительно лежало теперь по-другому. Правая рука была вытянута, словно мертвец хотел почесать под мышкой, голова была повернута вбок...

«Это потому, что я стянул с него автомат. Ремень подвинул его руку повернул голову».

Да, так и было. Ваня сделал еще одно открытие за сегодняшний день, очень важное. Многие вещи перестают казаться страшными, если их можно объяснить.

Не потому ли ВЗРОСЛЫЕ так стараются найти всему объяснение, не потому ли ОНИ РЕЖУТ ЯБЛОКО, ЛЕЖАЩЕЕ НА ЛАДОНИ, что они попросту боятся? Значит, что-то в этом мире кажется им пугающим? Получается, так.

Ваня снова повернулся к ящику. Правой рукой он нащупал рукоятку, левую положил на цевье. Все правильно. Осталось только нажать на курок.