Читать книгу "Маяк - Филлис Дороти Джеймс"

— Пошли, бросьте брюки, и так прилично.

Но услышала его спокойный голос:

— Лучше наденьте их, мэм. Возможно, вам придется произвести арест.

Он помог ей и с брюками тоже и почти нес ее на руках после первого же лестничного пролета. Восхождение на верхний этаж казалось бесконечным, полузнакомые помещения оставались незамеченными. И были бесконечные ступени, ступени, ступени… Наконец они добрались до последнего помещения. Бентон сказал:

— Слава Богу, дверь — со стороны острова. Если Пэджетт все еще там, где был, он, возможно, нас не слышал.

Они выбрались на галерею. Дневной свет почти совсем ослепил Кейт, и она на миг прислонилась к стеклу фонаря — голова кружилась от слепящего света, от яркости красок и морской синевы, от бледно-голубого неба с плывущими по нему облаками, похожими на белые клубы дыма, от многоцветья острова. Всего этого оказалось слишком много для ее глаз. Кейт заставила себя дышать спокойнее. Они не слышали ни звука. Оставалось пройти всего несколько футов, чтобы узнать, жива ли еще Милли. Но несомненно, если бы он сбросил ее вниз, они даже на этой высоте услышали бы крик ужаса от подножия башни — ведь там за происходящим следили мужчины, переставлявшие длинную лестницу.

— Я пойду первой, — сказала Кейт, и они бесшумно двинулись вперед по галерее.

Однако к этому моменту Пэджетт их уже услышал. Он по-прежнему держал Милли за руку пониже плеча, а другой рукой сам ухватился за верхний поручень, будто ему тоже грозила опасность свалиться вниз. Он устремил на Кейт сверкающий взгляд, в котором она прочла страх и ненависть, но, кроме того, и ужасающую решимость. Вся ее боль была напрочь забыта в этот момент истины. То, что она сейчас сделает, то, что скажет, будет означать жизнь или смерть для Милли. Даже то, как она обратится к Пэджетту, может оказаться неправильным решением. Важно было говорить спокойно и тихо, но на этой высоте ветер переменчив. И совершенно необходимо, чтобы Пэджетт ее услышал.

Кейт шагнула чуть ближе к Пэджетту и сказала:

— Мистер Пэджетт, нам нужно поговорить. Вы ведь не хотите убить Милли, да вам и нет необходимости это делать. Это вам не поможет. И вы будете жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Пожалуйста, послушайте, что я вам скажу.

Милли стонала. Стоны были тихие, дрожащие, изредка прерываемые тоненькими всхлипываниями, словно мяукал котенок, которому причиняют боль. И тут на Кейт излилась целая лавина слов, поток непристойной брани, яростной, грязно-похотливой, полной ненависти.

Спокойный голос Бентона прошептал ей в ухо:

— Лучше дайте мне попробовать, мэм.

Кейт кивнула. Он обошел ее и двинулся вдоль поручней более уверенно и целеустремленно, чем осмеливалась это делать она. Проходили секунды. Но вот Бентон оказался настолько близко, что смог быстро протянуть руку и схватить Милли повыше локтя. Держа ее за руку, он начал что-то говорить, наклонив смуглое лицо очень близко, почти вплотную к лицу Пэджетта. Кейт не слышала, что говорил Бентон, но Пэджетт его не прерывал, и у нее создалось совершенно нелепое впечатление, что беседуют двое знакомых людей, хорошо понимающих друг друга. Время тянулось, но вот разговор прекратился, Бентон слегка отступил назад и, схватив Милли обеими руками, перенес ее через поручни на галерею. Кейт бросилась вперед и, наклонившись, здоровой рукой обняла рыдающую девушку. Взглянув поверх головы Милли, Кейт увидела лицо Пэджетта. Оно по-прежнему было полно ненависти, однако теперь его выражение было более сложным: в нем виделось что-то похожее на смирение, но вместе с тем и торжество. Кейт повернулась к Бентону, который принял от нее Милли, затем заставила себя выпрямиться и, глядя прямо в глаза Пэджетту, произнесла полагающиеся при аресте слова.

11

Они поместили его в квартиру Бентона, и Бентон остался его караулить. Пэджетт сидел на стуле с прямой спинкой, свесив между колен руки в наручниках, устремив неподвижный взгляд в пространство. Только когда в комнате появлялась Кейт, он выказывал какие-то чувства, обращая в ее сторону глаза, полные презрения и отвращения. Кейт ушла к себе в гостиную и оттуда позвонила в Лондон, а потом в управление полиции Девона и Корнуолла, чтобы договориться о транспортировке Пэджетта. САРС тут или не САРС, он не должен оставаться на острове. Ожидая ответного звонка, Кейт представляла себе консультации, происходящие в этот момент, представляла, как они там взвешивают возможные риски, обсуждают необходимые юридические процедуры. Она радовалась, что теперь решение от нее не зависит. Но на самом деле риск, связанный с транспортировкой Пэджетта, не слишком велик. Дэлглиш не проводил с ним личной беседы, а ни она сама, ни Бентон не выказывают никаких симптомов заболевания. Ответный звонок раздался сравнительно скоро. Достигнуто решение увезти Пэджетта с острова. Вертолет прибудет примерно через сорок пять минут.

Теперь Кейт могла подняться в медпункт, где ее ждали Джо и доктор Стейвли. Джо держала Кейт, а доктор Стейвли резко дернул ее руку, и вывих был вправлен. Ее заранее предупредили, что будет больно, и она решила, что выдержит боль и ни за что не станет кричать. Боль была невыносимой, но длилась всего миг. Почти такой же болезненной, но гораздо более долгой оказалась перевязка кровавых ссадин на обеих руках и на бедрах. А еще ей было больно дышать, и доктор Стейвли определил перелом ребра. Но его, по всей видимости, можно было лишь оставить заживать самостоятельно. Кейт испытывала благодарность к обоим за их профессионализм, но ей легче было бы переносить лечение, если бы они не были так добры и ласковы с ней. Она изо всех сил старалась не разрыдаться.

Когда увозили тело Бойда, вокруг царила почти абсолютная тишина; присутствовали только Кейт и Бентон, в окнах дома не видно было наблюдающих лиц. Сегодня, когда на борт вертолета поднимали Пэджетта, все было иначе. Стейвли и Мэйкрофт стояли у дверей, а за их спинами Кейт могла разглядеть следящие за этим процессом глаза. Кейт с Бентоном уже успели выслушать поздравления. Постоянные обитатели и гости острова были охвачены эйфорией, испытывая долгожданное облегчение. Они избавились от гнета подозрений, покой был восстановлен. Только доктор Йелланд, казалось, остался ко всему этому довольно равнодушен. Но все поздравления, хотя и искренние, и сердечные, были как бы приглушены. Казалось, что все, даже Милли, осознают, что они сейчас празднуют успех, но не победу. Кейт едва слышала тихие голоса, коротко пожимала тянувшиеся к ней руки, изо всех сил стараясь держаться, не дать волю слезам усталости и боли. Она согласилась взять у Джо обезболивающее, но не стала глотать таблетки, так как боялась, что они лишат ее мысли четкости. Ей ведь нужно доложить обо всем А.Д. Пока этого не произойдет, ей нельзя расслабляться.

Войдя в рабочую комнату после того, как улетел вертолет, она спросила Бентона:

— Как он вел себя, пока вы его караулили?

— Совершенно спокойно. Был весьма доволен собой. Разумеется, почувствовал облегчение, как это обычно бывает, когда человеку больше нечего опасаться самого худшего, потому что оно уже произошло. Думаю, он с нетерпением ждет момента скандальной славы и в то же время наполовину страшится этого момента. Он до сих пор не может осознать всей чудовищности того, что совершил. Наверное, тюрьма представляется ему невысокой платой за собственный триумф. В конце концов, он почти всю жизнь провел в тюрьме. Хотя и в открытой. Его отвергали и унижали с того самого дня, как он появился на свет. Эта ужасная тетка, ее ни на что не годный муж… Они его даже имя заставили поменять. И его мать тоже. Бэлла — это никак не могло прийтись по вкусу милой тетушке!