Читать книгу "Командор - Алексей Волков"

– Нет. Начнем рыскать между плантациями – нас в два счета поймают. А что касается побегов, ты уж извини, Юра, но единственный профессионал здесь – я. Как и ты единственный из настоящих моряков. Поэтому я и предлагаю бежать вдвоем. Ты прав, остальные уже ничто, обуза. Да и поверь мне, человеку в таких делах опытному, что толпой бежать намного труднее. Вдвоем мы в любую щель пролезем, а все вместе… Нет, только вдвоем! Еды на двоих нужно меньше. Скажу тебе по секрету – мне удалось кое-что раздобыть и припрятать, так что на первое время с голоду не помереть хватит. А как добраться до Гаити… Что ж, придется нашему хозяину поделиться с нами деньгами. Нам они, сам видишь, намного нужнее. Но это я тоже возьму на себя. Тебе же придется убрать одного из надсмотрщиков. У меня осталось всего два патрона… маловато. Нужно хоть какое-то оружие. Не могу же я все делать сам! – В последней фразе мне почудилось какое-то притворство. – Согласен?

– Подумать надо. Сам понимаешь, такие дела с бухты-барахты не делаются.

– Подумай, конечно, – согласился Гриф. – Но только не очень долго. Тянуть тоже не следует.

В принципе, я почти не имел возражений против предложенного плана. Я очень скоро ощутил, как выматывает меня эта каторжная работа, как быстро я теряю силы. Если побег откладывать, сил на него может попросту не остаться. Нас было слишком мало для бунта, и даже будь с нами Кабанов, нас могла погубить любая случайность. Точно так же мы не могли ввосьмером захватить корабль и, даже в случае успеха, справиться с парусами на любой посудине крупнее прогулочной яхты. Уйти в леса и партизанить? Но не всю ведь жизнь! Тогда и в самом деле лучше бежать, а там или украсть лодку, или завербоваться матросами (если невероятно повезет) на первый попавшийся корабль. Насколько мне помнится, примерно в это время Порт-Ройал был чем-то вроде столицы флибустьеров Карибского моря, а они вряд ли требовали от матросов какие-то документы. Правда, городу в конце концов предстояло погибнуть во время землетрясения, но, когда это произойдет, я, хоть убейте, вспомнить не мог.

Единственное, что вызывало у меня некоторые опасения, – личность напарника. После моих последовательных отказов у Грифа не могло быть никаких причин любить меня. Более того. Насколько я помнил рассказанное мне в той, прежней жизни, Гриф всегда отличался редкой злопамятностью и при первой же возможности припоминал человеку все подлинные и мнимые обиды. Так почему же он выбрал меня? Только ли потому, что я и в самом деле остался единственным, кого можно с натяжкой назвать моряком? Ярцев-то пропал неизвестно где, и, учитывая огромное количество островов в архипелаге, найти нашего Шкипера попросту нереально. Да, до боли жаль Лену, да и Валера был неплохим парнем, но правде надо смотреть в глаза…

И все-таки какое-то предчувствие удерживало меня от согласия. Пусть я сейчас самый полезный для Грифа человек, но где гарантия, что на Гаити он не избавится от меня, как от отслужившего свое хлама? А может, это предложение и вовсе ловушка, и Гриф намерен извлечь из него одному ему ведомую выгоду? Но какую?

Идиотский выбор. С одной стороны – беспросветное рабство, с другой – авантюрный план побега с возможной угрозой для жизни даже в случае удачи. И выбирай, что хочешь. Предложи мне подобный вариант Кабанов – согласился бы без тени сомнения. Хотя командор такого бы и не предложил – он попытался бы спасти всех… кто уцелеет при его методах спасения. Зато никаких подвохов. Плох командор или хорош, но он человек долга. Похоже, его вообще мало заботят собственные выгоды. А может, для него главным является само приключение? Я где-то читал, что есть люди, любящие всяческие опасности, и преодоление их доставляет им невероятное удовольствие. Уж не из таких ли наш Сережа? Но в любом случае с ним всегда спокойнее.

Тем не менее что-то решать надо. Долго выдержать эту каторгу я не смогу. Вкалывать от рассвета до заката и питаться одной бурдой… А ведь в будущем, до которого не доживет никто из моих нынешних современников, включая младенцев – да что там младенцы? их правнуки не доживут! – на моих счетах в разных местах лежат несколько миллионов зеленых, да намного больше крутится в обороте фирмы. Если она, конечно, не разорится без меня. Знал бы… Ну да ладно!

Бежать. Только бежать. И пропади все остальные пропадом! Каждый сам за себя. Не понимает этого лишь слабоумный. А Грифа слабоумным не назовешь. Поэтому моя личная судьба его не волнует. Или волнует, но лишь пока ему это выгодно. Доберемся до безопасного места – и прощай! Даже если мы и окажемся на Гаити с деньгами, то не видать мне этих денег, как своих ушей. Расплачиваться за услуги Гриф явно не станет, делиться – тем более. В лучшем случае бросит на произвол судьбы, а в худшем – уберет. Отвечать за меня все равно не придется. Так что я выигрываю?

Да. Похоже, игра не стоит свеч. В любом случае мне ничего не светит. Как ни крути… Разве что попробовать переиграть Грифа и шлепнуть его втихаря? И совесть мучить не будет… Нет, не получится. У него в таких делах куда больше опыта и сноровки. Расправится, как с котенком…

Эти размышления стали итоговыми и, протянув для виду пару дней, я отказался от затеи с побегом.

– Это твое последнее слово? – осведомился Гриф, не сводя с меня цепкого оценивающего взгляда. – Другого случая может и не представиться.

– Последнее, – как можно тверже ответил я. – Не верю я в это. Не одни мы такие умные. И до нас многие наверняка пытались бежать. Вряд ли у них вышло. Будь у нас наготове лодка, другое дело. А так… Поймают – еще хуже будет.

– Смотри, как бы потом не пришлось пожалеть, – не предвещающим ничего хорошего тоном ответил Гриф.

– Все может быть, – заметил я. – И все-таки шансы на успех слишком малы. Если они вообще есть. Ну, ограбим мы хозяина, а если он раньше времени заметит кражу? К тому же на ночь нас запирают, а куда убежишь днем?

– Дурак! Стал бы я предлагать безнадегу! – процедил Рдецкий. – Мне с моим опытом виднее.

– Все равно. Не верю – и точка. Очень уж много разных «если». Добром это не кончится. Не здесь, так в море. Знаешь, сколько плыть до Гаити? Вот и я не знаю.

– Как хочешь. – Гриф с подчеркнутым безразличием пожал плечами. – Но только заикнись кому о нашем разговоре…

– Само собой. Ничего не слышал, ничего не видел, ни о чем не ведал. У бедного еврея своих забот хватает.

– Правильно, – подтвердил Гриф и неторопливо удалился. Потом, уже вечером, я заметил, как он о чем-то шушукался с долговязым Вовчиком. Меня очень удивил выбор его нового напарника. Владимирцев хоть какими-то единоборствами занимался, но Вовчик! Он даже на роль живых консервов не годится!

Но, как говаривал Лаврентий Павлович, попытка – не пытка. Пусть бегут, если получится. А я лучше попробую дождаться командора. При его талантах вырваться на волю – пара пустяков. Не бросит же он нас на произвол судьбы!

И снова потянулись дни, нудные и, несмотря на палящее солнце, беспросветные. Тело постоянно ныло от боли, одолевала нарастающая слабость, донимала жара, и лишь бич надсмотрщика не давал мне упасть где-нибудь в тени и лежать там без всяких мыслей. Нашим черномазым собратьям было намного легче, они хоть к солнцу привычные, а мы…