Читать книгу "Книга мертвых - Дуглас Престон"

– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! – кричал он. – Я офицер полиции! Мы выведем вас отсюда! Прошу всех сохранять спокойствие!

Но на него никто не обращал внимания.

Совсем близко Нора услышала знакомый голос, зовущий на помощь. Обернувшись, она в нескольких футах от себя увидела мэра, который, согнувшись, шарил руками в тумане.

– Моя жена упала! Элизабет, где ты?

Внезапно толпа с громкими воплями отхлынула назад, увлекая Нору за собой. Полицейский, не сумевший выдержать натиск сотен тел, упал.

– На помощь! – продолжал кричать мэр.

Нора попыталась пробраться к нему, но толпа относила ее в противоположном направлении, и грохот, издаваемый аудиосистемой, вскоре заглушил отчаянные крики Шайлера.

«Я должна что-то сделать», – подумала Нора.

– Послушайте! – крикнула она изо всех сил. – Послушайте меня! Я обращаюсь ко всем!

Голоса вокруг стали стихать, и Нора поняла, что по крайней мере несколько человек ее услышали.

– Если мы хотим выбраться отсюда, то должны действовать сообща, – продолжала она. – Понятно? Возьмитесь за руки и продвигайтесь к выходу! Не бегите и не толкайтесь! Следите за мной!

К удивлению и радости Норы, ее речь немного успокоила толпу. Крики стали еще тише, и она почувствовала, как Виола сжала ее руку. Туман доходил им уже до груди, его поверхность волновалась, покрываясь завитками. Через несколько мгновений он накроет их с головой и лишит возможности что-либо видеть.

– Передайте остальным! Держитесь за руки! Идите за мной!

Нора с Виолой двинулись вперед, увлекая за собой остальных, но раздался новый оглушительный удар – напоминавший скорее не звук, а ощущение, – и охваченная паникой толпа, забыв обо всем, вновь качнулась в сторону.

– Держитесь за руки! – крикнула Нора.

Но было слишком поздно: толпа обезумела. Человеческое море подхватило ее и понесло, сдавливая так сильно, что она чуть не задохнулась.

– Прекратите толкаться! – кричала Нора, но никто ее уже не слушал. Рядом Виола Маскелин также призывала людей успокоиться, но ее голос тонул в реве толпы и в низких рокочущих звуках, заполнивших гробницу. Стробоскопы продолжали вращаться, и каждая их вспышка казалась коротким ослепительным взрывом света в тумане. И с каждым таким взрывом Нора словно пьянела, ощущая странную слабость и оцепенение. Это не было обычным страхом. Боже, что творится с ее головой?

Толпа, охваченная безумной, животной паникой, хлынула в Зал колесниц. Нора изо всех сил цеплялась за руку Виолы Маскелин. Внезапно к низкому пульсирующему звуку присоединился другой – очень высокий и пронзительный, напоминающий плач баньши.

Тонкий, как лезвие бритвы, крик разорвал ее сознание подобно пистолетному выстрелу, вызвав странное ощущение одиночества, а следующее резкое движение толпы заставило выпустить руку Виолы. Нора позвала ее, но если та и ответила, ее крик заглушил невообразимый шум.

Неожиданно давление на нее человеческих тело ослабло, словно вынули пробку из бутылки. Нора глубоко вдохнула, набирая в легкие воздуха, и помотала головой, стараясь сбросить оцепенение. Туман, заполнявший гробницу, казался зеркальным отражением пелены, окутывавшей ее сознание.

Внезапно впереди показалась пилястра. Нора обхватила ее руками, узнала барельеф и тут же поняла, где находится – в нескольких шагах от входа в Зал колесниц. Только бы попасть в него и укрыться от этого ужасного тумана! Прижавшись к стене, она стала пробираться вперед, стараясь держаться подальше от толпы, и через несколько секунд увидела дверной проем. Люди протискивались в него, отталкивая друг друга, царапались, рвали одежду, создавая живую пробку безумия и паники. Эта картина сопровождалась доносившимися из невидимых колонок низкими, похожими на стоны звуками и пронзительными завываниями баньши.

Нора снова почувствовала сильное головокружение и чуть не потеряла сознание: такие приступы у нее иногда случались при высокой температуре. Она пошатнулась и схватилась за стену, изо всех сил стараясь удержаться на ногах: падение сейчас означало конец.

Вдруг Нора услышала крик и сквозь туман увидела лежащую на боку женщину, почти затоптанную толпой. Инстинктивно она наклонилась, схватила протянутую к ней руку и помогла несчастной подняться. Лицо женщины было залито кровью, одна нога неестественно вывернута – очевидно, сломана, – но, к счастью, она была жива.

– Моя нога, – простонала бедняга.

– Обнимите меня за плечи! – крикнула Нора.

Потом, с трудом сделав несколько шагов, она вновь окунулась в человеческий поток, и ее вместе со спутницей втянуло в Зал колесниц. В течение нескольких секунд она ощущала невыносимое, все усиливающееся давление человеческих тел… после чего вдруг стало очень свободно. Люди разбрелись по помещению, не зная, куда идти. Они бродили по залу в разорванной, окровавленной одежде, плача и прося о помощи. Женщина безвольно висела на плече Норы и тихонько поскуливала. По крайней мере здесь они будут в безопасности, подумала Нора.

Но, как ни странно, она ошибалась. В Зале колесниц им не удалось укрыться ни от чудовищных звуков, ни от тумана и слепящего света. Нора смотрела и не верила своим глазам. Белая дымка продолжала быстро заполнять помещение, а под потолком вращались стробоскопы, посылая ослепительные вспышки, каждая из которых все глубже погружала в туман ее сознание.

«Виола была права, – как-то отстраненно подумала Нора. – Это не компьютерный сбой. Сценарий не предусматривал стробоскопы и туман в Зале колесниц – только в погребальной камере».

Это был чей-то план – причем очень тщательно продуманный. В висках у Норы застучало. Одной рукой она взялась за голову, а другой поддерживала раненую женщину, медленно продвигаясь в сторону Второго перехода бога и находившегося за ним выхода из гробницы. Но толпа опять заблокировала узкий проход в дальнем конце помещения.

– Проходите по одному! – собравшись с силами, крикнула Нора.

Прямо перед ней какой-то мужчина пытался прорваться сквозь толпу, орудуя кулаками. Свободной рукой Нора схватила его за воротник смокинга, он не удержался и упал. Поднявшись, мужчина начал дико озираться и наконец увидел Нору.

– Сука! Я убью тебя! – закричал он и занес руку для удара.

Нора в страхе отступила, а он повернулся и начал молотить по спинам идущих впереди. И он был не один: повсюду люди кричали, кипя от злости, и безумно вращали глазами, словно грешники с полотен Босха.

Нора и сама чувствовала, как в ней растет возбуждение, поднимается волна безотчетной, неконтролируемой злобы, ощущение неизбежного конца. А ведь, по сути, ничего ни произошло: не было ни пожара, ни убийства – ничего, что оправдало бы такое массовое безумие.

В толпе Нора заметила директора музея Фредерика Уотсона Коллопи. Он казался измученным и с трудом ковылял к двери, волоча одну ногу и издавая при ходьбе странный звук: вжж-бум, вжж-бум.