Читать книгу "Жемчужина Санкт-Петербурга - Кейт Фернивалл"

— Валя, я хочу, чтобы ты знала: ты — единственный человек на земле, с кем я готова сгореть заживо.

Валентина рассмеялась.

— Мы не умрем. Даю тебе слово.

Ждать долго не пришлось. Через несколько минут они уже кашляли от дыма, а языки пламени начали проворно, как обезьяны, подниматься по бревнам. Пора! Валентина прикрыла нос обрывком рубашки Аркина и встала за дверью.

— Пожар! Пожар! Спасите! На помощь! Скорее! — Она забарабанила в дверь кулаками. Сердце ее в эту минуту готово было выскочить из груди. — Мы сгорим!

Заполнив небольшую комнату, дым через дверные щели начал просачиваться под дверью в переднюю. В замке повернулся ключ. С другой стороны загремели проклятия. Валентину охватило сильное облегчение, отчего у нее закружилась голова. Или ей уже не хватало кислорода?

— Дура, что ты натворила?

— Нужно тушить! Воды! — истошным голосом закричала она.

Бородач развернулся, выбежал в соседнюю комнату, схватил ведро и помчался во двор, к корыту с водой. Валентина завернула Катю в одеяло и взвалила ее себе на спину. От дыма пекло в глазах. Девушка с трудом прошла через дверь в соседнюю комнату и оттуда — во двор на прохладный свежий воздух.

— Бери ведро, дура! — закричал ей бородач. — Если дом сгорит, я тебе шею сверну!

Эта угроза рассмешила: он и так собирался убить ее. Валентина посадила Катю на землю у сарая с дровами и взяла стоявшее у большого корыта ведро. Быстро наполнив его, она бегом вернулась в дом и выплеснула воду на горящую стену. Ее поразило, до чего жадно огонь пожирал избу — пламя уже охватило потолочные балки. Несколько минут они с бородачом поочередно бегали с ведрами во двор и обратно.

Когда он выплеснул на огонь пятое ведро и развернулся, чтобы снова бежать во двор, Валентина подскочила к нему сзади и изо всей силы наотмашь ударила по голове тяжелым поленом. Мужчина рухнул на пол, как марионетка, у которой разом оборвались все нити. Валентина с трудом вытащила его из дома и бросила рядом с дровами.

— Он умер? — испуганно спросила Катя.

Валентина присела рядом с ним и положила руку на горло.

— Нет.

— Слава Богу!

— Этот гад хотел убить нас, не забывай.

— Валентина! Мы же не такие, как они.

— Разве? — Валентина посмотрела на сестру и задумчиво повторила: — Разве?

Но Катя не услышала ее ответа. Она разинув рот смотрела на дом. Огонь охватил всю избу. Огромные языки пламени метались над крышей и прожигали дыры в туманном воздухе. Над зданием возник яркооранжевый ореол. Яркое сияние отражалось на щеках Кати. Валентина, взглянув на нее, поразилась. Никогда еще после того страшного дня в Тесово ее младшая сестра не выглядела столь возбужденной и оживленной. Как будто пожар в этом Богом забытом месте зажег какойто огонек внутри нее.

Пора уходить. Веревка, нужна веревка. У сарая с дровами девушка нашла подходящий моток и быстро связала бесчувственному мужчине руки и ноги.

— Теперь узнаешь, — бормотала она, затягивая узел, — каково это — быть беззащитным.

Рядом с сараем было еще коечто полезное. Находясь в своей темнице, Валентина в окно заметила небольшую тележку для перевозки дров. По сути это была огромная прямоугольная коробка, поставленная на колеса и снабженная длинной веревкой для перетаскивания. Валентина подтащила повозку к сестре.

— Карета подана!

Пока Катю усаживали, с ее губ несколько раз сорвался стон.

— Ну что, вперед! — наконец сказала Валентина.

Она надела петлю на плечи и, как ездовая собака в упряжке, потащила возок. Девушка не оглядывалась, она и так знала, что изба все полыхает, и это радовало ее. Таща сестру на тележке по ухабистой дороге, он мечтала о том, чтобы этот дом сгорел полностью, дотла, чтобы он превратился в такой факел, от которого остался бы один пепел. Пережитый стыд, бесчестие, унижение и предательство — все должно было сгореть без остатка. Развеяться белым пеплом по бескрайней болотистой равнине. Не должно было остаться никаких секретов. Ничего.

Идти было тяжело. Дорога была сплошь в камнях и ямах, изза чего повозка постоянно тряслась и подпрыгивала, но Валентина не замедляла движения. После заточения в избе воздух казался чистым, несмотря на то что по обеим сторонам дороги простирались огромные болота и кишащие комарами пруды со стоячей водой. Низко над землей висел клочковатый белесый туман. Управлять движением повозки было трудно, и веревка резала плечи, но почемуто — даже сама Валентина не понимала почему — ее захлестнуло ощущение счастья.

Все переменилось. Она почувствовала, что ее жизнь обрела смысл, она почувствовала себя нужной. Нужной своему ребенку и Йенсу. Вспомнив о том, какой удар он получил по голове, она заволновалась, но потом стала представлять их будущую жизнь вместе, год за годом. Представила, как ее голова будет лежать у него на коленях, как его пальцы будут гладить ее волосы, как будут переплетаться их мысли. Ей захотелось быть рядом с ним так долго, чтобы увидеть, как волосы его покроются сединой, как вокруг глаз пробегут морщинки, которые сейчас появлялись, только когда он улыбался ей. Так долго, чтобы разгадать все его тайны и понять, какими замысловатыми дорожками ходит его мощный разум.

То, что произошло с ней в избе, осталось в прошлом, сгорело в пожаре. Свою измену она упрятала в самый дальний и темный угол памяти, где ее никто и никогда не найдет. Только она будет знать, где таится этот секрет, только она сможет найти его по мерзкому запаху грязи. Главное, что Катя в безопасности. Что они обе живы.

— Катя, запевай! — крикнула Валентина, не оборачиваясь.

Она услышала смех, а потом сестра звонким голосом запела бравую военную походную песню. Где она ее услышала? Но буквально в следующую секунду громкий окрик заставил Валентину остановиться, тут же оборвалась и песня. Девушка развернулась и увидела, что их быстро догоняет мужчина. Он вел на поводу белую длинноухую лошадь, на которой сидела беременная женщина.

— Эй! — крикнула им женщина. — Девочки, у вас чтото случилась? Что это вы здесь совсем одни?

Валентине вдруг ужасно захотелось изо всех сил обнять лошадь и поцеловать ее в мускулистую шею.

— Мы бы от помощи не отказались, — призналась она.

Мужчина был бородат, и у него не было передних зубов, изза чего голос его звучал странно, но глаза у него были добрые. Он привязал самодельную тележку веревкой к седлу лошади.

— Родная, ты совсем плохо выглядишь, — сказала женщина, рассматривая Валентину. — Садись к сестре.

— Нет, спасибо, я пойду пешком.

— До Петербурга три часа пути.

Три часа. Разве это время для того, кто вступает в новую жизнь?

Первый выстрел раздался через час. Пуля угодила в заднюю стенку повозки. Катя подскочила от испуга. Валентина повернулась и увидела на дороге бородача, которого оставляла связанным у избы. Черт! Наверное, он чемто перерезал веревку. Когда вторая пуля ударила в камень на дороге у ее ног, Валентина уже толкала Катю на дно тележки, а мужчина отпустил лошадь. Из большой сумки, притороченной к седлу, он достал гигантский старинный дробовик. Когда он из него выстрелил, грохот был такой, что девушка чуть не оглохла. Лошадь испуганно прижала уши и шарахнулась в сторону, но выстрел остановил преследователя. Он, не целясь, пальнул по ним еще раз, после чего развернулся и припустил по дороге обратно.