Читать книгу "Убийство в стиле action - Питер Джеймс"

Грейс кивнул: разумно.

– А Скеггс чем свои претензии обосновывает?

– Бесится и орет, что Эбби Доусон марки украла, поэтому он похитил ее мать. Ничего больше не мог придумать, чтоб ее образумить, – объяснил Гленн.

– Не пробовал просто вежливо попросить их вернуть?

Гленн Брэнсон улыбнулся:

– Я ему предложил выдвинуть против нее обвинение в краже, если дело обстоит именно так. Он сразу притих и заткнулся, а когда мы поднажали, начал изворачиваться, что-то замямлил о спорных вопросах по поводу собственности. Заявил, что у него возникнут проблемы с подтверждением своих прав. Потом в один момент выболтал, что Эбби Доусон толкнул на это Дэйв Нельсон. Но больше мы из него ничего не вытянули. Поэтому, несмотря на все наши сомнения, марки пришлось вернуть Эбби. Пока не появятся доказательства совершенной здесь или в Австралии кражи.

– Очень интересно, – признал Грейс.

– Знаете, что я думаю? – спросил Брэнсон. – Тут нечто вроде любовного треугольника. Вот в чем дело.

– Хочешь на это поставить? – спросил Грейс.

– Пока не могу. Просто думаю.

Суперинтендент принялся размышлять вслух:

– Если ее на это толкнул Дэйв Нельсон – Ронни Уилсон, – факт чрезвычайно важный.

– Будем раскалывать Скеггса, хотя прошлая биография заставляет его крепко держать язык за зубами, – сказал Гленн.

– Может быть, усилить наблюдение за Эбби Доусон? – предложила Эмма Джейн.

Грейс покачал головой:

– Слишком дорого обойдется. Думаю, Дэвид Нельсон вполне мог покинуть Австралию, если ему хватило ума. Не рискнет совать нос в Англию. Поэтому я считаю, что Эбби должна с ним где-то встретиться. Мы везде разослали ее описания – в порты, на вокзалы и в аэропорты. Если купит билет на самолет или пройдет паспортный контроль, то прицепим к ней хвост.

– Разумно, – признал Гленн Брэнсон.

– Согласна, – кивнула инспектор Мантл.

121

Ноябрь 2007 года

Стоял один из тех редких осенних дней, когда Англия блещет всей своей красотой. Эбби смотрела в окно на чистое голубое небо, на утреннее солнце, низкое, но ласкающее теплом.

Двумя этажами ниже в ухоженном саду работал садовник. Он собирал опавшие листья чем-то вроде уличного пылесоса. Пожилой мужчина в шуршащем плаще медленно прихрамывал вокруг декоративного пруда с карпами, переставляя перед собой подставку, словно боясь наткнуться на пехотную мину. Маленькая дама с белоснежными волосами сидела на скамеечке на самом высоком участке лужайки и, кутаясь в теплую кофту, внимательно просматривала «Дейли телеграф».

Пансионат «Бексхилл-Лаунс» сто́ит гораздо дороже, чем тот, на который Эбби сначала рассчитывала, но здесь маму смогли принять сразу, так что кто теперь будет считать?

Вдобавок радостно видеть, как ей здесь хорошо и приятно. Трудно поверить, что всего две недели назад Эбби смотрела в ее ошеломленное лицо, торчащее из скатанного ковра. Теперь она кажется совсем другим человеком, словно получила право на жизнь. Как будто пережитый кошмар придал ей сил.

Когда приходит пора прощаться, в горле всегда стоит ком. Всегда страшно, что они видятся в последний раз.

Мэри Доусон сидела на диване в просторной, хорошо обставленной комнате, заполняя опросный лист для какой-то очередной журнальной викторины. Эбби подошла, нежно положила ладонь на плечо.

– Что собираешься выиграть? – спросила она сдавленным голосом, зная, что истекают последние драгоценные совместные минуты. Скоро придет такси.

– Двухнедельный отдых на двоих в шикарном отеле на Маврикии!

– Мам, да ведь у тебя даже паспорта нет, – добродушно усмехнулась Эбби.

– Знаю, милая, но любой его может легко получить, если надо, не так ли? – Она бросила на дочь странный взгляд.

– Что ты этим хочешь сказать?

Старушка улыбнулась, как шаловливый ребенок:

– Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать, дорогая.

Эбби вспыхнула. Мама всегда проницательна, как летучая мышь. С раннего детства от нее ничего нельзя долго скрывать.

– Не волнуйся, – добавила она. – Не собираюсь я никуда ехать. Выигрыш можно и деньгами взять.

– А мне бы хотелось, чтоб у тебя был паспорт, – сказала Эбби, садясь на диван, обнимая хрупкие старушечьи плечи, целуя морщинистую щеку. – Хотелось бы, чтоб ты ко мне приехала.

– Куда?

Она пожала плечами:

– Туда, где устроюсь.

– И я туда явлюсь, нарушу твой образ жизни?

Эбби невесело рассмеялась:

– Ты никогда не нарушишь мой образ жизни.

– Мы с твоим отцом не были заядлыми путешественниками. Когда твоя покойная тетка Энн много лет назад переселилась в Сидней, то все нам сообщала, как там замечательно, уговаривала приехать. А отец всегда знал, что его корни здесь. И мои тоже. Но я горжусь тобой, Эбби. Моя мама часто повторяла, что одна мать может позаботиться о семи детях, но семеро детей не смогут позаботиться о единственной матери. Ты доказала, что это не так.

Эбби сглотнула слезы.

– Я действительно тобой горжусь. Это самое главное, чего мать может ждать от дочери. Пожалуй, кроме одного. – Она бросила на нее загадочный взгляд.

– Чего? – улыбнулась Эбби, заранее зная ответ.

– Внуков…

– Возможно, когда-нибудь. Кто знает? Тогда тебе уж точно придется получить паспорт и приехать ко мне.

Мать снова опустила глаза на журнальный бланк.

– Нет, – твердо сказала она, тряхнув головой. Положила ручку, крепко стиснула руку дочери костлявыми пальцами в желтоватых пятнах.

Эбби удивилась силе пожатия.

– Запомни одно, дорогая. Если однажды решишься стать матерью, сначала дай детям корни. А потом крылья.

122

Ноябрь 2007 года

Через полтора часа после прощания с матерью Эбби везла за собой по платформе станции Гатуик и наверх по эскалатору чемодан, где лежало почти все, что она забирала из Брайтона. Там сунула его в камеру хранения.

Оставшись только с дорожной сумкой, где лежал почтовый конверт, который сержант Брэнсон вернул ей в субботу, и дамской сумочкой, подошла к кассе авиакомпании «Изиджет», пристроилась в короткую очередь.

Была середина дня.

Рой Грейс в своем кабинете тонул в груде факсов, отправленных из Австралии за последние двадцать четыре часа Норманом Поттингом и Ником Николлом. Он чувствовал себя слегка виноватым, что так долго держит там Николла, но составленный подругой Лоррейн Уилсон список контактов оказался слишком интересен и перспективен.