Читать книгу "The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография - Хантер Дэвис"

Пока Пол наверху командовал техниками, Джордж в студии вынул из дубленой жилетки коробку с карандашами и стал рисовать. Ринго, с сигаретой в зубах, смотрел в одну точку и выглядел очень несчастным — его нормальное выражение лица, когда он молчит. Джон сидел за роялем — то тихонько что-то наигрывал, то вскакивал и изображал паралитика, то бренчал пошлые шлягеры. Никто не обращал на него внимания. Он злодейски улыбался сам себе, щурясь сквозь очки, точно японский гном. Нил читал кипу Occult Weekly[191], которую они все успели полистать. Мэл куда-то исчез.

Пол наконец остался доволен звучанием первой дорожки. Спустился из аппаратной и сказал, что теперь можно к ней добавить еще кое-что.

Появился Мэл с большим коричневым пакетом носков — все сплошь разноцветные. Сначала Мэл вручил пакет Джону. Тот схватил пакет в невероятном восторге. Выбрал несколько пар оранжевых махровых носков. Пакет пошел по кругу, и каждый выбрал себе что-нибудь. Накануне вечером Джон мимоходом сказал Мэлу: «Носки, Мэл».

Когда все обзавелись носками, Пол спросил Мэла, нашел ли тот стоящие рекламные плакаты для таинственного путешествия. Мэл ответил, что обошел все автобусные станции, но ничего не нашел.

Они надеялись, что настоящие плакаты подкинут им какие-нибудь идеи для текста песни. Теперь все опять стали придумывать еще хоть какие-нибудь слова помимо «Roll Up, Roll Up…».

Битлы выкрикивали идеи, Мэл аккуратно записывал. «Заказ билетов», «приглашение», «путешествие всей жизни», «удовольствие гарантируется». Вскоре им надоело. Они решили спеть, что в голову придет, и посмотреть, что получится. Так они и поступили.

Когда закончили, Пол сказал, что в следующей звуковой дорожке он добавит басов. Надел наушники, чтобы послушать то, что уже записали, и нацепил бас-гитару. После чего объявил, что надо добавить еще инструментов. Все, кто был, — Пол, Ринго, Джон, Джордж, Нил и Мэл — похватали все, что валялось в студии: маракасы, колокольчики, тамбурины. Джордж Мартин ни на чем не играл, хотя на битловских пластинках за этим замечен. Все надели наушники и принялись звенеть и бренчать под музыку.

К двум часам ночи они записали основную дорожку и наложили на нее басы, всякие крики и бессвязные слова, а также кое-какую перкуссию. После чего «Magical Mystery Tour» была забыта на полгода.

Создается впечатление, будто «Битлз» записывали свою музыку в полнейшем хаосе. Это, конечно, очень затратный метод проб и ошибок — сочинять на ходу. Было время, когда их песни записывались одним махом, на одной, максимум двух дорожках. Сейчас обычно запись идет на четырех — битлы постоянно добавляют новые инструменты или эффекты. А когда привлекается оркестр из сорока инструментов, как в «A Day in the Life», расходы просто колоссальные.

Если слушать записи поэтапно, после прослушивания первых двух дорожек трудно понять, чего еще они добиваются, — песня же вроде закончена? Зачастую окончательная многослойная версия как будто поглощает изначальную простую мелодию. Но они понимают, когда что-то не так, даже если не могут объяснить словами. Их самоотдача впечатляет — над одной песней они могут трудиться до изнеможения часов по десять подряд.

Зачинщиком обычно выступает Пол. В основном потому, что кто-то должен сказать: вышло нехорошо, пробуем снова. Все это сознают. Но кто-то должен и озвучивать инструкции. У Пола это выходит лучше всего — он же по сей день весь такой рьяный. Однако в серьезных вопросах право голоса имеют все. Если песню написал Джон, главным образом он и режиссирует; то же касается и Джорджа. Джордж всегда полностью отвечает за свои песни.

Процесс записи происходит примерно по вышеописанному шаблону. Но нет никакого шаблона в написании, в создании песен. Это может происходить как угодно.

«Последние четыре песни альбома — обычно чистая пахота, — признается Пол. — Если нужно еще четыре песни, придется сесть и сочинить. Они не обязательно хуже тех, которые написаны по вдохновению. Нередко они даже лучше, потому что мы уже некоторое время записываем альбом и понимаем, каких песен хотим».

Около трети их песен так и написано — в силу необходимости, когда нет времени ждать вдохновения. Джон и Пол могут придумывать эти пахотные песни поодиночке, но в основном сочиняют вместе, с двух часов дня, давая себе сутки на доведение песни до ума.

Остальные песни порождены вдохновением — хотя бы крохотной искрой. Но даже если их вдруг осенит идея, они редко тут же садятся и принимаются над ней работать. Чаще всего откладывают, хранят ее где-то на задворках сознания, пока не понадобится. Даже работая над альбомом, приносят неоконченные песни друг другу или прямо в студию. Лень тут играет не последнюю роль. Они хотят, чтоб остальные помогли.

Песня «Eleanor Rigby» пришла к Полу, когда он смотрел на витрину в Бристоле. Ему понравилось имя — Дейзи Хокинс. Пол мысленно им жонглировал, в имени проступил ритм, затем оно превратилось в «Элинор Ригби». Мелодию Пол придумал, но к моменту записи не закончил текст. Последний куплет сочиняли все вместе в последнюю минуту.

Они вспомнили только одну песню, которая родилась целиком и была записана без изменений, — «Nowhere Man» Джона. Он не особенно ею гордится.

«Я сидел, сочинял песню и подумал вдруг, что вот сижу я здесь, ничего не делаю, никуда не движусь. Дальше все было просто. Песня написалась сама. Хотя нет, я сейчас вспомнил: я тогда вообще бросил думать. Ничего не выходило. Я взбесился, решил прилечь, плюнул на все. И тут подумал, что я — Человек Ниоткуда, который сидит нигде».

Очень редко вдохновение приходит просто из воздуха. Но многое дарит окружение — прошлое (как в «Penny Lane») или настоящее («Lovely Rita»). Джон, ища идеи для песен, нередко черпает их из актуальных медиа.

«„Mr. Kite“ я просто-напросто спер. Искал песню, и весь текст прямо посмотрел мне в лицо… Это со старого плаката — я его купил в антикварной лавке. Мы ездили в Саррей, что ли, снимали ролик для „Strawberry Fields Forever“. В перерыв я зашел в лавку и там купил плакат: реклама варьете, гвоздь программы — мистер Кайт… Там также сообщалось, что выступят Хендерсоны, которые раньше выступали на ярмарке Пабло Фанка[192]. Обещали лошадей, прыжки через горящий обруч. И коня Генри. Оркестр начинал без десяти шесть. И все это в Бишопсгейте. Вот афиша, смотри. Бенефис мистера Кайта. Я почти ни слова не сочинил, только склеил списки. Буквально, слово в слово… Я этим не очень гордился. Вообще-то, это не работа. Все на автомате, потому что нам тогда срочно нужна была новая песня для „Sergeant Pepper“».

Почти на таком же заимствованном вдохновении была написана и «A Day in the Life» — лучшая, по мнению многих, песня с альбома «Sergeant Pepper».

Песню Би-би-си запретило на том основании, что там якобы упоминаются наркотики («I’d love to turn you on»[193]). Даже самому Джону эта песня нравится.