Читать книгу "Демоны вне расписания - Сергей Осипов"

Они снова вошли в дом, и сразу же стало понятно, что происходит нечто, потому что теперь в этом широком проходе стояло четверо или пятеро людей Смайли, отчего проход стал не таким уж и широким, хотя при появлении шефа, Насти и Армандо мужчины немного расступились.

– Когда? – спросил Смайли.

– Только что, – ответил один из мужчин. – Минуты три-четыре. Я на минуту отвернулся…

– Так оно обычно и бывает, – кивнул Смайли. – Только отвернешься, а он уже тут. Ты с ним говорил?

Мужчина кивнул.

– Что он хочет?

– Он хочет поговорить с вами и с… – мужчина глазами показал на Настю.

– Ничего никогда не становится проще, – повторил Смайли и посмотрел на Настю. – Ты как, в порядке?

– Ага, – сказала Настя, и, если бы у нее было время и желание, она бы объяснила Смайли, что быть в порядке сейчас для нее означает ненавидеть горгон, быть сердитой на весь мир за то, что мир допустил существование горгон, и быть гордой тем, что в этом безразличном и беспомощном мире нашлась одна достаточно твердая рука, и это была ее, Насти, рука.

– Ну тогда пойдем, – сказал Смайли, который этих слов не услышал, но, вероятно, кое о чем догадался по блеску в Настиных глазах. Во всяком случае, он посмотрел на Настю с легким беспокойством, словно ожидая от нее каких-то неожиданных и тем опасных поступков.

Они перешагнули порог – сначала Смайли, потом Настя. Перешагнули и остановились. Настя не знала, что почувствовал в эти мгновения Смайли, но у нее перехватило горло от того, что вдруг к ней вернулось то самое, нежданное и непрошеное, ощущение от «Трех сестер» – ощущение опасности и непредсказуемости этого места, места, которое в прошлом сентябре стало для нее символом жуткой подоплеки реальности. И сейчас она увидела, что это не просто символ, это не просто заброшенный пыльный дом, это имеющий форму дома Объект, Объект из другого мира, помещенный в обычный среднерусский пейзаж; и он жив, и внутри его снова происходят непонятные и путающие вещи.

3

Вещей было две, и обе эти вещи имели человеческую форму, но с некоторых пор Настя допускала, что форма и содержание могут не соответствовать друг другу. Поэтому она мысленно определила две сидящие за столом фигуры как «вещи». И кажется, она не ошиблась.

– Смайли… – услышала Настя тот же низкий мужской голос, что звучал в ее голове пять минут назад в саду. – Ты по-прежнему на боевом посту…

Смайли сдержанно кивнул, а Настя недоуменно нахмурилась, потому что никто из двоих мужчин за столом не раскрывал рта. Двое – это белокурый красавец в белом полотняном костюме и черной шелковой рубахе навыпуск, а также странный тип, чье лицо было почти полностью замотано каким-то платком. Оставалось только место для рта, и это отверстие мужчина использовал, чтобы интенсивно заливать в себя красное вино. На столе перед ним стояли две пыльные бутылки, одна уже совсем пустая, опустошение второй близилось к финишу. Поверх платка, словно повязка на глазах, чернели широкие солнцезащитные очки, кисти рук были скрыты перчатками, и в результате мужчина походил то ли на пьяного человека-невидимку, то ли на пьяного полярника.

– А это, значит, Настя, – сказал голос, – Настя, истребительница горгон, так?

– Читаете мои мысли, – ответила Настя, попеременно разглядывая обе «вещи» и все еще не понимая, с кем именно она сейчас разговаривает.

– Иногда, – согласился голос. Человек-невидимка в это время вливал в себя последние капли из второй бутылки, блондин в летнем костюме смотрел куда-то в сторону, и Настя могла отдать чью-нибудь голову на отсечение, что когда он произносил слова, то губы его не шевелились.

– Не холодно? – спросил Смайли. Он чувствовал себя в этой компании более уверенно, чем Настя; во всяком случае, он не стал торчать в дверях, а подошел к соседнему столу и вскарабкался на табурет. Настя предпочла держаться от обеих «вещей» подальше.

– Холодно? – переспросил голос.

– Костюм не по сезону, – сказал Смайли, и по этой подсказке Настя поняла, что гном разговаривает с блондином, то есть с тем, что в данный момент имело вид мускулистого блондина в дорогом костюме и в – о боже – летних сандалиях на босу ногу. Это при том, что дверь ресторана была приоткрыта и с улицы дул свежий весенний ветерок, и, насколько помнила Настя прогноз погоды по радио, сегодня никак не могло быть больше пяти градусов тепла.

– Разве? Ты уверен? – насмешливо поинтересовался голос. – А может быть, это вы слишком тепло оделись? Лично я взял эту копию в Майами, там сейчас все так ходят… Кстати, разве вы меня не узнали, Настя?

– Нет.

– Богатым буду, – сказал голос, и Смайли вежливо улыбнулся – краем рта, не шире. – Я думал, что вы меня узнаете… Ах да, все понятно, у вас не показывают этот сериал. Тогда сделаем вот так. – Блондин как будто вздрогнул, потом по нему пошла рябь, а потом фигура за столом перестала быть блондином в летнем костюме, она стала плотным мужчиной с обритым наголо черепом, и когда Настя поймала его взгляд, ей стало не по себе от излучаемой этими глазами сверхчеловеческой самоуверенности и в то же время обреченности… Но это было еще не все, потому что, как только трансформация закончилась, плотный мужчина щелкнул пальцами и немыслимым образом раздался во всех направлениях, став ростом не менее двух с половиной метров. Его сверкающий череп теперь почти касался потолка. – Так-то лучше? – спросил голос, и мужчина вытянул свои ноги, демонстрируя короткие армейские сапоги.

Настя не выдержала, присела за спиной Смайли и прошептала гному на ухо:

– Роберт, что это за…

– Это Люциус.

– И кто он такой?

– В данный момент – шут гороховый.

– Смайли, я ведь все слышу, – сказал голос. – Думаешь, это я делаю для собственного удовольствия? Я это делаю для вас. Или вам удобнее разговаривать с пустым местом?

– Ты мог бы придумать что-нибудь поинтереснее, чем копировать мертвых американских киноактеров.

– Мне нужно производить впечатление, Смайли. Увидев меня, ты должен остолбенеть от изумления. Или от страха, но страх – штука тонкая, у некоторых не выдерживает сердце. Поэтому приходится прикидываться трехметровым Марлоном Брандо или Аль Пачино. Такие вещи впечатляют, особенно гномов…

– Я не знал, извини. В следующий раз обязательно упаду на колени. Хотя с чего вдруг такое хобби – производить впечатление на бедного гнома? Ты хотел ему что-то сообщить?

– Кое-что передать.

– Передавай.

Фигура за столом качнула могучей головой, но тут раздался глухой стук, и по полу покатилась пустая бутылка. Сосед Люциуса исчерпал имевшийся на столе запас алкоголя и теперь маялся без дела; он стал беспокойно покачиваться на своем табурете, бросил быстрый взгляд на соседа и пробормотал:

– У тебя что-то с лицом…

– Спасибо, что заметил, – ответила из-под потолка увеличенная копия Марлона Брандо.