Читать книгу "Тень Хранителя - Дэннис Фун"

— Все остальные спускаются в ущелье, — скомандовал Волк, — и начинают отключать блокираторы.

Братья вытащили небольшие устройства размером с ладонь и не спеша переходили от одного клирика к другому, отключая их блокираторы. Эта картина напомнила Роуну рассказы о мародерах, которые он читал в детстве, о том, как после битвы они так же бродили по местам сражений и грабили тела убитых. Но эти люди были живы. По крайней мере, большинство из них. И сейчас их освобождали из тюрьмы, в которую они были посажены, сами того не ведая.

Брат Волк хмуро наблюдал за происходящим.

— И что с ними станет, когда они очнутся?

— А как бы ты реагировал на их месте? Если бы вот так пришел в себя и понял, что Дарий тебе больше не хозяин.

— Но ведь вера-то у них останется.

— Их верой станут пророчества. Она будет не слишком отличаться от твоей.

Волк скептически взглянул на Роуна.

— Война скоро кончится. К чему нам тогда будет нужна такая армия? Их проще было бы убить. — Не успел Роун ему ответить, как Волк посмотрел в сторону Города и спросил: — Когда ты уходишь, Роун из Негасимого Света?

— После того, как воздам должное Другу.

— Пока мы с тобой здесь разговариваем, хроши устанавливают Усмирители у ворот Города. Мы выступим в тот момент, когда начнется затмение.

— Если будет на то воля Друга, я найду тебя там через два дня.

— Если будет на то воля Друга, — эхом откликнулся Волк, окидывая взглядом горизонт. Потом провел рукой по лысой голове, вздохнул, повернулся и пошел к своим людям в ущелье.

Волк хотел, чтобы именно Роун повел братьев к воротам Города, и с невероятным ожесточением с порога отметал все его доводы. Но когда Роун сказал ему, что знал, как Волк мечтал об этом с самого детства, с тех пор, как Энде обучала его премудростям военного ремесла, — согласился. Справиться с этой задачей он должен был, естественно, по воле Друга, и потому Роун не сомневался в успехе.

Убедившись, что Волк вновь взял бразды правления в свои руки, Роун мысленно вернулся к событиям этого знаменательного дня. Им удалось вывести из строя больше тысячи клириков и избежать большого кровопролития. Идя к погребальному костру, Роун подумал, что хорошо бы запомнить лица погибших воинов, заплативших жизнью за победу. Но сделать этого он не сумел.

ГНЕВ ДАРИЯ

КОГДА ДНЕМ ГОРОД НАКРОЕТ ТЕНЬ ЛУНЫ,

ДЕТИ РАДОСТНО РАССМЕЮТСЯ,

БУДТО ОЧНУВШИСЬ ОТ КОШМАРНОГО СНА.

КНИГА НАРОДА НЕГАСИМОГО СВЕТА

Им благоприятствовала судьба — небо было чистым. Дул, правда, холодный и колючий ветер, но здесь, на вершине самого высокого здания в Городе, от шахты лифта исходило тепло, согревавшее Мабатан и Лампи.

Это место было лучшим наблюдательным пунктом, чтобы следить за событиями надвигавшейся битвы. В бинокль, который ей дал Номер Шесть, Мабатан пристально рассматривала места, где должны были завязаться первые схватки: ворота Города, площадь, на которой был воздвигнут гигантский Апогей в гетто Потерянных, и далекий Карьер с глубокой шахтой и бетонным бункером, где очищалось и хранилось снадобье. Мины и взрывчатка были заложены, Усмирители доставлены, войска выдвинуты на позиции. Скоро на самой вершине этого здания Роун должен был вступить в битву с Дарием.

А на тот случай, если все закончится провалом, в руке Лампи сжимал детонатор.

Прошлой ночью, переодевшись в одежду понтеров, они с Петрой проникли в здание Пирамиды. Сделав вид, что занимаются текущими работами в шахте центрального лифта, они тайком выполняли свою опасную миссию. Свисая с канатов, продетых сквозь шкив, укрепленный под самой крышей Пирамиды, они закладывали и крепили взрывчатку по всей длине центральной колонны здания.

— Смотри, Мабатан, я даже не держусь руками! — прошептала Петра, скользнув к следующему уровню на обвязывавшем ее канате. Мабатан последовала за ней, но медленнее, перебирая канат руками, и аккуратно уложила взрывчатку на положенное место.

— Ну не будь ты такой серьезной накануне битвы, — сказала Петра, проскользнув мимо нее. — Это плохая примета. Давай, Мабатан, пошевеливайся! Скоро Роун подоспеет. Хроши прислали весточку, что битва в ущелье прошла по плану. Все будет хорошо.

— Я не за себя, Петра, беспокоюсь. Но… в этом здании живут сотни людей, и совсем не все из них Владыки…

— Любая война имеет свою цену, — ответила Петра без эмоций, будто повторяя навязшую в зубах избитую истину. — Они — убийцы, Мабатан.

— Знаю. Но если у Роуна все сорвется, Край Видений будет разрушен… и тогда это станет лишь вопросом времени…

— Да пошли ты все эти пророчества куда подальше, Мабатан! Мы будем сражаться до самого конца, каким бы он ни был, потому что даже если нас ждет поражение, даже если все мы погибнем, может быть, кто-то другой выиграет эту войну. Значит, ради них ты и сражаешься — ради тех, кто придет потом.

Мабатан устало улыбнулась, и молодая апсара задорно улыбнулась ей в ответ, разжала руку и соскользнула по канату еще на один уровень вниз.

Заснуть ночью Мабатан не смогла. С первыми лучами солнца гюнтер провел ее и Лампи на этот помост под самым последним верхним этажом Пирамиды. Все утро она внимательно обследовала это место, пытаясь определить, откуда здесь можно на них напасть. Лампи все еще был на взводе, и его можно было понять. Он в сотый раз осматривал взрывное устройство, и девушка очень надеялась, что Петра была права — у них обязательно должно было быть будущее.

— Ты уверена, что нас здесь никто не увидит? — Лампи с подозрением вглядывался в расположенные выше и ниже их окна.

— Мне кажется, Восемьдесят Четвертый вчера вечером уже несколько раз отвечал на этот вопрос.

— Да, он нес какую-то чепуху о центровке крепления балок, преломлении света и глубине резкости, но я ни слова не понял из того, о чем он говорил.

— Если они придут, я готова, — сказала Мабатан, поглаживая небольшой колчан, набитый короткими стрелами, наконечники которых были отравлены ядом ползучей лозы. Он висел рядом с ее выдувной трубкой. Прикрыв рукой глаза от солнечных лучей, она посмотрела в небо.

— Лунный диск только что коснулся солнца. Отряд Энде уже вышел?

— Почти. Видишь их? Вон там, на границе гетто. — Лампи нахмурился. — Слабовата у них позиция, Мабатан. Как только они выйдут на площадь, их легко можно будет окружить и…

— У них не было выбора.

Новость Камьяра об огромном Апогее изменила их планы. Переодетые в обноски Потерянных, гюнтеры отважились подобраться к нему поближе и лучше его рассмотреть. Результаты разведки никак нельзя было назвать обнадеживающими. Серебряная облицовка Апогея маскировала его защитный кожух, против которого Усмирители были бессильны. За изображением Стоув пряталась дверца, которая открывалась только тогда, когда Апогей уже приводился в действие. Единственный способ вывести его из строя состоял в том, чтобы обрушить с постамента до того, как его включат.