Читать книгу "Атлантида - Дэвид Гиббинс"

Джек посмотрел вверх с того места, откуда рассматривал стопку пустых листов золота.

— Ну конечно! — неожиданно воскликнул он. — Каждая группа мигрантов должна была получить свою копию. Глиняные таблички были слишком хрупкими, надписи на камне заняли бы слишком много времени, а медь быстро подвергается разрушению. Золото поступало сюда в большом количестве с Кавказа, было надежным материалом и достаточно мягким для быстрой работы с ним с помощью каменных кернеров. Каждый набор из десяти золотых пластин упаковывался в деревянный ящик, как Ковчег Завета. Жрецы работали здесь до последней минуты и оставили последнюю копию, только когда город стал поглощаться морем.

— Это, конечно, могли быть священные тексты, но уж точно не десять заповедей, — уточнила Катя и, вынув портативный компьютер, стала сравнивать символы Атлантиды с минойским линейным письмом А. — Потребуется определенное время, чтобы сделать полный перевод текстов, но я уже и так уловила их общий смысл. На первой пластине, той, что слева, говорится о сборе зерна, о бобовых культурах, даже о вине, а также о временах года. Вторая пластина, которую копировал переписчик, посвящена выращиванию домашних животных. Третья раскрывает тайны медной и золотой металлургии, четвертая касается архитектуры и использования строительного камня. — Она сделала паузу и посмотрела на присутствующих. — Если не ошибаюсь, золотые пластины представляют собой что-то вроде энциклопедии. Или, если хотите, реальный отпечаток жизни в неолитической Атлантиде.

Джек в удивлении покачал головой:

— Аслан был бы страшно разочарован. Никакой царской казны, никаких сокровищ или произведений искусства. Правда, на самом деле все гораздо дороже всяких богатств, это бесценные ключи к первой цивилизации на Земле.

Пока Катя и Диллен занимались переводом текста при свете фонаря Джека, Костас пошел вслед за Айшей еще раз взглянуть на быков и огромную статую богини-матери. И вдруг между передней лапой стоящего справа быка и огромным бедром богини они увидели небольшой проход, пол которого был отполирован многими поколениями посетителей. Не долго думая Костас низко пригнулся и исчез в темном лазе.

— Идите за мной, — послышался его приглушенный, но вполне отчетливый голос. — Здесь есть еще кое-что.

Все поспешили на зов, с трудом протискиваясь в темное отверстие. Там сгрудились у стены, почти опираясь, статуи. На самом деле это оказалась довольно глубокая ниша, высеченная в скальной породе.

— Вот здесь-то и должна быть святая святых. — Диллен вздохнул, оглядываясь вокруг. — Как келья в греческом храме или святилище в христианской церкви. Но почему-то здесь ничего нет.

— Кроме одного, — усмехнулся Костас и направил луч света на скалистую стену.

Ее украшали три нарисованные фигуры. Центральная была такой же огромной, что и богиня-мать, а две другие по обе стороны — чуть-чуть поменьше. На первый взгляд они в точности копировали расположение богини-матери и двух быков, а пигментная краска совпадала с той, что они видели в пещере предков. Правда, здесь она немного поблекла. Стилистически эти три фигуры повторяли наскальные рисунки ледникового периода: широкими небрежными мазками, которые, казалось, оживляли картины, хотя и оставляли их довольно примитивными.

Однако по форме они абсолютно отличались от всего, что доводилось им видеть в Атлантиде. Вместо мощных натуралистических животных или статичных жрецов здесь были изображены странные существа, мало похожие на земных людей. Они имели округлую грушевидную форму тела с неуклюже торчащими во все стороны конечностями, причем руки и ноги заканчивались десятью и двенадцатью растопыренными во все стороны пальцами. Их головы были несоразмерно большими и не соответствовали обычным человеческим пропорциям. Глаза тоже были слишком большими, а черные круги вокруг них напоминали характерные черты древнеегипетских портретов. Словом, просматривалось сходство с рисунком ребенка, который впервые пытается изобразить человека, но в то же время в них было нечто совершенное и странное, что объединяло все эти фигуры.

— Очень древние рисунки, — недоуменно пробормотал Джек. — Поздний период ледниковой эпохи, возможно, пять тысяч лет до потопа. Они нарисованы на скальной породе, как и животные в пещере предков. Во всем мире есть огромное количество наскальных рисунков той поры — например, как петроглифы в Африке, Австралии и на юго-западной территории Соединенных Штатов, но я не видел ничего подобного.

— Эти фигуры нельзя считать серьезной попыткой изобразить человеческие существа, — отозвался Костас и с недоверием покачал головой. — Искусство ледникового периода не было таким примитивным. Животные в пещере предков на удивление натуралистичны и правдивы.

— Они больше похожи на гуманоидов, чем на антропоморфные существа, — добавил Джек. — Не забывайте, эти рисунки появились за тысячи лет до того, как первые жители Атлантиды вырезали в скалах свои первые изображения. Они больше похожи на шаманов, духов или богов, не имевших определенной физической формы. В некоторых обществах человеческое тело вообще считалось священным и не подлежащим графическому изображению. Художники железного века в кельтской Европе были удивительно талантливы, но если вы посмотрите на те изображения людей, которые появились у них во времена римлян, то они покажутся вам на редкость примитивными.

Луч фонаря Джека высветил небольшую надпись над головой центральной фигуры, выполненную в виде таблички длиной с полметра. На ней было всего два символа Атлантиды — сидящий орел и вертикальное весло.

— Эта надпись сделана гораздо позже, чем рисунки, — заключил Джек. — Поверхность скалы здесь хорошо обработана, а сами символы выполнены с помощью металлических инструментов. Есть догадки насчет возможного перевода?

Катя уже знала большинство символов и даже не стала утруждать себя компьютером.

— Здесь нет никакого соответствия, — уверенно произнесла она. — Это может быть либо глагол, либо существительное, которые раньше нам не встречались. Если же судить по контексту, то я бы сказала, что это имя собственное.

— Как оно произносится? — тихо спросил Ефрем.

— Каждый символ Атлантиды — это определенный слог, то есть сочетание согласных и гласных, — задумчиво ответила Катя. — Сидящий орел означает звук «й», а вертикальное весло — «в». Могу предположить, что первое слово можно прочесть как «йе-ве» или «йа-ва». Гласные здесь должны звучать не длинно, а коротко.

— Тетраграмматон! — невольно вскрикнул Ефрем. — Имя, которое нельзя произносить вслух. Первопричина всего сущего и всемогущий владыка Земли и Неба. — Словно повинуясь древнему инстинкту, он попятился, отвел взгляд от изображения на стене и благоговейно опустил голову.

— Яхве! — вслед за ним воскликнул Диллен в таком же замешательстве. — Истинное имя Бога в еврейском Ветхом Завете! Божественное имя, которое можно произносить только первосвященнику и только в храме, в святая святых, и только в День искупления. В Греции это называлось «слово из четырех букв», то есть тетраграмматон. Первые христиане переводили его как Иегова.