Читать книгу "Все только начинается - Василий Кононюк"

Первым делом, чтобы опробовать конструкты, Саша решил попробовать засеять большую часть приобретенной возле Волоколамска пашни соей — культурой, которая там гарантированно не могла произрастать. Сперва, по совету Хора, он активировал над экспериментальным полем конструкт стимулирования прорастания семян, чем инициировал бурный и одновременный рост всех сорняков. Через неделю по появившимся росткам шарахнули конструктом, угнетающим рост, а затем начали сеять нужную культуру.

Поскольку обрабатывать конструктами большие площади посевов намного проще сверху, то Саша купил себе дельтаплан и усовершенствовал его, прикрепив к раме небольшой движитель на основе сопряженных тел. Квантовый близнец движителя был закреплен в узкой бочке, в боковой стенке которой была вварена дверка. Кольями эта конструкция фиксировалась на земле, а затем в бочке разжигался огонь, нагревая металлический шар, в котором был закреплен близнец движителя. Такая простая модернизация давала возможность стартовать с любых площадок, не зависеть от потоков воздуха и перемещаться с достаточной скоростью над пашней.

Кроме сои, Саша решил заложить сады, а то возят в Москву яблоки со всего света, каких только не увидишь на прилавках: и польские, и голландские, даже бразильские умудряются добраться, несмотря на двадцать тысяч километров, разделяющие Москву и Рио-де-Жанейро. Пока гектаров пятьсот, больше не было свободной земли, да и дело новое, нужно создать коллектив, отработать технологии, подготовить учеников, способных применять хотя бы несколько из известных Хору конструктов. А то самому летать над полями — это не метод.

Нельзя сказать, что новое увлечение шефа нашло на фирме полную поддержку, особенно у его заместителя, которому подвалила новая работа и новая головная боль.

— Виктор Андреевич, вам будет небольшое задание.

— У меня иногда складывается такое впечатление, что вы, Александр Владимирович, считаете меня самым слабонагруженным из всех работников фирмы. Хочу со всей ответственностью заявить, что это в корне ошибочное мнение.

— Вам нужно подобрать группу людей, которая будет искать в южных областях страны свободные земли. Их мы будем использовать для садоводства. Отдельно подчеркиваю, что качество земли меня особо не волнует. Это могут быть холмы, солончаки, истощенные земли, земли, подверженные эрозии. Поскольку все эти районы засушливые, то этот фактор вообще учитывать необязательно. Минимальный размер участка — пятьсот гектаров. Нас интересует покупка либо долгосрочная аренда, минимум на пятьдесят лет. В случае аренды обязательное условие — средства, потраченные нами на рекультивацию участка, изымаются из арендной платы. В случае если они превышают полный объем арендной платы, арендодатель компенсирует их после окончания срока аренды либо продолжает договор на тех же условиях. Интересуют, в первую очередь, самые южные площадки, находящиеся на расстоянии двадцати-тридцати километров от моря.

— Какого моря?

— Черного, Азовского, Каспийского.

— Я слышал, возле Аральского моря много засушливых земель…

— У России земель возле Аральского моря нет. Пока что. Впрочем, вопрос правомерный, позже я планирую расширить посадки и на другие республики СНГ. Объем нужной нам земли — сто-сто пятьдесят тысяч гектаров. Осваивать вначале будем пять-шесть тысяч гектаров в год. Больше пока не потянем, людей не хватит. Но землю нужно скупить сразу, пока она дешевая и все считают нас дураками. Фотоснимки, координаты, описания найденных участков немедленно мне на стол.

— Александр Владимирович, пятьсот гектаров сада, которые мы разбиваем здесь, под Волоколамском, с ограждением, саженцами, искусственными водоемами и достаточно примитивной системой полива, обойдутся нам согласно смете в двести пятьдесят миллионов рублей. Крытый рассадник-теплица на десять гектаров — еще сто миллионов рублей. Я не говорю о тысяче гектаров сои, десять миллионов — это мелочи, которые, возможно, мы вернем. По крайней мере, глядя на дружные всходы, хочется в это верить. Но с садами ситуация намного хуже. Лично мне уже видно, что в смету мы не уложимся. По вашему, очень оптимистичному, бизнес-плану, сад начнет приносить прибыль не раньше, чем через шесть-семь лет. В чем я очень сомневаюсь. На юге, в солончаках, как вы предлагаете, это будет минимум вдвое дороже. По самым скромным подсчетам, это шесть-семь миллиардов рублей инвестиций в год, которые неизвестно когда окупятся. Где деньги брать будем? Может, вы ограничитесь соей, шеф? Сою мы переживем.

— Не прибедняйтесь. У нас полно денег, а тратим мы только на строительство. И не рассказывайте сказки, устному счету меня учили немного лучше, чем вас. Поэтому баланс наших предприятий я прекрасно представляю.

— Но вы не представляете, сколько нам должны! РАО ЕЭС уже два месяца не платит за предоставленные услуги, а это больше семи миллиардов рублей, сети супермаркетов норовят задержать платежи за наши продукты. Но с этими проще. Перестаешь отгружать продукцию, и проблемы решаются. А вот с государственными больницами просто беда. Ни за кровь, ни за донорские органы, ни за услуги наших спецов никто не платит. Только начинаю на них давить, звонок от министра здравоохранения с обещаниями все уладить и убедительной просьбой немного потерпеть. Кругом-бегом набирается больше десяти миллиардов рублей долга. Строительство, новое оборудование для заводов, больниц съедает все остальное. Так что у нас в реале баланс с трудом в ноль выходит, несмотря на жуткую доходность всех предприятий.

— Почему у электриков долги не выбиваете? Семь миллиардов — это не шутка.

— Там просто труба. Начинаешь наезжать, как сразу звонок от премьера или из администрации президента… нет, никто не отказывается, но все просят со слезами на глазах немножко потерпеть.

— Ладно, набирай финдиректора РАО ЕЭС. Набрал? Дай трубку. Здравствуйте. Попробуйте пошевелить левой рукой. Получается?

— …

— Для подписи вам и правой хватит. У вас ровно двадцать четыре часа, чтоб оплатить все семь миллиардов долга нашей компании и пятьсот миллионов штрафных санкций. Не оплатите — перестанут шевелиться некоторые другие, ненужные вам для выполнения ваших служебных обязанностей, органы. Как только деньги поступят на счет, мой заместитель свяжет вас со мной и я попробую поправить ваше здоровье. Чем раньше это произойдет, тем больше шансов на успех. Если кому-нибудь станет известно о нашем разговоре, ни я, ни кто-либо другой вам уже ничем не сможет помочь, надеюсь, вы правильно понимаете, что я имею в виду. Всего хорошего. Не болейте.

— Александр Владимирович, зачем же вы так? Мне же с ним еще работать и работать…

— А вы не жалуйтесь на дефицит монет для реализации моей мечты, тогда не придется вам смотреть на меня такими грустными глазами. Приготовьте мне номера телефонов всех должников.

— Нет, я лучше им сам перескажу этот разговор, думаю, их это убедит. Врачи — люди умные и не понаслышке знают, как дорого стоит здоровье.

— Еще вопросы есть?

— Александр Владимирович, вот зачем вам это надо? Вы же всегда занимались тем, что не могут другие. Лечили безнадежных больных, создавали двигатели для ракет и самолетов, которым нет аналогов, искусственные органы выращивали… Зачем вам это сельское хозяйство? Что, яблок нет в магазине? Мой хороший знакомый занимался сельским хозяйством. Знаете, что он мне сказал? Есть три проверенных способа расстаться с деньгами. Женщины, карты и сельское хозяйство. Причем сельское хозяйство — самый глупый из них.