Читать книгу "Трудно допросить собственную душу - Анна Малышева"

– Как ты думаешь, чем мне можно заняться? Я тут пересмотрела газеты, искала работу, но ничего не нашла… По-моему, мне вообще нет места в этом мире.

– Ты просто привыкла жить за чужой счет, – ответил ей брат. – Не обижайся, но это так. В двадцать четыре года надо быть умнее.

– Я это сто раз слышала!

– Ничего страшного. Главное, чтобы уяснила себе, в чем дело. Почему бы тебе не пойти ко мне?

– Не хочу.

– Вот видишь! – обрадовался он. – Проблема не в том, что ты ничего не можешь найти, а в том, что тебе ничего не хочется делать! Развратил тебя Олег!

– Ну, уж если начинать сначала, то виновата мама.

– Ты брось сваливать на нее все свои беды! – рассерженно произнес он. – Она не запрещала тебе работать или учиться!

– И все же из меня ничего не вышло.

– В конце концов, у нас с тобой одна мать, – с пафосом произнес он. – Но из меня вышло что-то!

– Говно из тебя вышло… – тихо сказала Лиза. – Только нотации читать умеешь да звать в свою контору. Ты вообще не понял, о чем я с тобой говорила!

Маша передернулась, Феликс испуганно заморгал своими угольно-черными ресницами, а Андрей оглушительно захохотал:

– И вот так всегда! Люблю я тебя, сестренка! За правду люблю, за откровенность! Ну почему так?! Как ни поговорим пять минут, обязательно поссоримся… Фил, ты что, думаешь, она меня обидела?! – обратился он к Феликсу, который обеспокоенно смотрел на него. – Я никогда на нее не обижаюсь! Она знаешь кто? Святая! Лилия! Которая из Библии, не прядет, не пашет… Лизка, ты – Лилия! Тебя надо было назвать Лилькой! Тебе подходит!

Они с Андреем расцеловались в знак того, что больше не сердятся друг на друга, и гости стали подниматься. Маша уже самостоятельно надевала в прихожей плащ, явно стремясь поскорей отсюда уйти, а Андрей тряс руку Феликсу:

– Обязательно приходи! Я тебя устрою! По-моему, мы сработаемся! Сперва на испытательный срок, потом уж… Будешь неплохо зарабатывать! И эту дуру береги! Она совсем безмозглая, зато сердце у нее доброе…

И с шумом ушел, за ним потянулась Маша.

– Лиза… – сказал Феликс, возвращаясь на кухню. – Он, по-моему, хороший…

Тут он запнулся: Лиза протянула руки на столе, уронила на них голову и плакала.

– Ты что? – испугался Феликс. – Что с тобой? Ты напилась?

– Никто не понимает! – рыдала она. – Никто! Никто!

– Лиза… – Он тронул ее за плечи, нерешительно погладил ее черные блестящие волосы, отнял руку, словно обжегся. – Я все пойму. Ты мне только скажи.

– Ни черта ты не поймешь, – глухо донеслось до него. – Потому что сам такой же! Неудачник!

– Но он мне предложил работу, – ответил Феликс. – Серьезно! Я смогу зарабатывать деньги!

– И ты думаешь, тебе кто-то позволит сделать это?! – Она подняла порозовевшее от слез лицо. – Тебя же ищут! Как ты будешь там сидеть у всех на виду?! Ты не можешь туда идти!

– Почему?.. Могу.

– Мальчишка… – Она вытерла слезы, бросилась вон из кухни. Упала на диван, лицом вниз, закрыла голову руками. – Мальчишка! Убийца! Не прикасайся ко мне! Почему я не могу жить нормально, как эта дура Маша!

– Ты будешь жить нормально… – Он тоже прошел в комнату, стоял, сжимая руки, кусал нижнюю губу. – Я могу отсюда уйти.

– Куда ты пойдешь? – Она моментально прекратила плакать. – Тебя сразу поймают!

– Ничего. Какое тебе дело? Я вижу, что я тут лишний. Я лучше пойду.

– А ну сядь! – крикнула она. – Ты мне еще сцен не устраивал! Сядь! Болван!

Но он ее не слушал – бросился в прихожую, сорвал с вешалки свою куртку, стал отпирать дверь. Лиза соскочила с дивана, подбежала к нему, оттолкнула от двери. – Прекрати! Никуда ты не пойдешь!

Они стояли друг против друга, тяжело дыша, с безумными глазами, похожие, как близнецы, – бледные, черноволосые, юные, несчастные… Внезапно он обхватил ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Лиза не отбивалась, она безвольно опустила руки, закрыла глаза. Это длилось несколько секунд, а ей показалось, что прошло минут пять, пока он не оторвался от нее и сказал тихо, сузив глаза:

– Только молчи. Только молчи!

Она послушно молчала, просто не находя слов для ответа. Феликс провел ее в комнату, усадил на диван, сел рядом и снова стал быстро целовать. Он это делал как-то отчаянно, неловко, почти злобно, в конце концов она не выдержала, оттолкнула его, прошептала:

– Не умеешь ты целоваться.

– Он это лучше делал? – задыхаясь, спросил он. – Твой муж?

Она ничего не ответила, медленно провела рукой по волосам, тогда он снова обнял ее, зарылся губами в ее волосы, стал целовать их, шепча что-то бессвязное. Лизу вдруг охватила странная тоска. Ей казалось, все это уже когда-то было – эта комната, этот диван, этот мальчишка, который шарил руками по ее плечам, не решаясь коснуться груди, с кровавыми джинсами в тазу, с трупом за спиной, с детскими отчаянными глазами… И выхода не было, это должно было продолжаться, она не могла сделать ни одного движения.

– Лиза… – шептал он. – Лиза… Я тебя люблю… Правда.

– Перестань, – попросила она очень жалобно. – Ну не надо, прекрати!

– Почему…

Теперь его рука стала смелее, она гладила ее сдвинутые колени, едва касаясь задравшейся зеленой юбки… Другой рукой он придерживал ее за плечи и повторял как заведенный:

– Я сразу, как тебя увидел… Черт, ну почему ты… Лиза. Не сердись.

– И говоришь ты все не так, как надо! – вставила она, подавляя истерический смех. Теперь этот мальчишка казался ей смешным. – Ты что, никогда в любви не объяснялся?

Он убрал руки, встал, подошел к окну. Нашел на подоконнике сигарету, машинально закурил. Со спины он выглядел очень несчастным. Лиза поправила юбку, пригладила волосы и спокойно сказала:

– Если уж хочешь знать, никогда не проси женщину. Это плохо действует. Во всяком случае, на меня.

– Тебе нравятся грубые мужики, да? – не оборачиваясь спросил он.

– Мне уже никакие не нравятся. Где мужики, там проблемы. И потом, мне не везет.

– Мне уйти?

– Да почему же? Вон твой матрац, стели себе постель. Ложись спать. Делай что хочешь. Ты мой гость.

– А ты все еще его любишь?

– Кого это? – рассердилась она. – Олега? Нет. Почему вы все только и твердите мне, что я его люблю?! С ума сошли! Всем это интересно!

– Не хочешь – не отвечай.

С этими словами он повернулся, потушил сигарету в пепельнице, стал разворачивать матрац, на котором он спал прошлой ночью. Лиза следила за ним, сидя на диване, поджав ноги. Наконец он постелил себе и нерешительно остановился.